всё того же любопытства, что у него всё желание отпадает разбирать суть ценности этой тайны.
С чем также сейчас столкнулся в себе Илья, ничего из ожидаемого не обнаружив в открытом и практически пустом кейсе. И Илья даже не стал приглядываться к дальнейшему содержанию кейса, – на что там ещё смотреть, с первого взгляда итак всё в нём видно, – а спешно сделал выводы. – Пусто. Выходит, что до него раньше нашего добрались.
А вот у Константина более глубокие взгляды на происходящее, и в частности на кейс.
– Я бы так не спешил. – Говорит Константин, забираясь рукой в кейс, откуда им вынимаются две монеты неопределённой конвертации, качества и создания, и начинаются им рассматриваться.
– Что это? – заметив монеты в руке Константина, задался вопросом Илья.
– Первое, что бросается в глаза, то это монеты. – Говорит Константин, сознательно не поясняя Илье, что это за монеты. А вот для чего он делает это, то у Ильи, конечно, есть своё понимание этого, но он это понимание оставит при себе, спросив другое и по существу вопроса. – Я вижу. – Говорит Илья, затем спрашивая. – Но что это за монеты?
– А ты сам посмотри. – Говорит Константин, протягивая монеты Илье. Илья берёт их, и вот же чёрт(!), до чего же они не соответствуют своему внешнему виду, имея в себе запредельную для их размеров тяжесть. И они чуть было даже не выпали из его руки. Но не выпали, и он начинает их рассматривать. И что первое в них бросается Илье, то их знакомость для себя. Такая же, помеченная временами твёрдость и одновременно стёртость незыблемости своего выражения в оттисках своего номинала и значения, разобрать внятно которую не представляется возможным, но в тоже время есть понимание того, что эта монета несёт в себе огромную ценность для его обладателя. И такую точно монету он видел…На этой мысли Илья бросает взгляд на Константина, в баре показывающего ему точно такую же монету, обол, и по обращённому на себя взгляду Константина получает подтверждение своей догадки. Это не просто монеты, а это оболы, своего рода контрамарки для твоей перевозки Хароном через реку Стикс в мир потустороннего.
– Кто он? – кивнув на лежащего человека, задался вопросом Илья.
– Предположу, что курьер по доставке пропускных билетов в мир мёртвых. – Даёт ответ Константин.
– Значит, кто-то хотел их перехватить? – спрашивает Илья.
– Как одна из версий. – Отвечает Константин.
– А какая ещё есть?
– Если они здесь, то тогда почему они здесь. – Многозначно отвечает Константин.
– Спугнули. – Делает предположение Илья, сам понимая, что оно не серьёзное.
– Или целью нападения на него было другое. – Говорит Константин.
– Что? – спрашивает Илья.
– Подумай. – Отвечает Константин. И Илья подумал, да так, что решил зайти к этому вопросу с другой стороны. – Тогда зачем кому-то на него охотиться? – спрашивает Илья.
– А вот и ответ на вопрос, кому предназначались эти контрамарки. – Отвечает Константин, следую в парадигме своего основного предположения произошедшего с этим человеком.
– Но их два? У тебя, как понимаю, уже есть свой обол. – Всё равно не всё понимает Илья.
– Но это только ты знаешь. – Говорит Константин.
– Точно? – переспрашивает Илья.
– Нет. – Вздохнув соглашается Константин.
– Ну а если всё же имело место ограбление. – Говорит Илья, решив сменить тему. – То зачем они кому-то?
– Свой обол нужно заработать, став личностью. Что в наше время наитруднейшая и не всем по плечам задача. Вот и кто-то, кто имеет доступ к эксклюзивной информации, решил таким образом приобрести для себя билет. – Отвечает Константин.
– А разве таким людям не плевать на весь этот мифический вздор. Люди нынче реалисты, они только раз живут, и не нам знать и жить после смерти жизни. – Говорит Илья.
– Демонстрационно и внешне всем плевать. А вот наедине с собой нет таких. И те, кто видел тень смерти, обязательно захочет подстраховаться на всякий случай. – Отвечает Константин.
– И кто это может быть? – задумчиво задаётся вопросом Илья, многозначительно смотря в сторону лежащего на газоне человека, из-за чего этот его вопрос получает для себя размытость, не вполне чёткое направление. Но Константин правильно понял Илью.
– Тот, кто заинтересован в том, чтобы мы обнаружили это послание. – Говорит Константин, протягивая руку в сторону Ильи за монетами. Илья ещё раз посмотрел на монеты и с вопросом: «А нумерация на них, это что, порядковый номер талончика на проход?», передаёт в руки Константина.
А вот этого, как оказывает, Константин и не заметил (из-за банальной причины, он по аверсу монет сразу определил, что они из себя представляют и не стал смотреть на них с другой стороны). Что заставляет его с интересом начать разглядывать монеты. А Илья наблюдает за ним со стороны, ожидая от него выводов.
– Единственное, что приходит на ум. – Задумчиво говорит Константин. – То это порядковые номера очередности на место в очереди. Честно скажу, удивлён. На моём медальоне такого номера нет.
– Может потому, что он именной? – задаётся очень интригующим вопросом Илья, заставляя Константина оторваться от своих размышлений и как-то сквозь Илью посмотреть. А вот куда он там, за ним, смотрит, то об этом Илья даже не будет догадываться, зная это уже наверняка. Он там уставился на ту самую девушку из Морга, Психею, с кого он, хоть и произвольно, и податливо с её стороны, а снял этот медальон. И по этой причине, единственной которая приходит на ум Илье и она известна (глубже копать не позволяет полное отсутствие информации о ней), его медальон именной и без порядкового номера. А вот почему Психея так особенно выделялась из общего ряда, и поди что могла вне очереди пользоваться услугами Харона и его плавательного средства – парома, то это большая загадка и тайна. Раскрыть которую по силам лишь тому, кто раскроет тайну самой Психеи. И судя по Константину, то есть по всему тому, что в нём Илья может прочитать, то он, как минимум, на себя рассчитывает и считает, что ему всё это проделать будет по плечу.
– Может итак. – Говорит Константин, поправляя верёвку на шее, с медальоном на ней. – Ладно. – Уже с большей сознательностью и целеустремлением говорит Константин. – Здесь наше присутствие необязательно. Сейчас вызовем скорую помощь для него, – кивает Константин на лежащего на газоне человека, курьера, – дождёмся её в сторонке и на этом всё. Так что давай, осмотрись, не уронил ли чего и пошли. – Уже поднимаясь на ноги, говорит Константин.
Илья, больше следуя за своими рефлексами, чем своему сознанию, убеждённому словами Константина, и в самом деле начинает осматриваться по сторонам, хоть и будучи уверенным в том, что он тут ничего не ронял и необранивал, держа при себе руки и далеко их, в отличие от Константина, кто суёт свои руки куда ни попади.
И только он всё это место преступления достаточно добросовестно и придирчиво осмотрел, окинув взглядом округу вокруг этого типа, на чью физиономию Илья до сих пор порывался взглянуть, – не каждый раз встречаешь посланцев ада, за кого принял этого курьера Илья, – затем заглянув в кейс, и здесь Илья уже собрался на этом всём поставить точку, как его глаз цепляет яркий свет какого-то блёсткого предмета или вещи. Илья задерживается на этом своём головном повороте. Медленно начинает возвратно поворачивать голову, чтобы подловить эту яркую вспышку света, и …вот он(!), попался!
И Илья, определив местонахождения свет яркости отсвечивающего предмета, – он расположился в траве, в буквальной близости от кейса, – протягивает туда свою руку, нащупывает этот предмет, и здесь он замирает, охваченный тревожным почему-то волнением, которое и притормаживает его решение достать обнаруженный предмет. А тут ещё и Константин всё это замечает, и сам заинтригованный происходящим, спрашивает Илью. – Что случилось? Что там?
Илью переводит свой очень не хороший и отдающий бледностью и нервным возбуждением взгляд на Константина, как бы ища у него помощи, которую Константин вряд ли оказать сможет, пока ты не достанешь тот найденный тобой предмет и который…сам всё за Илью, за себя и за многое из того, что у вас вызывает столько вопросов и не ясностей объяснит.
– Ручка. – С дрожью в голосе говорит Илья, раскрывая ладонь, с которой на Константина смотрит та самая ручка с часиками, которая в своё время послужила разменом с тем ухмыляющимся человеком, с кем их столкнула одна из судьбоносных извилин разума.
– Это всё-таки он. – Многозначительно проговорил Константин.
