3
Несмотря на веченюю усталость, Элайна проснулась рано. Рассветные лучи восходящего солнца едва проникли в восточное окно, высветившись на противоположной стене причудливым узором. Взглянув на окно, девушка увидела на нём ажурную решётку.
Элайна сладко потянулась и невольно поморщилась от боли во всём теле. Особенно болели опухшие запястья и лодыжки, на которых синели полосы от вчерашних пут.
В комнате царила утренняя прохлада, а под тёплым меховым одеялом было уютно и тепло, и девушка решила не вставать, пока её не вынудят к этому обстоятельства. К тому же, теперь ей некуда было спешить. Она хотела вздремнуть ещё, но тревожные думы, заполнившие её прелестную головку, не дали уснуть. То, что она попала в руки одного из горных баронов, девушка поняла ещё вчера, как только увидела пушистые хвостики лэев на кожаных шлёмах своих похитителей. Но с какой целью её выкрали – вот в чём вопрос! Вряд ли с целью выкупа – она ведь не знатная дама. И не для забав – тогда её поместили бы не в эту уютную, прекрасно обставленную комнату, а в гарем, к остальным несчастным пленницам. Единственное, что приходило ей в голову, это шантаж. Наверное, кто-то из баронов, узнав, чья она дочь, решил таким образом склонить её отца к измене – заставить того отдать охраняемый им обоз на разграбление. Но они плохо знают капитана Олайна, если решились на такой глупый шаг. Капитан скорее пожертвует жизнью дочери, чем изменит своему долгу. Но он жестоко отомстит обидчикам, даже если сам погибнет при этом, не сомневалась девушка.
Элайне невольно стало жаль своего старого отца. Она представила, как он сейчас мечется по горам, отыскивая следы её похитителей, как, затем, ведёт свой отряд дальше, страдая от горя и невозможности спасти дочь, переживая и беспокоясь о её судьбе.
Не в силах больше лежать от волнения, девушка вскочила и подбежала к одному из окон, выходивших на все четыре стороны света. Её комната была круглой, так как располагалась на самом верху цилиндрической башни. Вид из окон открывался неутешительный: высокие стены крепости, громада замка и головокружительный отвесный обрыв. О побеге нечего было и думать. Даже если ей каким-то чудом и удастся вырваться из башни, как преодолеть эти неприступные стены, на которых стоят бдительные стражи, как спуститься с отвесного обрыва, как вырваться из замкнутой горами долины, как отыскать дорогу домой, преодолев дикие горы и леса Ледеберга, кишащие кровожадными хищниками и недружелюбными племенами варваров, где «горные волки» как у себя дома, а она чужая в незнакомой стране?
И всё же ей придётся это сделать, с тоской подумала девушка, ради отца и ради себя. А если не получится – она лучше убьёт себя, но не позволит этим негодяям использовать её для шантажа отца.
Приняв такое решение, Элайна немного успокоилась и вернулась в тёплую постель. Вскоре, согревшись, она задремала, но через некоторое время её разбудили тихие осторожные шаги. Открыв глаза, она увидела одну из приходивших вчера рабынь. Кажется, эту звали Мойна.
Увидев, что девушка открыла глаза, женщина приветливо улыбнулась и сказала:
- Доброе утро, госпожа. Извините, что разбудила, я старалась двигаться как можно тише… Но я такая неуклюжая!.. Не желаете ли принять ванну?
- Не очень горячую, - согласилась девушка. – И если в замке есть лекарь, попроси у него мазь для снятия опухолей. – Она вынула из-под одеяла опухшую руку. Рабыня сокрушённо заахала и, пообещав немедленно сбегать к доктору, ушла.
Элайна продолжала нежиться в постели, прислушиваясь к звукам, доносившимся из нижней комнаты. Через какое-то время Мойна возвратилась и сообщила, что ванна готова.
Девушка спустилась по лестнице и увидела, что нижнее помещение разделено плотным кожаным занавесом на две половины: меньшую с лестницей и большую, где стояли большая бронзовая ванна, деревянная гардеробная и огороженная туалетная комната.
Элайна сбросила свою измятую рубашку и с удовольствием погрузилась в тёплую ароматную воду, отдавшись в заботливые умелые руки рабынь, которые вымыли её волосы и тело, затем вытерли насухо мягкой простыней, после уложили на специальный столик и тщательно размяли всё тело, прогоняя из мышц боль и болезненную слабость. Ароматные масла, которые ей втирали в кожу, сделали её мягкой и бархатистой на ощупь, испускающей приятный аромат. А нанесённая на запястья и лодыжки мазь уняли боль и сняли покраснение, а через несколько часов исчезла и опухоль.
После массажа девушку провели в гардеробную, где переодели в новую красивую одежду, начиная от нижнего белья и кончая тёплой накидкой на плечи. Элайна редко носила платья, с детства приученная к полумужским полувоенным костюмам виолок, а таких красивых нарядов, в который её облачили, у неё отродясь не было. Вся одежда была пошита из хорошего дорогого материала и разукрашена вышивкой и мелким речным жемчугом.
Поднявшись наверх, Мойна усадила девушку перед столиком с большим полированным серебряным зеркалом, тщательно расчесала её ещё влажные волосы и уложила их в простую, но красивую причёску. Это было несложно, так как девушка не носила длинных кос, а подстригалась коротко, чтобы за волосами было легче ухаживать в условиях похода. К тому же от природы они завивались у неё в крупные красивые локоны, поэтому достаточно было аккуратно их зачесать, кое-где подколоть – и причёска готова. Напоследок рабыня открыла стоявшую на столике шкатулку и достала недорогие, но изящные и красивые украшения из серебра, тёмного золота и полудрагоценных камней. Выбрав несколько, на её взгляд, наиболее подходящих к наряду, она надела их на девушку, и Элайна едва узнала себя в красивой элегантной даме, которая смотрела на неё из туманной глубины зеркала.
- Довольна ли госпожа или хочет что-то иправить? – спросила Мойна, закончив работу.
- Нет, спасибо, мне всё нравится, - ответила девушка, любуясь своим отражением. Какая женщина не любит красиво приодеться и повертеться перед зеркалом! Элайна не была исключением, и несколько минут разглядывала себя, поворачиваясь к зеркалу то одним, то другим боком.
- Тогда я пойду за завтраком с вашего разрешения.
- Подожди, Мойна… Правильно? Я не перепутала твоё имя?
- Правильно, госпожа. Я Мойна.
- Скажи мне, Мойна, где я нахожусь? Чей это замок? Как зовут вашего господина?
- Вы находитесь в Башне Невест, а замок принадлежит барону Хаскетту, он наш господин и повелитель.
- Хаскетт? Великий Стрелок Хаскетт, горный барон?
- У нас его так не называют. Здесь его зовут господин Амарис, горный барон. Может он и великий стрелок, я этого не знаю, но он хороший охотник, никогда не возвращается без добычи.
- А ты не знаешь, зачем он привёз меня сюда? Я понимаю, что гоподин не делится со слугами своими намерениями, но я также знаю, что хорошие слуги знаю о своём господине всё…
Мойна нерешительно посмотрела на девушку, словно колебалась, а затем осторожно произнесла:
- Думаю, господин сам объяснит вам свои намерения...
Несомненно, рабыня всё знала, но не знала, можно ли ей об этом говорить, и предпочла уйти от ответа. Конечно, по желанию, девушка могла бы легко добиться от неё правдивого ответа, но она не хотела ссориться с рабыней; возможно, её доброе раположение ей ещё пригодится.
- Хорошо, я подожду, пока барон сам соизволит объясниться.
Женщина с облегчением вздохнула и поспешила вниз. Через некоторое время она вернулась с накрытым подносом. Как и вчерашний ужин, завтрак оказался превосходным. Девушку вновь начали мучить сомнения. Если Хаскетт держит её для шантажа, то она обходится ему слишком дорого: роскошная комната, драгоценности, великолепная одежда, превосходная еда… Стоит ли так тратиться, не проще ли посадить её в клетку в подвале? В лучшем случае, в скромную комнатку, предназначенную для пленников. На что барон рассчитывает в ответ на свою щедрость?
Сомнениям и недоумению девушки предстояло развеяться в полдень, когда её посетил сам барон Амарис Хаскетт собственной персоной. Хотя сейчас он был без шлема и его роскошные тёмные волосы густой волной спадали на плечи и спину, сдерживаемые узким серебряным обручем с крошечными изумрудами по периметру, а одет он был в бархатный, расшитый серебром, тёмно-синий, как летняя ночь, костюм, Элайна сразу узнала прищуренные серые холодные глаза и чуть улыбающиеся твёрдые губы.
Войдя в комнату, барон остановился на пороге, словно в нерешительности, и посмотрел на девушку внимательным изучающим взглядом. В глазах мужчины, до этого равнодушных и холодных, появился какой-то странный блеск, когда его взгляд пробежался по стройной, затянутой в шелка фигуре девушки. По-видимому, красота пленницы произвела на него благоприятное впечатление. Слегка поклонившись, она произнёс:
- Добрый день, сударыня. Я Амарис Хаскетт, горный барон, - представился он глубоким приятным голосом.
- Я знаю, - спокойно ответила девушка. – Вас ещё называют Великим Стрелком Хаскеттом. Или это другой Хаскетт?
- В Ледеберге только один Хаскетт, - с неподдельной гордостью ответил барон. – А Великим Стрелком меня прозвали за умение стрелять без промаха. Думаю, это звучит гордо.
- Думаю, да… - Не стала спорить девушка.
- Теперь представьтесь вы, сударыня, я хочу знать ваше имя.
Элайна удивилась.
- Разве вы не знаете, кто я?
- Конечно, нет!
- Зачем же вы меня украли?
- Потому, что вы мне понравились и были доступны. Мне не пришлось даже пробираться внутрь лагеря, вы сами пришли ко мне в руки, - усмехнулся барон.
- Но вы следили за мной?
- Нет. Мы случайно наткнулись на ваш лагерь и увидели, что в нём есть женщины… Мы заметили вас, выходящую из лагеря, подкрались, посмотрели и я решил, что вы мне подходите.
- Подхожу для чего?
- Назовите своё имя, сударыня, и я вам всё объясню.
- Меня зовут Элайна… Уоррис, - назвала девушка фамилию матери.
- Дорогая Элайна, с этого дня вы моя невеста, - торжественно объявил Хаскетт.
- Ваша невеста? – искренне изумилась девушка. Она ожидала чего угодно, только не такого простого и вместе с тем необычного объяснения. – Вы думаете, я этого желаю?
- Вам придётся смириться, сударыня, - невозмутимо ответил барон. – Я украл вас по обычаям моих предков, я посадил вас в Башню Невест и ударил в колокол, сообщая моим подданным, что у их господина появилась невеста. Теперь у вас есть два выхода: стать моей супругой и назваться баронессой Хаскетт или умереть… Тогда мне придётся искать другую невесту.
Элайна задумалась. Сообщение барона оказалось для неё полной неожиданностью.
- И у меня нет никакого выбора? – спросила она через минуту.
- У вас есть выбор – жизнь или смерть… Третьего пути нет. Я не могу вас отвезти обратно к вашим родным. Если вы не согласитесь стать моей женой, то по нашим обычаям я обязан сбросить вас с крыши башни в пропасть, чтобы своей кровью вы смыли мой позор вашего отказа. На раздумье вам даётся месяц. После этого я приду за ответом.
- Я не могу решить так быстро, - поспешно возразила девушка. – Это серьезное решение… Я прошу три месяца.
Барон посмотрел на неё пристальным взглядом и неожиданно рассмеялся:
- Хорошо, пусть будет три. Мне спешить некуда. Но не мечтайте избежать своей участи. Ещё
