открытия. – И тогда получается, что неотвратимость смерти не такая уж и незыблемая истина, и на вынесенный смертью приговор жизни можно подать апелляцию в деле пересмотра всего этого решения или хотя бы с расчётом на отсрочку.
– У меня слишком много денег, и поэтому нет особых причин для моего раннего ухода из жизни. И если в моём организме будут обнаружены сбои, то для меня нет больших проблем найти для себя какую-нибудь запчасть, которая вышла из строя. – С вот такой точки зрения будут выстраивать свою защиту люди, через свои огромные капиталы теряющие в себе связь с реальностью, которая, как правило, сопровождает собой уход их из жизни.
– Я слишком молодой, чтобы умирать. – А вот такая наивность встречается в подростковой среде.
– Я ещё толком не пожил и мне ещё рано. – А такой ответ приводит средняя статистика.
Что же касается киллера Мефисто, то у него на этот счёт имеются совершенно свои мысли. – И такими формальностями занимаюсь я и моё агентство возврата. – А вот так достаточно интересно изъясняется киллер Мефисто, таким образом обрисовывая ситуацию вокруг себя и того агентства, которое занимается …А вот чем оно занимается точно, то об этом может сказать только Мефисто. Что он и начал делать.
– Мы находим аргументы для стороны обвинения, которые бы позволили нашему клиенту просить отсрочки исполнения для себя итогового приговора. Который, конечно, никто не оспаривает, – он есть винтик в работе системы образования жизни, – но вот сроки его приведения в исполнение, это всегда спорная вещь. И чем весомее будут наши доводы и аргументы, то тем больше шанса у наших клиентов на отсрочку. И вот этим сбором этой информации наше агентство и занимается. – На этом месте Мефисто вновь сделал паузу, но на этот раз не для того, чтобы огоньком сигареты осветить путь к ответу на этот его вопрос, завуалированный под некое открытие, а он придвинулся к своему больше слушателю, чем собеседнику, и с этого расстояния заговорил.
– И здесь мы разбираем не только одни обстоятельства и факты жизни нашего подзащитного, кому вынесен приговор, а мы также рассматриваем побудительные мотивы для приведения этого приговора в ускоренном виде самой исполнительницей этого приговора, смертью, как можешь понять, то не всегда объективно рассматривающей представленное жизнью дело. – А теперь сидящему на водительском месте человеку стало понятно, зачем и к чему были произведены все эти движения киллером Мефисто, аватаром его этой реальности – он делился с ним конфиденциальной информацией. При этом для находящегося на водительском месте человека было назначено конспиративное имя Вектор. И как понял Вектор с этого момента, то это имя было не слишком уважительного характера, и оно полагалось для новичков. Кто ещё в этой жизни не определился никак и совсем. Вот и они, все новички, и крутят своей головой и ведут себя туда, куда дует чья-то мысль. И пусть они будут благодарны уже за то, что их флюгером не назвали. Что было бы более точно и верней.
На этом выражении Мефисто зафиксировал своё понимание Вектора, вернулся обратно к себе и дальше заговорил. – Профессионализм смерти, этого подрядчика судьбы, характеризуется одним ёмким выражением – перед ней все равны. – Здесь Мефисто зафиксировал свой взгляд на Векторе, и не обнаружив в нём спорных движений души, заговорил дальше. – При этом никто не обращает внимание на это выражение. Которое между тем указывает на узкую квалификацию смерти. Она мерит, отмеряет жизненный срок и заключает договор с некоей душевной сущностью об эксплуатации физической оболочки, называемой человеком. Что для меня тёмные материи нейронного и не моего ума-разума порядка. Меня же интересуют закладки и неточности в этом договоре пожизненной ренты, которую всегда хочет скоротечно и скоропостижно расторгнуть сторона арендодателя. И здесь самый распространённый и действенный способ для расторжения этого договора лизинга или аренды, как кому больше нравится, то это применения пункта с форс-мажорными обстоятельствами. И вот с ними мы и будем разбираться. – Резюмировал этот блок информации Мефисто, поставив не точку в своём разъяснении, а многоточие. И теперь Вектору думай, что всё это для него значит.
И первое, что лезет на ум Вектору, то это не желание понимать Мефисто и это его желание самые простые вещи облекать в вот такие смысловые комбинации, целью которых является протестировать его на умение быстро и чётко принимать решения и уметь соображать как надо.
А вот это и есть самое верное объяснение всего того, что сейчас нагородил ему Константин, решивший зачем-то вжиться в образ киллера Мефисто и через призму мировоззрения наёмного убийцы провести его по задворкам жизни и их алгоритмам, чтобы его воочию с ними познакомить и проверить его на свою вменяемость и умение противостоять тем сложностям и задачам, которые здесь ему встретятся. Что, конечно, только плод домыслов Вектора, тогда как всё куда сложней и многогранней. И в одной из вероятностей, Константин в своё жестокое время подвязывался на этой смертоубийственной ниве, а что поделать, раз времена были такие, жестокие и каждый сам за себя.
Ну а сейчас времена хоть и другие, но всё же не без того, чтобы люди друг другу дорогу не переходили. Что не всем нравится до такой степени, что они спокойно спать, есть и всё это перенести в себе не могут, плюс и для их репутации и деловой жизни такие препятствия неприемлемы и тогда они ищут выход из этой тупиковой ситуации не слишком законными методами.
Что в век нового технологического уклада, с его-то прорывной информационной составляющей, являющейся драйвером роста всех сфер жизненного мироустройства, не самое сложное дело. Нужно лишь дать объявление в одной из социальных сетей: «Решаю проблемы любой сложности. Дорого», и клиент бурным потоком, как из рога изобилия будет литься и обрывать трубку указанного телефона, предлагая ещё и увеличить это дорого, если будут предоставлены гарантии исполнения их поручения в самые ближайшие сроки.
А то исстрадались все эти горемычные люди бессонницей и недоеданием по причине того, что их не покидает мысль о том, что где-то рядом с ними живёт и ходит такой невозможной конституции человек, что у них скулы прямо сводит от злости и они оттого даже крошки хлебца не могут положить себе в рот. Отчего они потеряли не только в своём физическом весе, но и их репутация оказалась под сильнейшим ударом из-за невозможности противостоять тому, всеми фибрами ими ненавидимому человеку. В общем, многие готовы приплатить за сроки по этому, повышающему их авторитет делу.
Что же касается самих людей, желающих избавиться от таких хлопот в лице личностных отношений с невыносимо неприятным для себя человеком, ладно бы он на ноги только тебе наступал и об тебя ноги вытирал, но нет, он считает за своё право переходить тебе дорогу, то как говорится не всегда в таких случаях, но имеющих ассоциативное касательство к тому, что сейчас рассматривается, то не оскудела ещё наша земля людьми разумными, понятливыми и умеющими здраво мыслить. Знают же черти, что столь сложного характера дела решаются только за дорого. И лучше раз потратиться и заплатить дорого, – на банкирском сленге, сделать крупную инвестицию, – чем затем столько время мучиться, и всё равно прийти в итоге к той самой мысли: Всё равно мне в аду гореть. И тогда одним грехом больше, одним меньше, какая разница.
Из чего следуют вот такие выводы: «Даже такая профессия, несущая собой смерть, не уйдёт в небытие пока есть на неё спрос». В общем, спрос определяет предложения, и значит такие объявления: «Решу все ваши проблемы. Дорого», будут находить своих пользователей.
Ну а то, что Константин с такой профессиональной точки зрения смотрит на душегубство киллера (работой это назвать язык не поворачивается), как раз указывает на эту его буквальную связь с этим делопроизводством устранителей людей. Так что Вектору нужно быть осторожней и внимательней к Константину, а то, кто его знает, не захочет ли он тряхнуть стариной и взять на свою душу, уже итак проклятую, подработку. Где он, как отработавший своё свидетель (он стал свидетель того, что профессионализм не пропьёшь и не забудешь), будет устранён. Вначале по голове тяжёлым предметом, – Константин, а точней, киллер Мефисто, обратит его внимание на его обувь: «У тебя развязался шнурок», на что он возмутится: «Какой шнурок? У меня их нет», но всё равно наклонится, и тут своё и получит, – а затем в воду, благо набережная совсем близко. Мол, утоп, когда решил по пьяни, что ему любая водная заводь по колено. Ну а то, что он никогда не был замечен в злоупотреблении храброй жидкости, то это он притворялся.
А теперь уже Илья, представленный здесь в качестве Вектора, начал нащупывать и другие ответы на все эти организованные Константином сложности и загадки с этой своей выдачей не за тех людей, кем они являются. И Илья совсем не удивится тому, что у Константина есть вся доказательная база, уличающая его как киллера Мефисто. А это в свою очередь наводит его на мысль ещё разок заглянуть или будет лучше ощупать свои карманы куртки на предмет нахождения там такого инструментария, которого там никак не может быть и находиться по его личной инициативе.
Что это значит? А всё очень просто. Константин для большей достоверности и его убеждения в том, что реальность такова, какой мы её для себя представляем, подбросил ему туда пистолет на тот случай, который он сам и организует, создав на ровном месте (а здесь такие ровные места на каждом месте) ситуацию не предполагающую мирного выхода из неё. И теперь выбор будет за Ильёй, выставить себя и их слабаками и терпилами, или же, достав пистолет, показать тут всем, что бывает с теми, кто на его счёт так категорично ошибается.
Ну а дальше всё просто, либо Илья создаст все предпосылки чувствовать себя героем, но при этом разыскиваемым специальными службами, как-никак, двоих пришил на месте, либо быть прибитым теми, кто себя давно нашёл в деле принесения сторонним людям больших проблем и как получится такой величины тяжести увечий.
И Илья в очередной раз демонстрирует в себе стойкость и разумность. Он не дёргается, ни руками в сторону карманов своей куртки, ни в сторону своей словесной озадаченности по поводу всех этих странных для него разговоров Константина. Кто, если ему это нужно, сам на все свои загадки ответит. И Константин отвечает, в свойственной себе манере прямо не называть своими именами вещи, начинает иносказательно, с философским подтекстом и мудрствованием говорить.
– Что есть последний путь? – задаётся очередным риторическим вопросом Константин, и на этот раз без остановки на тоже обмозгование этого вопроса, начинает разворачивает ответ на этот вопрос.
– Последний путь – это заковыристый путь бурелома мысли и в тоже время её прямой ясности и чёткого знания того, что ты хочешь сейчас сделать. Который состоит из прежде нерешаемых проблем, а сейчас всего этого нет и все эти, когда-то тебя изводящие вопросы без хорошего на них решения, очень легко и на один щелчок находят в твоей голове ответы. – С философией и в себе подчёркивания
