Колдунья

тихо, только деревья, плотным кольцом окружавшие болото, чуть слышно шумели над ними. Сэндерс лежал на земле, неподвижно, как мёртвый, завёрнутый в серую ткань. Передохнув, Венделл снова поднял его и сделал несколько шагов. Кэрри не пошла за ним и только смотрела, как он продвигался всё дальше, по щиколотку проваливаясь в болотистую почву. Деревья остались далеко позади; теперь над ним было только ночное небо с тяжёлыми, низко нависшими тучами. Луна показалась из-за рваного края облака, озарив голубоватым светом тёмную фигуру Венделла. Наклонившись, он положил свою ношу на землю, не разворачивая покрывала. Несколько секунд Сэндерс лежал неподвижно, но почва под ним ушла вниз, и он начал медленно погружаться в трясину, увлекая накидку Кэрри за собой. Со дна болота поднялись на поверхность пузырьки болотного газа. Повернув назад, Венделл пошёл прочь, – туда, где ждала его та, ради которой он погубил свою душу.

       – Ты оставил его там? – спросила Кэрри, вопросительно глядя на Венделла огромными, тёмными глазами.

       – Да, – глухо ответил тот. – Сэндерсу не выбраться отсюда. Но, Кэрри… Не возвращайся в Дарквилл. Там становится опасно. Сэндерса будут искать. Его исчезновение не может пройти бесследно. Рано или поздно наша тайна откроется, и тогда…

       – Не говори мне об этом, – Кэрри тряхнула головой, как будто стараясь прогнать от себя какую-то навязчивую мысль. – Пойдём. Нам пора.

       И, предоставив Сэндерса его собственной судьбе, они исчезли за тёмными деревьями.

       

                                                                    Глава 40. Сэндерс возвращается в замок

                                                                                          I

       Над лесом стояла глубокая ночь, когда Сэндерс открыл глаза. Серое покрывало, окутавшее его с головы до ног, мешало ему смотреть. Он попытался сбросить его, но это ему не удалось: что-то тяжёлое и скользкое давило на него со всех сторон, не давая пошевелиться. Болото затягивало Сэндерса, но лицо ещё оставалось свободным. Он тряхнул головой; покрывало скользнуло вниз, в липкую болотную грязь. Как во сне, Сэндерс увидел над собой низкое, тёмное небо с нависшими тучами. Ветер слабо шумел в вершинах деревьев, окружавших болото со всех сторон; вокруг не было ни души, только где-то далеко ухал филин, и его голос эхом разносился по спящему лесу.

       Сэндерс не помнил, как очутился здесь. Ужас сжал его сердце своей ледяной рукой. События вчерашнего вечера смешались в его сознании, мысли путались; сладковатый, дурманящий запах болотной травы кружил ему голову, не давая проснуться. Ущербный месяц, как пламя свечи колдуньи, бросал на поверхность болота кровавый свет. Чёрная свеча… Сэндерс вспомнил раскрытую книгу, Кэрри, склонившуюся над ней, читавшую заклинание. Она околдовала его, заманила в это болото, чтобы её тайны навсегда остались погребёнными под тёмной водой. Но он не умрёт…

       В отчаянии Сэндерс рванулся вверх, сбросив с себя ведьмино покрывало, но трясина затягивала его. Вокруг не было ни кустов, ни деревьев, – ничего, за что можно было бы удержаться, – только эта болотная трава с тонкими стеблями и одуряющим запахом. Такую траву он видел только на кладбище, на могиле Джоанны Ортон… Сэндерс закричал, зовя на помощь, – его голос прозвучал хрипло и страшно, но никто не ответил на этот крик, – лишь испуганная серая птица вспорхнула в ночное небо.

       …Прошло, должно быть, несколько часов, но Сэндерс не замечал времени. Отчаявшись выбраться из болота, он прекратил напрасные попытки освободиться и лежал неподвижно, всё глубже погружаясь в бездну. Время шло, и яркие звёзды, появившиеся из-за тучи, стали бледнеть. Сэндерс увидел, как на востоке посветлела и загорелась красным огнём узкая полоска: начинался рассвет.

       Шорох, раздавшийся в кустах, вывел его из оцепенения. Женщина, собиравшая хворост, вышла из-за деревьев и, часто останавливаясь, медленно прошла мимо болота, не замечая Сэндерса. Он закричал; крестьянка обернулась, стараясь понять, откуда доносится крик, поставила на землю тяжёлую корзину и, увязая в илистой почве, направилась к Сэндерсу.

       …Женщина протянула руку, и Сэндерс вцепился в неё так крепко, что она едва не упала, поскользнувшись на мокрой земле. Прошло не больше минуты, и он уже стоял рядом с ней; земля была скользкая и проваливалась под ногами, но это была уже не та трясина, где оставили его колдуны. Одежда Сэндерса была облеплена зелёной тиной; тина запуталась в седых волосах, и, увидев его, женщина испугалась, – таким он был грязным и страшным. Вскрикнув, она побежала прочь и исчезла в густых кустах.

       Сэндерс не стал останавливать крестьянку. Предоставив её своей собственной судьбе, он пошёл прочь от болота, – туда, где виднелись высокие стены замка Дарквилл. Сейчас ему хотелось как можно скорее уйти от этого страшного места, куда заманила его колдунья и где под толщей чёрной воды осталось её покрывало.

                                                                                          II

       Сэндерс сам не помнил, как добрался до Дарквилл-холла. Лес не отпускал его; высокие тёмные деревья обступили Сэндерса, сомкнувшись высокой стеной. С трудом пробираясь сквозь густые, непроходимые заросли, он вспомнил, что где-то здесь, рядом, находится хижина Хантера.

       Дом колдуна, одиноко стоявший среди деревьев, мерещился ему повсюду. Сэндерс гнал от себя навязчивое видение, но проходило время, – и оно возвращалось, наполняя его сердце ужасом.

       Он не знал, как долго ему пришлось выбираться из леса; Сэндерсу казалось, что прошло уже много часов, а между тем этого быть не могло, и красноватое, мглистое солнце, стоявшее в небе над стенами замка, ещё не успело подняться высоко.

       Укрывшись в кустах недалеко от Дарквилла, Сэндерс видел, как какая-то женщина с ведром воды пересекла дорогу и прошла мимо, едва не коснувшись его. Сэндерсу повезло: он узнал Ханну.

       Выйдя из своего укрытия, Сэндерс окликнул её; она обернулась, поставила ведро на землю, – и отступила на шаг, видимо, не узнав Сэндерса. Его лицо и одежда были перепачканы болотной грязью, которая на солнце уже начинала подсыхать; зелёная тина запуталась в волосах и свисала вниз. В таком виде Сэндерса можно было принять за кого угодно, но только не за него самого. Однако, когда он заговорил, Ханна узнала его и без особого удивления выслушала сбивчивый рассказ о колдунье, заманившей Сэндерса в болото.

       – Вы, наверное, хотели бы поговорить с сэром Альфредом, – сказала она, когда он замолчал, – но, боюсь, сейчас это невозможно. Сэр Альфред уехал на охоту и вернётся только к обеду. Вам придётся подождать его. И ещё… Будет лучше, если я проведу вас в замок с чёрного хода. Не нужно показываться на людях в таком виде. Я принесу вам воды, чтобы вы отмыли эту грязь, и чистую одежду, а когда вернётся сэр Альфред… – Ханна замолчала, прислушиваясь, не донесётся ли до неё стук конских копыт и собачий лай, но вокруг по-прежнему было тихо, – когда вернётся сэр Альфред, я проведу вас к нему.

       С этими словами служанка направилась к чёрному ходу; Сэндерс пошёл за ней следом, и не прошло и минуты, как оба они исчезли за стенами замка Дарквилл.

       Сэндерс сидел в гостиной, в глубоком кресле, обитом золотой парчой. Было уже около полудня, но сэр Альфред не возвращался. Сэндерс смотрел в окно, иногда переводя взгляд на большие часы, висевшие на стене. Несколько раз он вставал и принимался ходить по комнате; наконец, не выдержав долгого ожидания, Сэндерс вышел в коридор, надеясь дождаться лорда Брэкли у входа.

       Не смотря на то, что был день, в коридоре царил полумрак. Выйдя из светлой гостиной, Сэндерс ещё не привык к темноте, и ему пришлось подождать, пока его глаза не начали ясно различать предметы.

       Постояв несколько минут, Сэндерс хотел уже двинуться в путь… но от того, что он увидел в эту секунду, у него перехватило дыхание. Навстречу ему шёл высокий человек в чёрной одежде, с горящими глазами на бледном лице.

       С первого взгляда Сэндерс понял, что он не принадлежит к семье сэра Альфреда. Кэрри Энн Ортон, колдунья и самозванка, появилась с другого конца коридора и направилась к человеку в чёрном, окликнув его по имени.

       – Хантер! – позвала она, и страшное имя колдуна долетело до Сэндерса, много раз повторённое эхом. Сэндерсу стало жутко: болото Потерянных душ, едва не поглотившее его в эту ночь, вновь встало у него перед глазами. При звуках этого имени по его телу пробежала холодная дрожь. Сэндерс вернулся в гостиную, захлопнув за собой дверь…

       Но его несчастья ещё не кончились. Стоило ему войти – и Сэндерс услышал, как тяжёлая дверь заскрипела снова. По странной случайности Кэрри и Хантер тоже выбрали гостиную, чтобы закончить свою беседу.

       Не помня себя от страха, Сэндерс встал за портьеру и задёрнул её за собой, каждую секунду ожидая, что Хантер его заметит. Он попробовал прочесть молитву, чтобы отвести беду, но перед глазами у него плыли цветные круги, губы дрожали, и он не смог произнести ни слова.

       Однако страхи оказались напрасными. Продолжая разговор, Хантер опустился в кресло; Кэрри села напротив, откинув волосы с лица.

       – Когда вы собираетесь ехать? – спросил Хантер.

       – Сегодняшней ночью.

        – Хорошо. Карета ждёт. Лошади готовы. Ты уверена, что действительно хочешь этого?

       Кэрри подняла голову. Её лицо было бледнее, чем обычно, под глазами залегли глубокие тени. В неярком свете пасмурного дня они казались больше и темнее, чем были всегда.

       – Да, это так. Я действительно хочу выйти замуж за Эдварда Брэкли.

       – Но в таком случае ты должна будешь навсегда уехать отсюда. Тебе не жаль оставлять Дарквилл?

       – Нет, – поспешно ответила Кэрри, стараясь подавить невольную печаль. – Единственное, о чём я жалею, – это о том, что мне придётся расстаться с тобой.

       – А Венделл?..

       Она тяжело вздохнула; её глаза подёрнулись влагой.

       – Ты хочешь узнать, легко ли мне будет расстаться с ним? – Кэрри задумалась, переведя взгляд на окно, на солнце, светившее сквозь листву. Туман пал росой, и на траве блестели прозрачные капли.

       – На прошлой неделе Венделл снова спускался в пещеру. «Хантер, – сказал он мне, – я больше не хочу оставаться здесь. Теперь меня ничто не будет связывать с этими местами. Я оставил монастырь святого Антония и примкнул к вашему ордену, потому что Кэрри была со мной, но, если она уедет, – уеду и я. Помнишь золото, что мы нашли в подвале монастыря? Кэрри сказала, что мы можем разделить его пополам; на свою половину я куплю шхуну, чтобы отправиться в плаванье. Я думал об этом  ещё в монастыре святого Антония, но тогда у меня не было денег, а теперь… Сейчас у меня их достаточно много. Если увидишь Кэрри, расскажи ей об этом. Только она может заставить меня изменить решение.  Но, даже если она не согласится остаться со мной, – я не уеду отсюда, пока не наступит день свадьбы, и обвенчаю их с Эдвардом, как обещал…» – Хантер умолк; Кэрри тоже молчала, по-прежнему глядя мимо него.

       – Сегодняшней ночью я снова видел Венделла, – продолжал Хантер. – «Шхуна готова, – сказал он, – она стоит в условленном месте, известном только мне одному. Я купил её за бесценок и уже