Листая памяти страницы гл.4

4
Молодая семья в радостных хлопотах провела год: ждали появления ребёнка. Вера с радостью шила пелёнки из бумазеи и фланели, украшала их вышивкой и кружевами. Вязала костюмчики, пинетки и шапочки. Связала даже одеяльце.
Сынок появился через год, но прожил меньше двух недель. Ребёнок родился беспокойным, всё время был у груди днём и ночью, молока образовалось много. Измученная за день Вера ночью кормила ребёнка лёжа, уснула и  грудью придавила носик младенца.  Не было конца горю семьи. Геннадий не упрекал, сам страдал и винил себя, что не проснулся той ночью, ведь видел, как устала жена, а Вера стала на тень похожа. Родители и муж успокаивали, говорили, что дети ещё будут, надо принять и жить с этим.
А вот Люба  после этого  невзлюбила сноху. Обиды накапливались,  до этого она критиковала приданое Веры. Всё при ближнем рассмотрении показалось не новым, пропахшим нафталином. Не довольна была и подарками новой родни на свадьбу: чашки да ложки с кастрюлями, утюги. Лучше бы деньги, как наша родня. И Вера какая-то неласковая, скрытная, молчаливая, вечно занята, а ведь думала, что дочкой станет. Даша всегда успокаивала золовку, что на вещи заработают, люди разные, родню не выбирают, не осуждают, надо привыкнуть, самой быть уживчивей и ласковей, всё устроится, не надо мешать им своим отчуждением. А ведь как ждала Люба внука! Как радовалась его появлению в надежде, что отношения наладятся.
Ещё до родов Веры она уговорила мужа переехать в город. Дом  и всё имущество за небольшую сумму продали семье сменившего Григория егеря. Купили в фабрично-заводском районе  города небольшой дом. Скотину не держали, только кур. Григорий устроился рабочим на фабрику, Люба – в  фабричную столовую. Вот только зажили как-то однообразно и скучно. Любовь сначала развлекала себя посещением магазинов, радовалась  приобретению новых вещей, потом загрустила.
Григорий же тосковал по Джеку, Лариске (они остались на кордоне), по лесу, чистому воздуху и речке.
-Что тут? Шлак, камни да рельсы железные и пыль вместо воздуха.
Работники столовой проходили осмотр, врач обнаружил опухоль в груди Любы, дал направление в область. Там подтвердили, предложили грудь удалить, но Люба, всегда гордившаяся своей грудью, отказалась от операции. Григорию не жаловалась, так как переезд произошёл по её инициативе. Со своей болью и пришла к Дарье. Сначала
Даша выслушала её, посочувствовала и рассказала свою историю:
- Выявили у меня это заболевание, не вслух сказано будет, в желудке, во время войны, году в 43. Подсказал местный врач-сосед метод Капустина по лечению, сказал, что ученик Капустина  и в Свердловске есть.  Прибыла по указанному адресу, в ноги бросилась, молила спасти. Сказала, что старший сын на Курской дуге погиб, муж воюет. С кем четверо сирот будут, если помру? Деньги ему давала, не взял. Сказал, что метод его не гарантирует излечение, но он попробует помочь. Велел привезти 10 куриных свежих яиц. Привезла. Положил в больницу.
Каждый день сестра в процедурном  кабинете обрабатывала яйца спиртом, вытягивала иглой шприца белок, смешивала с какими-то лекарствами в колбе, набирала получившуюся вязкую белую смесь в шприц  и ставила уколы в бедро, не в ягодицу. После десяти дней дали перерыв и снова - к врачу. Он дал выписку нашему участковому  врачу, как на месте продолжать лечение, но сказал, что яйца должны быть всегда только из-под курицы, свежие, тогда эффективнее будет.  И так чуть не полгода. Опухоль прошла. Выписывая, спросил, собираю ли травы, дал список трав и рассказал, как собирать, заваривать и пить их. Собираю эти травы и пью до сих пор, но не всё время, с перерывами. Бог милостив. Живу пока, как видишь.
Дарья написала адрес врача, и  Люба, отпросившись на работе,  поехала к нему в больницу.  Но всё зря. Врач, как оказалось, давно не работает, метод посчитали не перспективным. Путь к излечению лишь один – операция.
Темнее тучи приехала домой Люба. Приходила домой – ложилась на кровать, ничто её не интересовало. Григорий пытался взбодрить жену, а когда узнал о её беде, сам впал в уныние, уверенный, как и жена, что операция не поможет,  только страдания продлит. От тоски не хотелось идти домой после работы, не мог видеть осунувшееся лицо дорогого человека, слышать её стоны по ночам. Появились друзья, с которыми стал сначала заходить в пивную за кружкой пива, затем и пиво не помогало, стал пить что покрепче. Водка вначале снимала напряжение, но потом уже не помогала, ввергала в уныние и тоску, становилось жаль не только Любу, но и себя.