— Блин! – пробурчал Женя – младший брат Андрея, со светлой кожей, ярко–русыми волосами и глазами, как у брата. Он спрятал руки за спину и неуклюже выбрался вслед за Андреем.
— Так, дети, я пришёл за вами. Собирайтесь.
— А мама? – спросил Андрей.
— Остаётся. Что у тебя за спиной? – спросил отец Женю, глядя как тот прячет глаза от него.
— Я, я – опустил голову Евгений.
— Давай живее, – вскипел отец.
Евгений показал руки, и в каждой ладони лежали части новой игрушки–трансформера.
— Я хотел починить, – не глядя на отца, подавленно сказал мальчик.
— Не помню, чтобы у тебя был такой. Чья игрушка? – спросил Виктор у Андрея.
Андрей, со свойственной ему флегматичностью, указал на полную девочку, которая сидела у окна на скамейке и громко рыдала. Некогда заплетенные в пышную косу тёмные волосы слегка потрепались, по пухлым щекам скатывались слезы и спадали с подбородка на чёрный в белый горошек сарафан.
— Ты отобрал у неё игрушку?! – рявкнул Виктор и ударил Женю тыльной стороной руки так, что голова сына откинулась в сторону, и тот свалился набок. Сильный шлепок эхом раздался по залу, даже через детские вопли.
— ЫЫЫЫЫЫ, – втянула в себя воздух воспитательница Ирина, прикрыв пышными ладонями скривлённые губы.
Андрей кинулся к Жене, прикрыв его собой от ярости отца, а Виктор, сквозь сжатые от злости зубы продолжал рычать на сына, злостно жестикулируя указательным пальцем:
— Хуже всего, маленький ты идиот, что ты сломал чужую вещь!
— Я хотел её починить! – огрызнулся в ответ Евгений, закрывая покрасневшую от удара щёку, с трудом сдерживая плачь.
— КАК? Как вообще ты умудрился её сломать, рукожоп?! Как всё, что попадает тебе в руки превращается в хлам?!
— Я, я…
— Иди прощения проси. Бегом!
Евгений неохотно поднялся и медленно, как на собственную казнь, пошёл к девочке.
Разница между братьями была лишь год, поэтому вещи покупали одинаковые, брав на рынок только Андрея. И если на нём всё сидело прилично, то чуть ниже ростом Женя казался гномиком в свисающем с него одеянии. Тёмная рубашка поло широкими белыми полосками болталась на теле и закрывала всё почти до колен, а из спадающих тёмно–коричневых широких шорт выходили тонкие ножки. Из носового отверстия резиновых сланцев вылезала наружу половина стопы. Так, он подошёл к девочке и неуверенно что–то начал говорить.
— Кто это? – спросил отец.
— Таня, дочь поварихи, – спокойно ответил Андрей.
«Этот балбес выбирает, что ли, врагов?»
Женя, продолжая говорить, протянул половинки игрушке девочке. Она разозлилась, встала и толкнула его в грудь. Так как габариты девочки превышали габариты мальчика, он слегка отлетел и упал на задницу. Части игрушки разлетелись по мягкому полу.
«В кого же ты такой неуд–то, а?»
Девочка направилась прочь, а Женя с надеждой смотрел ей вслед, будто ждал, что она развернётся и передумает. Этого не случилось. Он совестливо повернул голову к отцу, но смотреть в глаза не решился. Поднялся и стал собирать части игрушки.
— Оставь их! – громко крикнул отец, но Женя, будто не слыша, собрал всё и направился к ним, распихивая игрушку по карманам.
— Я кому сказал, бегом!
Мальчик стал быстрее перебирать тонкими ножками, пока не остановился перед отцом. Виктор нагнулся, положив ладони на колени, и зловеще протянул:
— В глаза смотри.
Женя плавно поднял глаза, которые заливались краснотой.
— Если у тебя руки из жопы растут, то читай лучше книги. Понял? Может мозги появятся, да и вреда от тебя меньше будет. Не знаешь, как себя вести, к батарее тебя привяжу, и будешь сидеть, пока кто–нибудь домой не придёт.
Из глаз покатились слёзы, падая на пол, и мальчик жалобно захныкал, сотрясаясь телом.
— И не надо соплей! Ты в этом положении только по своей вине. Делая глупости, ты создаёшь проблемы себе и окружающим. Думаешь слёзы тебе помогут, когда все отвернутся от тебя? НЕТ. Тебя пожалеет только мать. Остальным на тебя наплевать. Так будет всегда, пацан. Эта игрушка – только начало. В следующий раз, когда ты что–то натворишь, подумай о ней, об этой девочке, что ты до слёз довёл, обо мне, как сильно я хочу, чтобы ты пожалел об этом, о себе, в конце концов! Я твой отец, и да, я строг с тобой, но запомни раз и навсегда, наказание будет всегда. Сейчас папа поругал, а завтра ты будешь отвечать перед каким–нибудь психом, которому только и нужны твои слёзы, чтобы втоптать тебя в грязь. Тогда никто и ничто тебе не поможет. Сожрут с потрохами, хочешь плач, а хочешь – нет. Научись решать свои проблемы сам! А ещё лучше, научись их не создавать!
— Я хотел её починить, – рыдая взахлёб, сказал Женя.
— И ты облажался, – сказал Витя и выпрямился в полный рост. – Значит, проблема не решена. Всё, пора идти.
Андрей обнял брата, и они пошли к выходу. Виктор мгновенье стоял думая о том, как плохо на душе. Легче всего обидеть беззащитного малыша, но с каждым словом было тяжелее, хоть тот и сам виноват.
— Нельзя же так с детьми, – фыркнула Ирина.
«Лучше сегодня я, чем завтра, какой нибудь псих».
Виктор подарил ей взгляд, после которого диалог не продолжают.
***
— Стойте! – рявкнул охранник, когда Виктор приложил магнитный пропуск к устройству размагничивающий входную дверь.
— Чего тебе? – грубо спросил Виктор.
— Досмотр. Вы же не хотите, чтобы вас на КПП заластали? – улыбнулся молодой охранник.
Витя в недоумении оглядел детей, потом опустил взор на себя. Сланцы, шорты и рубашка с одним карманом на левой груди для мелочи и документов.
— Ты издеваешься? Какой досмотр? Не видно, пустой иду?
— А вдруг фисташку в кармане проносишь. Или детям нагрузил…
— Куда, бля, в трусы?!
— У меня инструкции, – серьёзным выражением лица добавил охранник и подбоченился, просунув большой палец левой руки под поясной ремень, а правую ладонь положил на кобуру. – Выворачивайте карманы.
— Больше тебе ничего не вывернуть? – дерзко вставил Витя. – А то смотри, напросишься…
Из смотровой вышли ещё два человека в чёрной форме и стали наблюдать недоверчивым взглядом на троицу, как на заключённых.
— Пистолеты с собой носите, – продолжал Виктор. – Если кто–то спалится со ста граммами орехов в кармане и попытается убежать, вы, ироды, стрелять будете?!
— Инструкции, – неуверенно добавил охранник. – Хватит выёживаться. Я сам Вас осмотрю…
Охранник потянул руку к карману шорт Виктора, а тот тыльной стороной широкой ладони отбил его руку, ступил ближе и сквозь зубы прошипел:
— Тронь меня и я подам на тебя в суд за сексуальное домогательство. Тронь детей – ещё и педофила припишут. Понял?
— Ну что же вы так… – начал тут охранник постарше, отражая лысиной свет лампы дневного света. В его руках кружка в виде бочонка с надписью «BIG BOSS». На бейдже «Дмитрий, начальник охраны».
— Нахер ты пошёл! – Витя указал на него пальцем и переметнулся на рядом стоящего. – И ты! И ты, нахер пошел!
Молодому он чуть не пробил грудь широким пальцем, от чего тот шелохнулся.
Витя приложил пластиковый пропуск, и дверь открылась.
— Пошли, дети.
Андрей и Женя поспешно вышли, а Витя швырнул пропуск в охранника:
— Подавись…
— Я обязан буду доложить! – злостно фыркнул молодой.
— На–хер! – попрощался Витя и дверь захлопнулась.
Он оказался в небольшой проходной. Справа окошко охранника, а слева – железная дверь, ведущая наружу. Когда они вышли на улицу, то все дёрнулись от лая овчарки, сидящей на цепи. «Пёс–то им зачем?»
— Круто ты их, пап, – радостно сказал Женя.
Витя, жмурясь от солнца, нервно сказал:
— Ничего не круто, Женя! Мне с ними делить нечего. Они такие же заложники, как и я. Мозги им так промыли, что без инструкций жить не могут!
— Но почему тогда ты…
— Потому! Злой сегодня я. Градом свались все приколы этого королевства. Как бы боком всё это не вышло.
По левую сторону белое двухэтажное здание фабрики с синей крышей, простилающееся вперёд на полкилометра. По правую сторону, параллельно зданию, высокая бетонная стена. Между ними широкая асфальтированная дорога, где вдоль стены стояли машины, ограждённые только белыми полосами.
Андрей направился к машине. Тёмно–красная нива две тысячи сорок второго года выпуска, сделанная под габаритный внедорожник, сильно отличалась от всех остальных машин. Современные модификации сделали её настоящим монстром передвижения. Такие модели даже заняли место в армии. Оттуда Виктору и досталась эта машина.
— Андрей, подожди. Машину маме оставим. Чую, ей она понадобится.
— Опять автобус? – расстроено спросил Женя.
— Пап, смотри! – крикнул Андрей, указав на небо, где тёмно–красные тучи незамедлительно стягивали небо.
Тень упала на всю округу, подул горячий ветер, а вдали блеснула красная молния снизу вверх и ударом раскинула по тучам ярко–красные вены. Через пару секунд раздался грохот и резкий порыв горячего ветра взметнул в воздух пыль.
Виктор в первые видел такое и замер. Но, когда молния ударила вновь, уже намного ближе, он решил вернуться в здание.
— Назад! – скомандовал Витя, швырнув за руку очарованного происходящим Женю.
Дети побежали впереди, отец за ними. Позади, уже намного ближе, снова ударила вверх красная молния. Грохот раздался сразу, порыв ветра как ударная волна от бомбы уронила ребят на землю. Разлетелись окна на втором этаже здания, где был детский зал. С крыши полетели куски разного материала на припаркованные машины.
Виктор быстро поднялся и грубо поднял детей:
— Бегом внутрь!
Открыв металлическую, тяжелую дверь, они оказались на проходной. В окошке проходной за отключенным монитором сидел молодой охранник. Потерян, напуган, его широкие глаза смотрели в окно, ведущее на улицу. Вспомнив, что свой пропуск он отдал охране, Витя пригнулся и заорал в окно молодому человеку:
— Открой!
— Я–я–я… – растерялся тот.
Из смотровой выбежал начальник охраны, тот лысый, и понёсся на производство. Следом вышел другой, нервный, держась за голову, забродил возле окна.
— Что это было? — испуганно спросил молодой у нервного.
— Ты меня не слышишь что–ли! Открой говорю, у меня тут дети…
ШАРАХ! – окно разлетелось в дребезги, осколками осыпав нервного охранника. Словно торнадо проникло в помещение, стеклянные шкафы разлетелись, молодой вместе с монитором закатился по стол, магнитную дверь сорвало, от чего Витя еле увернулся, отскочив, упал на спину. Детей откинуло к входной двери. Они упали и в испуге закрыли уши.
***
— Стойте! – рявкнул охранник, когда Виктор приложил магнитный пропуск к устройству размагничивающий входную дверь.
— Чего тебе? – грубо спросил Виктор.
— Досмотр. Вы же не хотите, чтобы вас на КПП заластали? – улыбнулся молодой охранник.
Витя в недоумении оглядел детей, потом опустил взор на себя. Сланцы, шорты и рубашка с одним карманом на левой груди для мелочи и документов.
— Ты издеваешься? Какой досмотр? Не видно, пустой иду?
— А вдруг фисташку в кармане проносишь. Или детям нагрузил…
— Куда, бля, в трусы?!
— У меня инструкции, – серьёзным выражением лица добавил охранник и подбоченился, просунув большой палец левой руки под поясной ремень, а правую ладонь положил на кобуру. – Выворачивайте карманы.
— Больше тебе ничего не вывернуть? – дерзко вставил Витя. – А то смотри, напросишься…
Из смотровой
