Глава 13 Базданг.
Демона невозможно убить, знал Зак-Разам. Знал он и том, что души развоплощенных демонов возвращаются в Пустоту, ослабленные настолько, что вынуждены сотни или тысячи лет скитаться по необъятным просторам Бездны, восстанавливая силы, охотясь за душами смертных, принимая воздаяния от оставшихся поклонников, в надежде однажды снова воплотится в могущественном облике Чем больше культистов есть на стороне демона, и чем больше их старание во славу его, тем быстрее он обретает воплощение истинной силы. Судьба же иных развоплощенных, быть сожранным своими собратьями или теми кто был до них. Зак-Разам знал, что до да`эр`монум в Бездне уже существовали сущности куда могущественней, тех кого сейчас принято называть Первородными. Демонами, - чьим создателем мнил себя чернокожий тролль, и в чем он начинал сомневаться, зная о способности Малора, воплощаться в Смертном мире, десятками, а то и сотнями аватаров, не прибегая ни к каким ритуалам и помощи смертных.
Балтрака же, чьей череп Зак-Разам лелеял как самое ценное сокровище всю долгую дорогу от логова Малдануса, где обменял его на обещание доставить Молот демона “Псоглавцу”, судя по опустошенной близ хараданского селения кости, постигла участь добычи.
Кости демона, это его собственность. Его и только его. До того момента пока, при помощи трудного ритуала в эти кости не будет впущен другой демон. На этот самый ритуал и рассчитывал Зак-Разам, надеясь впустить в мир Хэта “Многоликого”, душой которого управлять невозможно, но не костями, которые принадлежали другому демону…
Но опустошенная кость и голос не Балтрака, говоривший с шаманом под звуки резни устроенной орками. Под ужасающую “песнь” Пустоты, означали, что кости больше никому не принадлежат. Душа Балтрака, демона явившегося в Смертным мир более пяти тысяч лет назад в отместку за изгнание Первородных… или аватаров Великого Триумвирата Бездны и Древнего Зла Алшибы, - сожрана.
У Балтрака не было культов поклонников, либо они были истреблены после первой Войны демонов, которую эльфы назвали Веком Долгой Ночи. И сильно ослабевшая душа демона стала добычей более сильных собратьев.
Раньше смертные были намного сильнее, ухмыльнулся Зак-Разам своим мыслям. Развоплотив Верховного демона, коим являлся Балтрак, они решили обмануть Бездну, усыпив его многочисленных лейтенантов. Но Бездну невозможно обмануть. Великая Война между эльфийской империей Лас-Алан и Старой Ордой, напитала землю кровью. Ту землю в недрах которой, под горными кряжами и лабиринтами Андорфаса, покоялись древние демоны. Кровь несет в себе частичку души, и эта кровь окропила древние, запечатанные склепы Антинодиса, Гилдануса и Малдануса “Псоглавца”. Разразилав вторая Война демонов, положившая конец мелочным распрям смертных.
Но Антинодис желал душ для себя и только себя, за что был покаран Илданусом, вызванным из Бездны по приказу Малора Зак-Разамом, мнящим себя создателем демонов.
Должно быть еще до прихода Балтрака и истребления ассур, Пылающая Пустота избрала Зак-Разама своим апостолом. Должно быть черная кожа, действительно печать злых духов, как думали его древние сородичи?
Потемневшие от времени камни Базданга, создавали гнетущее ощущение. Скалистый холм, будто короной венчался старой крепостью, чьи камни свозились на постройку со всего Гербиона, от чего они представляли из себя серо-коричневое мозаичное полотно. Бледные камни, бывшие когда-то в стенах замков Сельхорна и Фьордов Харадана перемежались с более темными из эльфийского Калалбадара, изредка, меж них проступали черные, а иногда и оплавленные камни с руин Азуриана. Где-то на них, виднелись истершиеся временем, дождем и ветром, а иногда и сколотые намерено, змеиные барельефы.
Мосток из почерневших бревен, скованных ржавыми скобами, был перекинут через сухой, неглубокий ров, усеянный кольями. Две прямоугольные башенки возвышались над мостом, создавая подобие открытых врат, ведущих на мост. От стен крепости, к башням тянулись перекидные мостки, в надежности которых Зак-Разам сомневался. Ветхие тросы, да гнилое дерево, изъеденное термитами. Шаткий мост вряд ли выдержит, облаченных в броню защитников башен, в спешке покидающих укрепление во время штурма. Хотя, может быть это и к лучшему, подумалось шаману, атакующие, тоже потеряют возможность пройти по переправе.
Под мостом лежали обезглавленные трупы защитников крепости. Над зловонной кучей роились мухи, а их одежды посерели. Серо-зеленая кожа местами облезла, оголив белесую плоть, в которой копошились трупные черви. С балок, торчащих из стены, местами еще висели позеленевшие трупы, поклеванные вороньем. Их пустые глазницы смотрели в пустоту, а безгубые рты ощерились ужасающим оскалом смерти. Над зубьями стен и башен возвышались воздетые на пики головы рыцарей.
С башен шамана проводили недобрыми пристальными взглядами. Столь же недобрыми его встретили на другой стороне моста, едва тролль прошагал по старым, толстым бревнам, под массивную каменную арку ворот. Грудастый, плечистый орк, молча воззрился на него, пренебрежительно сплюнул под ноги. Суровый, недоброжелательный взгляд не понравился шаману. Ему показалось, что в нем проскользнуло презрение к старому троллю.
Запах от обезглавленных трупов, сваленных в ров под мосток, кажется, пропитал всю крепость.
-Мне нужен Саглак, - спросил шаман стоящего на посту воина, тот молча кивнул головой в сторону центрального донжона, и проводил шамана взглядом.
Орнак воспринял отбытие шамана со свойственным ему негодованием. Обвинял в трусости. Люди окружили «Пустынных львов» и союзные племена троллей на востоке Харадана. Учиненная на окраинах людского королевства резня не входила в планы шамана, но спущенных с цепи орков было уже не остановить. Орда рвалась в битву, и всеми известными им методами провоцировала людей на войну. Но Орде нужны были союзники, и Зак-Разам с легкостью убедил Орнака в правильности своего решения идти на запад, за другими племенами орков.
Преодолев берега Тредемица и пройдя по гатям, проложенным на болотах Улдрана еще каким-то древним королем объединенного Александриса, шаман явился к крепости, превращенной орками в оплот устрашения.
На центральной площади замка орки соорудили алтарь, посвященный духам войны. К нему воины сносили дары, - трофеи, собранные в последней битве. Зазубренные мечи, расколотые щиты рыцарей, погибших при защите оплота, смятые доспехи и шлемы.
Отдуваясь после подъема по крутой длинной лестнице, ведущей в крепость, тролль-шаман очутился в великом чертоге замка Базданг. Столы были небрежно сдвинуты с центра к стенам, с которых содрали гобелены, разномастными, цветастыми полотнами покрывающими сваленную в кучу утварь, служившую некогда обитателям замка.
Саглак вальяжно раскинулся на резном троне. Массивном, но довольно скромном, из красного дерева, обитого бархатной подкладкой. Закинув одну ногу на подлокотник, с неким недовольством во взгляде наблюдал за троллем, шествующим к нему по отсыревшей соломе на полу.
-Приветствую, вождь, - отдышавшись произнес шаман, склонив голову. Его слова гулким эхом разнеслись по полу-пустому залу, в котором кроме шамана и вождя присутствовали еще двое воинов «Змеиных глаз».
Саглак кивнул в знак приветствия. Орк перебирал пальцами золотой обруч, бывший некогда венцом магистра, истребленного «Змеиными глазами» ордена рыцарей.
-Пришел осмотреть владения «Змееоких»? – спросил вождь, сверля тролля твердым взглядом, в котором не было ни презрения, ни агрессии. Только твердость, невозмутимость и суровость истинного воителя.
-Пришел поздравить тебя со славной победой! - начал Зак-Разам. – И предостеречь, что люди скоро явятся сюда большими силами. Они никогда не оставляют свое на поругание чужакам.
-Пусть приходят! – бросил Саглак. – У меня есть стены! Есть воины! И есть стремление победить! Крепость моя! И орки смогут защитить ее! Каждого моего воина я ставлю против десятка закованных в броню людишек.
-Не смею усомниться в твоих воинах. Но люди умеют брать крепости. Не числом, так измором!
-Что ты предлагаешь, оставить крепость и уйти снова на безжизненные пустоши к гулям и мертвецам?
-Признать Орнака Великим Вождем, - твердо, с нажимом, как условие безоговорочной капитуляции, произнес шаман. Саглаку предложение явно не понравилось.
-Признать Орнака? Чего добился он? – рассвирепел вождь “Змеиных глаз”, сев в кресле, и накренившись вперед, нависнув над шаманом, стоящим у подножия трона. – У меня есть крепость и четыре сотни голов рыцарей. Что есть у Орнака, кроме десятка сожженных деревень?
Зак-Разам удивился осведомленности Саглака. Глаза вождя простирались далеко за пределы «его владений», что не могло не вызывать уважения.
-Тролли, - парировал спокойно Зак-Разам. - У Орнака есть племена троллей и десять тысяч воинов. А что есть у Саглака? - шаман выдержал театральную паузу, а затем так же театрально протянул: - Камни да кости.
Вождя возмутили последние уничижительные слова. Вождь был готов взорваться яростью за неуважение, подобающее славному вождю и воину. Но он смерил пыл, понимая, насколько тролль-шаман прав.
-Я направил Грахуса на помощь Новой Орде. Блуждающие волки присягнут новому Великому Вождю и вместе они приобретут новые победы. Славы в Орде хватит на всех! А в одиночку все вы сгинете.
-Грахус, - с легким пренебрежением произнес Саглак. – Я уж думал, что его клан давно сгинул. – вождь встал с сидения и стал мерить каменный постамент, служивший подножием трона шагами, скрестив руки за спиной.
Тролль заметил, что его слова возымели подобающие воздействие. Саглак прислушался.
-Ты осведомлен о том, что происходит за сотни лиг от тебя, но не знаешь, что твориться у тебя под боком? – укорил вождя, шаман. – Грахус, как и другие кланы штурмую даз-рематские болота. Не тебе одному пришла в голову мысль заявится к людям.
-Я знаю, шаман, - сердито ответил Саглак, бросив на тролля испепеляющий взгляд. – Кланы блуждают по болотам в поисках легкой добычи и славной битвы. Но Грахус слишком мелок, чтоб обращать на него внимание. – Вождь спустился с тронного постамента. Уверенно направился к выходу из сумрачного, тускло-освещенного дневным светом из выбитых витражных окон, чертога. Колдун последовал за ним.
Вождь думал. Зак-Разам знал, насколько ему тяжело признать первенство Орнака, на котором настаивал чернокожий тролль. И оттого не торопил орка с решением.
Свет больно резанул по глазам, после того как они покинули плохо освещенный чертог и вышли во внутренний двор крепости. Вождь встал перед ступенями ведущими вниз и окинул взглядом свои владения.
Группа воинов по-парно соревновались в импровизированном загоне, возле опаленного строения с наполовину сгоревшей крышей, судя по-всему, бывшей некогда казармой местного гарнизона. Мощные, статные воины. Широкие в плечах и со столь же широкой грудью. Их тела бугрились мышцами и блестели на солнце от пота. На стенах, шаман заметил выставленных
|
