Войны демонов. Глава 21

Глава 21. Преданные.
Звездная ночь входила в свои права. Войска все прибывали. Числом неисчислимым, немыслимым на взгляд Аллерии. Ленники, баннереты, рыцари, солдаты и наемники. После возвращения изрядно потрепанного и поредевшего войска, откуда-то с севера, Клейн Лерцис созвал все знамена и призвал на службу всех наемников, цену за которых был в состоянии уплатить. И как часто бывает в начале любой военной кампании, к войску примыкали авантюристы и проходимцы, жаждущие наживы или признания высокородными лордами.
Агамонд, принявший предложение погостить в замке Лерциса, относился к происходящему с явным неодобрением. Паладин делился своими переживаниями с дочерью, наблюдая, что конфликт Харадана и Даз-Ремата начался спустя несколько недель после отбытия снаряженного Лерцисом и Ветием войска, вернувшегося с потерями. Не совпадение ли это? Странным было еще и то, что отбыли воины без знамен и сигил, способных обозначить их причастность к той или иной стороне. Уходили тайно. Не привлекая внимания, будто на некую тайную операцию. Но вернулись, подобно героям. И их лорды, оставшиеся в замке, были явно рады их возвращению. Цель, с которой они отбывали, явно была выполнена в полной мере. О чем Лерцис и Ветий не скрывали своего удовлетворения. Как с воодушевлением приняли они и новость о начале конфликта на Тредемитце.
Сейчас же войско собиралось в разы больше. Знамен никто не скрывал, а мотивы не были тайной. Король Римус созвал знамена для войны с вероломным Хараданом, подло атаковавшим верноподданного Кранвельда Манудара, едва тот пересек Тредемитц.
Аллерия приоткрыла окно, впуская в душную комнату прохладных ночной воздух. Вместе с ночным бризом, заигравшим с огоньками свечей, в комнату влетели и звуки с замковых плацов и площадей, где сгрудились кони и люди, бряцало оружие и доносились команды командиров и капитанов наемников. Сновали слуги и распорядители, размещая, прибывающие несколько последний дней, войско в замке и его окрестностях, где под каменными крепостными стенами разрастались пестрые палаточные лагеря.
Что это? Зачем Лерцис решил пригласить Лайтхантеров в свое имение? Продемонстрировать силу? Попытаться запугать? Дать намек не вмешиваться? Чтоб он узрел его силу, с которой «Заступнику» не справиться ни при каких обстоятельствах? Показать, что всякое сопротивление кровососущим убийцам, - Лерцису и Ветию, безнадежно и заведомо обречено на провал? Сломить волю отца?
Должно быть, отец пребывает в унынии от своей беспомощности, думала Аллерия, созерцая из окна, как под звездным светом маршируют колонны солдат, а рыцари в дорогих доспехах препровождаются слугами в замок, где уже несколько дней продолжается непрекращающийся пир. Пир, противный Агамонду и запрещенный им для посещения его дочерью. Пир, должный, как говорил не без омерзения он, отметить начало братоубийственной войны.
Аллерия не разделяла чувств отца. Не понимала весь трагизм, который выдел он в данном противостоянии. Не разделяли подобных чувств, похоже, и воины, пребывавшие в замке. Пирующие последние несколько дней, многие из них слонялись по крепости и окрестностям, пьяными. Распевали эпические, шутливые, а иногда и пошлые песни. Зажимали служанок и кухарок в темных подворотнях, или уединялись с ними в хлевах и стойлах. Война, на взгляд Аллерии, была для них чем-то обыденным, привычным. Не пугающим и не вызывающим сожалений. Может это оттого, что они еще до конца не осознавали, с кем предстоит воевать.
Агамонда злило подобное пренебрежение. Он не раз проклинал бездумных, алчных королей, допустивших подобное. Проклинал бывших побратимов Манудара и Арлуса, потакающим неправедной воле самодержцев, способствующих братоубийству. И проклинал себя, что не в силах сделать хоть что-то. Гневался на проклятие демона, которое лишило его всего. Лишило силы и влияния, предотвратить войну, в которой интуитивно он ощущал руку все тех-же злосчастных демонов.
Новоприбывшие разбрелись на ночлег или присоединились к пирующим. Подрагивающие факелы тускло освещали опустевшие, замолкшие замковые площади. Тишина звездной ночи нарушалась лишь приглушенным звуком веселого застолья доносящегося из закрытых дверей великого чертога. Легкий ветерок, ласкающий кожу приятной прохладой, доносил звуки солдатского лагеря невидимого за стеной, и напоминавший о своем расположении оранжевой зарницей костров. Обостренный слух девушки улавливал хлопанье кожистых крыльев летучих мышей, кружащих над замком. На стенах, подсвеченные светом лагеря виднелись темные силуэты одиноких, немногочисленных стражников, как казалось Аллерии, просто для виду стоящих в дозоре в окруженном дружественными войсками замке.
Через двери великого чертога на площадь пролился свет и звуки застолья отрезонировали от каменных бастионов. Группа шатающихся в обнимку воинов, высыпала на площадь. Трое отделились по нужде от горланящих во все горло песню, от которой Аллерии стало стыдно, воинов. В толпе слышались и женские голоса, маркитантки, слуги или шлюхи, прибывшие в замок с намерением заработать. Вне зависимости от происхождения, ведущих себя очень развязно, дам. Исход ночной прогулки, а возможно и главная цель, не являлась для Аллерии чем-то тайным. В чем девушка убедилась, когда группа развеселившихся гостей скрылась из виду в хозяйских конюшнях, за последнее время ставших излюбленным местом времяпрепровождения солдат и легкомысленных девок.
Двери чертога снова открылись и стайка пажей поспешила прочь из замка, один из них устремился в конюшню лорда. Аллерия прыснула от смущения, представляя какую картину удивит малец в стойлах. На эспланаду вышли хозяин замка Клейн Лерцис и его ближайший соратник Квинт Ветий.
Аллерия находила Ветия довольно привлекательным. Она видела в нем сходства со своей первой пассией. Статный, горделивый, утонченных манер. На этом, пожалуй, схожесть с Келтрумом Араном заканчивались. Черноволосый, короткостриженый. Высокомерный. Обладающий животной притягательностью. Необъяснимой, непознанной. А взгляд его рубиновых глаз. Чарующих и притягательных, но в то же время пугающих, холодных и агрессивных. Ах, какой танец, он подарил ей в замке Эльтеруса Дракса…
Мимо них прошли несколько рыцарей. Кто-то отбывает, поняла Аллерия.
-Локхарт сделал все как нужно, - донеслись до Аллерии слова Ветия. – Хараданцы считают, что их действительно атаковал Манудар. Они не скоро поймут что к чему. А когда поймут, будет уже слишком поздно.
-Я удивлен, что у Каина все получилось, - произнес Лерцис.
-Локхарт умеет заметать следы. Пришлось заткнуть несколько болтунов, наемников распустить прямо в Эстлинге, а мертвецы уже не расскажут ничего.
-Наивные глупцы! Все идет по плану Огненных лордов, - от этих слов Лерциса, внутри Аллерии все похолодело. Отец подозревал руку демонов в происходящем на Тредемитце, и то, что там замешаны его новые «собратья».
-Более чем, - согласился Ветий. – Не задерживайся, Балладору Лайтхантеру в Базданге может понадобиться твоя помощь. Урлус Натиовар вряд ли будет отсиживаться в своей крепости до скончания дней.
-Я намерен отбыть следующей ночью. День промедления уже ничего не решит.
-Сохраняй осторожность, - напутствовал Ветий. Паж подвел к нему оседланного коня и помог забраться в седло. – Если план Огненных лордов не увенчается успехом, нам лучше сохранить инкогнито. Власть короля в таких обстоятельствах не гарантирует нам ничего…
Огненные лорды. Заварушка на Тредемитце дело рук Лерциса и Ветия. Король Римус как-то вовлечен в это, и наверняка знает о новой природе его подданных. И от чего сердце Аллерии екнуло, ее брат, Балладор, - жив. Жив вопреки уверением отца о его героической гибели на Андуине, в борьбе с ордами Илдануса. Любимый брат жив! Жив и ждет чего-то в рыцарской крепости Базданг. Крепости, согласно последним новостям взятой орками. Наверняка брат отбил ее у орков. Но к чему опасаться лорда Улдрана, - Урлуса Натиовара? Возможно, это рыцарское честолюбие? Свойственное высокородным мужчинам. Каждый хочет урвать кусок славы. Аллерия даже не желала думать, что пресловутые Огненные лорды и Балладор могут быть каким-то образом связаны. Единственное, что могло связывать демонов с ее братом, это взаимная, непримиримая вражда. 
Балладор жив! Эта новость должна обрадовать отца. Девушка почувствовала, как внутри нее поднимается волна радостного возбуждения. Готовая прыгать от счастья, она не обратила внимания на пустившего коня рысью Ветия, удаляющегося из замка и Клейна Лерциса, поднявшего тусклые, красноватые глаза на ее окно. 
В радостном порыве передать благую весть отцу, девушка бросилась к двери и чуть не упала навзничь, охнув от удивления. Клейн Лерцис, мгновение назад находившейся во внутреннем дворе замка стоял в дверях ее покоя.
Девушка с некой опаской отринула назад, позволяя хозяину переступить порог.
-Что Вы здесь делаете? – резонно спросила она, бросив взгляд на свои ножны с мечами, стоящие в углу, за выцветшим креслом. Это вселило в нее некую уверенность и позволило чуть успокоиться.
Дверь за спиной Лерциса захлопнулась, будто от сильного сквозняка.
-Ведь, это мой дом, - ответил Клейн, каким-то невообразимым образом оказавшийся в кресле. Закинув ногу на ногу и скрестив пальцы на животе. Клинки были за спинкой его кресла. Это заставило девушку занервничать.
-Мужчине не следует появляться в спальне женщины не будь он ей мужем. А эти покои предоставлены Вами для моего пребывания. И Вы, насколько мне не изменяет память, мне не муж, - театрально официально произнесла девушка, не сводя глаз с гостя, а одновременно и хозяина ее покоев.
-Вы не спустились на пиршество, - не обратив внимание на замечание Аллерии, сказал Лерцис. - Вы бы скрасили сей томный вечер своим присутствием.
-Мне показалось, что вечер был не таким уж томным, - парировала девушка.
-Из окна не видно и половины, - вздохнул Клейн. - Ни искусные менестрели, с довольно неплохими балладами и забавными виршами, ни угощения, впрочем, фазан был не плох, не могли заменить Вашего присутствия. Я могу рассчитывать, что Вы почтите великий чертог своим присутствием, и подарите мне танец еще до рассвета? 
Лерцис выглядел старше своих лет. Длинные волосы, собранные в хвост на затылке и далеко отступившие с висков, преобладали серебром. Воспаленные, раскрасневшиеся глаза с красными радужками, на бледном, скуластом лице, изучали Аллерию. Девушке было неприятно ловить взгляд собеседника на себе, да и мысли ее были увлечены другим.
-Прошу меня простить, - леди Лайтхантер сделала изящный реверанс и попыталась улизнуть из комнаты. - Я спешу навестить отца… После предпочту побыть в своих покоях… Одна! - поспешила добавить она, сделав неуверенный шаг к двери.
С улицы, через открытое окно, доносились боевые рожки, команды офицеров и характерное хлопанье нетопыриных крыльев.
-Вы услышали что-то, чем Вам не терпится поделиться с отцом? – несмотря на то, что Лерцис произнес это спокойно, Аллерия насторожилась. Остановилась у закрытых дверей и воззрилась на бледное лицо Клейна Лерциса.
-Я услышала, что мой брат – жив, - ответила она. – И спешу обрадовать