Договор

появилось нечто написанное от руки. Почерк был хотя и витиеватый, но легко читаемый.

— Зачем вы мне это подсовываете?

Женщину била нервная дрожь, и она уже не сдерживала обильных слез.

— Я не хочу читать этого! — выкрикнула она.

— Ну и напрасно! Здесь исключительно из симпатии к вам прописаны на редкость щедрые обязательства. Тут и полное выздоровление сына соседки без дорогостоящей операции, и престижный вуз для него, возвращение в семью отца, материальные блага, долголетие и т.д., и т.п. Разве что всемирной славы нет — эти хлопоты ни к чему. А вы, как я и обещал, даже не упоминаетесь. Прелестный договорчик! Взгляните, а то потом некоторые обижаются. Видите, никакого обмана. Стоит лишь черкнуть снизу — и все счастливы. Не хотите подписывать – не беда. Смело ставьте любую закорючку. Раньше вообще грамотных мало было и ничего. Крестик ставили! Тридцать миллионов всего лишь за росчерк пером! Чтоб я так жил!

— Замолчи! — ледяным тоном приказала Марина Витальевна и метнула испепеляющий взгляд на собеседника. Слез в глазах уже не было. От такого взгляда у нечистого даже пот выступил.

Она дотронулась кончиком пера до запястья, с безразличием посмотрела на капельку крови и поставила подпись, затем с такой силой сжала ручку, что та разломилась надвое.

Посланец тьмы достал платок, вытер лоб.

— Ну и работенка — адское терпение требуется! А теперь слушайте меня внимательно. Вот вам образцы лотерейных билетов, пойдите и купите такие же и так же, как здесь, заполните их.

— Что? Какие еще билеты? Деньги где? — последние слова были сказаны с особой яростью.

— Помилуйте, где же я их возьму? Украду? А вам это нужно? Может напечатать? Нет? Да и зачем вам лишние разговоры, сплетни? А так все законно, чистенько. Самое надежное средство мгновенно разбогатеть — это лотерея. О вас беспокоюсь! — черт расплылся в гнуснейшей улыбке.
— Не надо истерить из-за технических пустяков. Цвет лица испортите. Не капризничаете. Платочек хотите?

— Не нужны мне никакие платочки!

— Ох уж эти женщины! Из мухи слона сделают, ей-богу. Успокоились? Вот и славно! Ну а как получите, так милости прошу сразу к нам на постоянное место работы.

— Что такое? Куда это «к вам»? Ты, черт паршивый, что мелешь? В договоре нет моей фамилии! Слышишь? Н-е-е-т!

— Куда, куда? Ясное дело — в преисподнюю. И вовсе я не паршивый. Зачем же так ругаться, нервничать? Я же объяснял уже: здесь главное четко сформулировать что от нас требуется, и чтобы клиент расписался в знак полного согласия. А росчерк, дорогуша, на документе ваш. Чья кровь, того и призываем! Потому-то ею и подписывают, а иначе и чернилами вполне обойтись могли бы. Все честно! Мы всегда дословно выполняем обещанное! Кстати, вознаграждение получать не обязательно. Мы клиентов к этому не принуждаем.

Марина мгновенно схватила со стола чашку и с истерическим воплем швырнула ее в нечистого. Однако чашка пролетела сквозь него и вдребезги разбилась, угодив в циферблат злополучных часов. Они начали отбивать полночь! Нечистый тут же исчез… У женщины потемнело в глазах, несмотря на шоковое состояние она отчетливо помнила, что двенадцать уже было!
Усилием воли Марина заставила себя очнуться. Сердце бешено колотилось, по лицу струился холодный пот. Она осмотрелась. На столе лежали карты, чистый лист бумаги, ручка и ближе к краю стояла кофейная чашка. Перевела взгляд на руку — никаких царапин!

— Сон! Боже праведный, это был всего лишь сон, кошмарный сон!

Женщина попыталась нащупать на груди крестик, забыв, что сняла его перед гаданием.

— Прости, прости меня, Господи… Я искуплю!.. Я исправлюсь, Господи! Это знак! Нужно начать новую жизнь, зачеркнуть, все-все зачеркнуть. Начать сегодня же. Сейчас же! Только прости меня, Господи!

Марина Витальевна, обливаясь слезами, начала креститься, и в это время раздался звонок в дверь. Хозяйка бросилась открывать ее и, впустив соседку, тут же с еще большими рыданиями уткнулась лицом в ее плечо.

— Прости меня! Я так виновата перед тобой! Прости! Так виновата! — дрожа всем телом запричитала она.

— Да что с тобой? Почему ты плачешь? Успокойся! Ты же сильная женщина! Возьми себя в руки! Ну же! — соседка энергично встряхнула бедняжку.

Марина медленно подняла голову, ладонями вытерла слезы, глубоко-глубоко вздохнула.

— Что случилось? Я могу тебе помочь? В чем ты виновата? Только не молчи, пожалуйста! — теперь дрожь передалась соседке.

Марина Витальевна еще раз глубоко вздохнула и с шумом выдохнула. Помолчала...

— Сон, ужасный сон привиделся. Прости. Я так испугалась! Кошмар!

— Уф-ф! Вот ты действительно напугала! Нашла из-за чего убиваться. Выброси все из головы. Забудь! Разве можно из-за каких-то глупых снов так портить себе нервную систему?

— Да-да. Ты конечно права. Из-за какого-то сна…

Женщины одновременно трижды «плюнули» через левое плечо и прошли из холла в комнату.

— А мой еле уснул… Душу дьяволу отдала бы, лишь бы сын был здоров. Где взять денег на операцию? И ума не приложу.

Мариночка, бросив пренебрежительный взгляд на соседку, что-то процедила сквозь зубы.

— Не поняла. Что ты сказала?

— Да так, ничего... Пойду, приведу себя в порядок. Аб-со-лют-но ни-че-го!

Оставшись в комнате одна, соседка машинально осмотрела ее и сделала неприятное открытие: на столе была только одна кофейная чашка. Любопытство по поводу сновидения улетучилось.

— Словно и не ждала, — с горечью отметила она и уже начала вспоминать другие неприятные моменты, как вдруг телефон мелодично пискнув, сообщил об СМС.

— Кого еще по ночам раздирает?

Сообщение пришло от бывшего мужа. Женщина не верила своим глазам: текст был длинный, взволнованный, но главное вселяющий надежду. Надежду на выздоровление сына! Ей тут же захотелось поделиться этой новостью с Мариной… вообще с кем угодно!

— Впрочем, эмоции лучше не показывать — сглазить могут. Простота хуже воровства!

Женщина устало откинулась на спинку кресла.

— Как в мире все сложно, запутанно!

Марина вернулась улыбающаяся с безупречным воздушным макияжем, разве только вглядевшись можно было заметить излишнею красноту глаз.

— Как ей так быстро удаётся преображаться? — мелькнуло в голове, но заговорила соседка, естественно, о другом.

— Бывший прислал эсэмэску. Он сейчас в Мельбурне. Пишет, что с ним заключили выгодный контракт и теперь сможет оплатить лечение сына, там есть замечательная клиника. Берется быстро все устроить. Прилетит через неделю, — как можно суше произнесла она.

— Рада за тебя, очень рада. Будем надеяться. Однако уже поздно. Мы обе устали. Давай к делу — займемся гаданием, — в голосе появился металл.

Соседка проявила изрядное знание раскладов, но карты упорно ничего хорошего не предсказывали, лишь значительные денежные поступления в ближайшее время.

— Довольно, глупости все это! Дурацкие карты! Какие могут быть «значительные материальные блага»? С неба, что ли, свалятся?

— Как знать, может в лотерею выиграешь?

— Вздор! Я зареклась никогда не участвовать ни в каких лотереях, розыгрышах, и вообще быть подальше от азартных игр и прочей халявы. Много ты за свою жизнь выиграла?

— Я — нет, но ты — другое дело. У тебя как-то все получается.

— Вот именно!

В гостиной, где совсем недавно все дышало уютом или близко к этому, повисла напряженность. Впрочем, пауза была недолгой.

— Извини меня, — Марина с натянутой улыбкой мягко положила руку на плечо приятельнице. — Я сегодня сама не своя. Поздно уже. Спасибо тебе!

Выпроводив соседку, хозяйка вернулась к столу, чтобы убрать с него.

— Какая отвратительная ночь! Какой тяжелый сон! — хрипло произнесла она и впервые не узнала свой голос.

И тут в часах что-то противно звякнуло, будто лопнула какая-то пружина, и они остановились.

Марина Витальевна открыла стеклянную дверцу и легонько толкнула маятник. Он безвольно качнулся пару раз и остановился. Она еще раз, теперь сильнее качнула его — безрезультатно.
Вдруг, даже не ожидая от себя такого, она со всей силы ударила по резному корпусу.

— Черт! — сорвалось с ее губ.

В ответ часы начали отбивать двенадцать.Марине показалось, что прежний серебренный звон превратился в отвратительные удары чугунных болванок. Он оглушал, пронизывал насквозь. Хотелось сразу уйти, закрыв руками уши, но почему-то она стояла, словно парализованная, и с ужасом вслушивалась в жуткую мелодию, боясь пропустить какой-либо оттенок невыносимых звуков. Наконец бой прекратился; все погрузилось в чуткую тишину…Бедняжке, естественно, хотелось сбросить с себя негатив ночи, хорошенько выспаться. Однако освежающий сон не пришел ни в этот, ни на следующий день. Марина теперь боялась уснуть, боялась в забытье услышать ненавистный бой. Да и сами часы почему-то все больше ассоциировались с каким-то вычурненным надгробием. И Марина Витальевна решила от них избавиться – «убить одним выстрелом двух зайцев» – обрести спокойствие и получить кругленькую сумму, а для этого желательно их отремонтировать. К удивлению Марины найти хорошего часовщика оказалось не так уж сложно. Полезно иметь обширный круг знакомств.

В назначенный час мастер переступил порог квартиры. Это был сухонький старичок  опрятно одетый, но как-то безалаберно: вещи мало сочетались, дорогой парфюм не заглушал ноты часового масла (не всякий парфюмер  заметил бы, но только не Марина Витальевна). Вообще в облике чувствовался некий диссонанс: широкая улыбка и неприятно сверлящий взгляд, лицо изрезанное глубокими морщинами и довольно молодой голос…

Мастер представился и тут же приступил к делу. Он с нескрываемым восхищением осмотрел часовой механизм и, достав из чемоданчика инструменты, в мгновение ока исправил дефект.

—  Совершенный пустяк: законцовка пружины соскочила со штифта и заклинила колесико. Осталось немного почистить и смазать. Сейчас все сделаю.

— Ну вот! – довольно произнес он минут через двадцать.

Старичок качнул маятник и стал вслушиваться в равномерное тиканье.

— Точность хода лучше определить дня за три-четыре. Но думаю тут все в порядке. Теперь проверим бой и можете принимать работу.

Марина побледнела, предчувствие чего-то нехорошего, мерзко неотвратимого вдруг сжало сердце.

— Нет-нет! Не надо! Я не люблю этого. Пожалуйста, не надо…

— Что с вами? Вам плохо? — мастер пристально посмотрел на хозяйку.

Холодок пробежал по ее спине, но Марина постаралась загнать страх в самый дальней угол сознания.

— Не беспокойтесь, все хорошо. Иногда случается, но ничего опасного. Сейчас пройдет. А могли бы вы отключить бой? Он отвлекает…никак не привыкну к этому.

— Конечно. Без проблем.

Закончив работу, старичок бесцеремонно плюхнулся в кресло и, достав огромный платок, стал тщательно вытирать руки.

— Терпеть не могу грязных рук, – отметила про себя Марина.

И тут же представила жилистые старческие руки, мусолящие ее парижское эксклюзивное мыло, тонкий аромат, смешивающийся с техническим запахом масла, и морщинистую физиономию, рассматривающею себя в огромном зеркале с подсветкой. Физиономия скалилась омерзительной белизной вставных зубов, самодовольно поворачиваясь из стороны в сторону.

Волна отвращения подкатила к горлу дамы.

—