хрустальный шар. Не за ответами пришёл мой гость, не за ними. Он пришёл за мной.
Я глянула на него и прочла в его взгляде: он понял, что я знаю. И это его обрадовало.
***
–Итак, – Абрахам прочёл в её глазах страх и понял, что его личина разрушена. И это ещё раз подтвердило: Эста ведьма! – Итак, когда сорваны маски, я спрашиваю о вашей деятельности прямо.
–Я мошенница. Обыкновенная и против меня у вас…
–Ложь.
Слова Абрахама всегда звучали с особенной резкостью. Как удар кнута. Удар, от которого не защититься, от которого не увернуться.
–Я мошенница! – в глазах Эсты.
Она хотела жить. Хотела жить оклеветанной, униженной, но жить. Но в глазах Абрахама не было и намёка на милосердие, там была гроза, призванная выжечь всё до корней и оставить после себя бесконечное Ничто.
Из смерти есть выход. Можно остаться в истории. Можно уйти именем в бессмертие легенд, а из Ничто не денешься, потому что у Ничто нет начало и конца. Есть серость.
–У вас бывают видения. В ваших руках иногда проскальзывает магия, – Абрахам не нуждался в ответах. Он слишком много наблюдал и слишком долго ждал.
–Вы охотник… – в свою очередь Эста тоже не нуждалась в ответах. – Из церкви.
Абрахам кивнул. К чему скрываться? К чему таиться?
–Церковь не выпускала вас из виду. У нас есть доказательства. Неопровержимые. Вы виновны и будете подвергнуты наказанию.
–За что? – Эста перешла в отчаяние. – Вы, стоящие выше людей, говорящие о том, как нам поступать и когда, вы, таящиеся повсюду и охраняющие наш покой, вы…
–Ты пошла против неба, против света и закона светлого, – в тоне Абрахама осталось лишь презрение. – Ты притворялась обладателем магии. И ты пробудила её в себе.
–Это вся моя вина! – Эста расхохоталась. – Да я дурного никогда…
–Ты – отребье.
В тоне Абрахама не осталось ничего человеческого. Пустота подступающего Ничто и холод.
***
Я проглотила «отребье», не в моих сейчас условиях быть привередой и цепляться за слова. Что они значат, в конце концов? Пусть буду отребьем, если этому мрачному церковнику так нравится!
–Послушайте, я не хочу закончить свою жизнь так…так грубо. – Я заставила себя владеть собой. – если бы вы проявили ко мне милосердие света, взяли бы с меня клятвы, отпустили бы меня… я сойду с этого пути. Я очень не хочу умирать. Я хочу искупить свои грехи служением, как это подобает преданному слуге небес! Уверяю вас, в ваших руках спасение моей жизни, которая без божьего слова была бы тускла и невзрачна и только вы…
Я не закончила. В глазах гостя был лёд, который не пробить мольбами и призывами к милосердию. Он пришёл убить меня и сделает это.
Но я должна была предпринять ещё одну попытку:
–У меня есть немного золота, если вы…
Это было ошибкой и я снова не закончила своей фразы. Я увидела в глазах гостя ярость. он был из числа фанатиков. Моё предложение оскорбило его.
***
–Ах ты тварь… – голос Абрахама походил на шипение. Его рука скользнула в карман плаща в безукоризненном и точном движении. – Подкупить меня?!
Он взорвался яростью. Кровь бросилась ему в голову, и охотник вскочил, едва не перевернув стол для посетителей, за которым расположился. Ведьма испуганно завизжала и успела увернуться, выйти из-под удара, прикрыть голову руками и заплакать.
Абрахам решил не тратить более времени на допросы и рванулся к ней, норовя нанести решительный удар освящённым кинжалом.
***
Я с трудом выскочила из-за стола, успев в последнее мгновение. Не сделай я этого, столешница придавила бы меня к полу. Но моё везение, как и видение, было издевательским. Я почувствовала, что более не уйду от смерти.
В последние мгновения хотелось подумать о многом, хотелось просить, молить, хотелось бежать, дышать, но я могла только метаться от Абрахама и всё больше загонять саму себя в угол. Я кричала ему, что не виновата, что сила хотела меня предупредить, что я ненавижу магию, но он не желал меня слушать.
А я рыдала, истерила и пыталась понять, за что магия так настигла меня? Она не дала мне силы, чтобы стать магом, она дала мне возможность увидеть конец и не далась в руки, чтобы я хоть что-то могла изменить.
Когда всё казалось кончено, я вдруг решилась на безумный прорыв и бросилась в окно, разбив его чем-то и…
Удар настиг меня. Под левой лопаткой что-то хрустнуло, обожгло и я почувствовала горячую радостно забившуюся кровь.
***
Ведьма не сдавалась, но Абрахам не искал методов милосердных и благородных. Когда Эста рванулась к окну, он прибегнул к магии и разрывающий кинжал, явленный ею, пронзил тело ведьмы, заставил её рухнуть на пол.
Она была ещё жива, когда Абрахам наклонился над ней. В глазах ведьмы была обида, самая искренняя и самая детская. С трудом разжимая губы, заставляя непослушный язык покориться, она прошептала:
–Ты…м-маг!
–Это другое, – холодно возразил Абрахам и коснулся лба умирающей ведьмы. – Прими её душу, свет, очисти её имя. В руки небес я передаю дух её.
Остальное его не интересовало. Эста ещё дергалась, но Абрахам, зная о своей силе, уже выходил из жалкой лачужки. Спустившись по ступенькам, он оглянулся: никого!
И пламя сорвалось с его пальцев, побежало по земле, менее чем через три секунды охватило лачугу.
–Так исчезает зло! – Абрахам был доволен своей ночной охотой. Только занимающаяся рассветная хмарь омрачила его – пора было возвращаться в церковь, где ему нужно было дать отчёт и снова терпеть презрение по поводу своего магического происхождения.
