Где я, там смерть. Глава 10.

Такое горе… нельзя девочке оставаться сейчас одной, - заволновалась Дороти и всхлипнула в трубку.

- Я сейчас заеду за вами и отвезу…

- Нет, я на такси, так быстрее.

- Позвоните мне, пожалуйста, скажите, как она.

- Конечно. Не волнуйтесь.



Дороти перезвонила ему через час, и в голосе ее он сразу уловил беспокойство и тревогу. Она говорила, что Кэрол впустила ее, угостила чаем. Девушка спокойна и даже не заметно по ней, чтобы она плакала. Но глаза «страшные», как выразилась старушка.

- Мистер Рэндэл, мне кажется, она не в себе, - дрожащим плаксивым голосом жаловалась Дороти. - Говорит какие-то непонятные вещи… про какое-то проклятие, про смерть… У меня мороз по коже до сих пор от ее слов. Говорит, что уедет после похорон, пока все из-за нее здесь не вымерли, что ей надо жить в стороне от людей, потому что она проклятая. У меня в голове все перемешалось, ничего я не поняла из того, что она пыталась мне объяснить. Ах, мистер Рэндэл, вы бы забрали ее домой. Плохая она, совсем плохая. Нельзя ей там одной…

И Дороти поспешно положила трубку, когда в комнату вошла Кэрол.

Девушка устремила на нее подозрительный взгляд.

- Кому ты звонила, Дороти?

- Деточка, твой муж волнуется…

- Не хочу о нем слышать! Никогда, слышишь? - резко оборвала ее Кэрол. - И не смей ему обо мне докладывать, иначе я и тебя больше на порог не пущу!

Дороти обижено помолчала, потом робко попыталась сказать:

- Рэй тоже…

- Хватит! И о нем мне не напоминай!

- Но он… он-то при чем?

- При всем! Ненавижу их обоих! Они убили Куртни, - Кэрол в бессилии опустилась на диван рядом с Дороти и уткнулась ей в плечо лицом. Она не плакала, а только стонала, как от нестерпимой боли. Дороти погладила ее по плечу, обливаясь слезами.

- Крепись, моя девочка. Нет больше нашей Куртни… ничего уж не поделаешь. Жизнь такая. Жестокая она. Никто не виноват. Несчастье это, большое несчастье. Уж сколько людей на дорогах гибнут, время такое… А ты не упрямься, к мужу возвращайся. Любит он тебя. Без Куртни тяжело тебе будет, а муж у тебя человек не простой, с ним ты, как за каменной стеной.

- Ага, с колючей проволокой и решетками, - горько отозвалась девушка.

- Девочка, он твой муж. Нехорошо от мужа бегать. Не приведет это к добру. Он же у тебя такого крутого нрава. Все равно ведь не отпустит.

- Мужа я похоронила шесть лет назад. Вот мой муж, - Кэрол поднялась и взяла с полки урну с прахом Мэтта. Дороти задохнулась от ужаса и перекрестилась.

- Ох, как ты не боишься держать в спальне это? Страшный же он был человек, а такие не знают покоя после смерти. Боже, спаси и сохрани, - старуха опять перекрестилась в суеверном ужасе, вращая расширившимися глазами, словно искала в комнате не успокоившийся дух кровавого грешника.

Кэрол побледнела от ярости.

- Заткнись, старая дура! Убирайся из моего дома!

Подхватив опешившую женщину под мышки, она оторвала ее от дивана, заставив встать, и, прежде чем та успела что-либо сообразить, вытолкала за дверь. Залившись слезами, Дороти ушла, неприятно удивленная поведением Кэрол. Никогда девушка слова ей неприветливого не сказала - и на тебе! Никак опять рассудок ее мутится. Наверное, пришло время снова подлечиться в госпитале…

Кэрол не плакала. Она была в оцепенении. Она лежала, прижимая урну к груди, и смотрела в окно. Ее сознание никак не могло принять тот факт, что Куртни больше нет. Поэтому она была спокойна и даже не чувствовала боли и утраты. Она засыпала и снова просыпалась, но не поднималась.

Снова приехал Джек. Он так настойчиво звонил, что она, не выдержав этого звона, который, казалось, пронзал насквозь ее отупевший мозг, встала и открыла ему дверь, не забыв предварительно спрятать под кровать урну с прахом Мэтта.

- Кэрол… я так волновался, - растерянно проговорил Джек, встревожено всматриваясь в ее лицо. - Как ты, милая моя?

- Не знаю… вроде ничего, - вяло ответила Кэрол. - Я спала.

- Я тебя разбудил? Извини, - он привлек ее к себе и обнял. - Но почему ты не открывала мне? Почему не берешь трубку?

- Я хочу побыть одна, - Кэрол покорно прижималась к нему, не пытаясь отстраниться. - Джек, ты же обещал, что не будешь на меня давить. Пожалуйста, уходи.

- Я пришел не давить, - ласково сказал он и погладил ее по голове. - Просто я знаю, как тебе сейчас тяжело. Поехали домой, солнышко. Я позвоню отцу и велю ему возвращаться. Утром они с Патриком будут здесь. Ведь ты соскучилась по нашему мальчику?

Он поднял к себе ее лицо и заглянул в измученные глаза.

- Да… конечно соскучилась. Очень соскучилась. Они прилетят завтра… утром? Правда? - лицо ее оживилось и осветилось радостью. - Ты меня не обманываешь?

- Нет, не обманываю, - он улыбнулся и, наклонившись, поцеловал ее в губы. - Одевайся.

- Нет, я не поеду. Привези его ко мне, сюда. Пожалуйста, Джек, привези мне моего малыша.

- Нет, Кэрол, сюда я его не привезу. Поэтому поехали домой.

Радость исчезла с ее лица, и она медленно отстранилась от него.

- Какой же ты все-таки жестокий, Джек, - тихо сказала она.

- Это ты жестока, и ко мне, и к Патрику. Как же ты не понимаешь, что своим упрямством делаешь все только хуже, для всех нас. Я не буду тебя больше просить, Кэрол, сейчас я делаю это в последний раз. Возвращайся.

- Вернуться? После того, как ты убил Куртни? - глаза Кэрол сузились. - Джек, ты что, ненормальный?

- Я ее не убивал, - холодно возразил он.

- Ты теперь и меня убьешь, да? Ведь я знаю, что это ты подстроил аварию.

Он снисходительно улыбнулся.

- Ты ошибаешься.

- Я не люблю тебя больше, Джек. Я тебя ненавижу. И хватит за мной бегать, чего привязался, как назойливая муха, а? Где твоя хваленая гордость и надменность? Может, еще в ногах у меня поползаешь, умоляя тебя не бросать?

Он побагровел, глаза его почернели. Кэрол попятилась от него назад, но он молниеносно схватил ее за руку и вышел за дверь, таща за собой.

- Все, хватит! Я дал тебе возможность вволю повыделываться и надо мной поиздеваться - достаточно!

- Отпусти! Я не пойду! Я не хочу!

- Домой, я сказал! - он грубо затолкнул ее в лифт. - И придержи свой язык. Если я еще раз услышу или узнаю, что ты обвиняла меня в смерти Куртни… Придержи свои бредни при себе, ясно?

Крепко взяв ее за плечи, он вперил в нее свой невыносимый яростный взгляд.

- И только попробуй еще раз от меня уйти… и я тебя убью.

По дороге он успокоился и смягчился, поглядывая на молчаливо и неподвижно сидящую рядом жену. С отстраненным лицом она тоскливо смотрела в окно, на освещенные огнями улицы. Она больше не спорила и не пыталась ему сопротивляться. Казалось, она даже не замечает его, думая о чем-то своем. Джек не пытался с ней заговорить. Да и говорить сейчас не о чем. Он не собирался насильно тащить ее домой, но теперь, когда она винит его в смерти Куртни, он больше не мог рассчитывать на то, что она вернется сама. Нет, считая так, она бы никогда не вернулась. К тому же он боялся и не хотел оставлять ее сейчас одну. Теперь, когда она будет дома, с ним, ему будет легче убедить ее в своей непричастности к аварии, добиться снова ее доверия и смягчить ее сердце. Поупрямится, да успокоится. Ведь она любит его, чтобы не говорила. И это его главный козырь.

Остановившись у дома, он вышел из машины и, открыв дверцу, подал ей руку. Все с тем же отстраненным видом Кэрол вложила кисть в его ладонь и позволила отвести себя в дом. Не говоря ни слова и не ответив на приветствие Норы, она прошла мимо нее в спальню. Джек велел Норе разогреть ужин и подать в спальню, и пошел следом за женой.

Когда он вошел, она уже лежала на постели, и снова тоскливо смотрела в окно. Опустившись в кресло, он взял трубку и позвонил Джорджу, чтобы она могла слышать их разговор. Он велел отцу возвращаться, сказав, что Кэрол вернулась домой, но тот возразил.

- Я сказал, что привезу мальчика в нормальную семью, а то, что ты ее притащил домой, еще ничего не значит. Я не позволю, чтобы малыш слышал, как она обвиняет тебя в смерти Куртни, и как вы грызетесь! Вот как помиритесь, так мы и вернемся.

Джек разозлился.

- Я не спрашиваю тебя отец, когда ты планируешь вернуться, я сказал, чтобы ты завтра же привез моего сына домой!

Он заметил, что Кэрол смотрит на него с затаенной мукой и надеждой в глазах.

- Ты меня слышишь, отец? Утром же вылетайте.

- Я слышу тебя, сынок, я стар, но пока еще не глухой. Надеюсь, ты тоже не стал туг на ухо? Или мне повторить еще раз то, что я сказал? Я знаю, что пока ничего хорошего мальчика дома не ждет, и ему лучше здесь, подальше от вас и ваших проблем. Я не позволю вам причинить ребенку страдания вашей междоусобной войной. К тому же похороны, рыдающая Кэрол… все это ни к чему видеть ребенку.

- Вот именно, отец… Кэрол сейчас тяжело, а сын ее утешит, отвлечет. И она скучает по нему. Видел бы ты, с каким страданием она на меня сейчас смотрит, - Джек бросил теплый взгляд на нее. - К тому же, я уверен, что когда Патрик будет здесь, у нас все наладится гораздо быстрее.

- А я не уверен. Я понимаю, что ей тяжело, что она любила Куртни, но не надо делать из ребенка отдушину. Сам ее утешай, на то ты и муж, черт бы тебя побрал! И сам исправляй все то, что натворил и налаживай ваши отношения, а не используй для этого ребенка! Вам-то что, вы перебеситесь и успокоитесь, а ребенку травму можете нанести, ведь детская душа такая хрупкая! Пока вы там воюете и деретесь, мы с ним здесь живем легко и беззаботно. Ему хорошо, весело, не переживай.

- Отец… - Джек поднялся и раздраженно стал мерить комнату шагами. - Это мой сын, и я лучше знаю, где ему сейчас надо быть! И это мне решать, а не тебе, я его отец!

- Отец он! - презрительно хмыкнул Джордж. - Да ты даже с бабой своей справиться не можешь, куда тебе сына воспитывать? Чему ты его научишь? Быть таким же идиотом и размазней, как ты?

Джек резко остановился, яростно заиграв желваками.

- Ах ты, старый осел… - выдохнул он возмущенно. - Что б завтра Патрик был здесь, ясно тебе? Или ты никогда его больше не увидишь!

- Да пошел ты, щенок! Еще указывать он мне будет! Это вы его никогда не увидите, если за ум не возьметесь, можешь так и передать своей обожаемой жене!

- Отец, не выводи меня…

- Ой, напугал! С твоим сыном все в порядке, иди лучше, трахни как следует свою жену, что б вся дурь из нее вышла и шелковая опять стала. Тогда и мы с Патриком приедем. И не пытайся сам его забрать, Джек, ты меня знаешь, ребенка я не отдам. Слушай меня, обалдуй, если своя голова не работает, я ж для вас стараюсь… для тебя.

- Я заберу его. И пошел ты к черту, без тебя разберусь!

- Нет, ты его не заберешь. Мы сегодня отправляемся с ним в путешествие. Автостопом. Мальчишка в восторге. Нас с ним ждут приключения, и не пытайся нам помешать, только ребенку настроение испортишь. Мы позвоним через неделю, узнаем, как у вас с Кэрол дела.

И, прежде чем Джек успел что-либо сказать, Джордж прервал связь.

Джек с досадой бросил трубку в кресло и повернулся к Кэрол.

- С ним бесполезно спорить.

Она ничего не ответила, отвернулась и снова уставилась в окно.

- Кэрол… ведь он прав. Рику действительно лучше сейчас с ним, чем с нами. Мы с тобой думаем только о себе. Наш сын будет страдать, если вернется сейчас к нам. Я сам очень по нему скучаю, но так действительно пока будет лучше. Для него. Разве ты не согласна? Или тебе наплевать на Рика?

Она промолчала.

Что ж, придется Джорджу вечно