Животное

- Серега!

- Комар, придурок! Еще раз хлопнешь меня своей поганой ладонью – прибью!

- Дикий, ты чего завелся?

- Ничего.

Поздний вечер. В баре не протолкнуться. Ненавижу шлепки. Комара бы удавил. Хотя не шлепки бесят, а внезапность. В детстве надувал воздушный шарик, а он лопнул. Я описался. Потом разревелся. До сих пор боюсь даже смотреть, как надувают шары.

- Какой милый песик! Как зовут?

- Гав-гав-тяв-р-р-рвав-хр-р-яв! Г-р-тяв-ур-р-гам-р-р-вав!

От неожиданности мое сердце отсоединилось от артерий и с громким стуком упало на дно пятки. Захотелось сию секунду разорвать пополам эту карманную лупоглазую мерзкую собачонку.  Да пнуть под зад ее владелице – пухлой даме с ехидной улыбочкой. Терпеть не могу такое дерьмо – этих собачек, вечно трясущихся с глазами навыкате от злобы.

Живу один. Каждый день напиваюсь. Цапаюсь с разными упырями – такими же алкашами как я. На складе – где работаю, таскаю рохлей коробки. Туда-сюда. В квартире – бардак. Кухня завалена пустыми бутылками. Не до них. На полу – сантиметровый слой пыли. Ванная – черная от грязи.

Скоро Новый год – «праздник», мать его! Иду с работы домой. Ветер – жесть. Очень холодно. Хорошо поддал. Слегка шатает. Вдалеке на снегу вижу черную точку. Прищуриваюсь – похоже на паучка. Приближаюсь и различаю малюсенькую собачку-гниду. Злорадствую – потерялась. Заполучила жизню – такую какая она есть! Ха!

- Светка, слышь, Серегу-дикого не узнать!

- А че с ним, Томка?

- Ты бы видела! Приоделся, гладко выбрит. Пить бросил. Завел себе карманную собачонку. Выгуливает. Возьмет ее на руки, прижмет к груди и зацеловывает. А у той глазенки светятся от счастья.

- Тогда не «дикий» он, а добрый. За таким можно и приударить.

- Приударь, приударь.

- А что! И приударю!