Две розы

очередь – это полдела. Надо еще подготовиться. Операцию проделать над венами, из двух сосудов сделать один большой, фистулу,  для подключения аппарата.  Женька взялась за дело как всегда, с желанием победить.

Маргоша проводила ее в операционную и встретила бледную с забинтованными руками. Процедура оказалась терпимой. Самым трудным было перенести последующие сутки без сна, непрерывно работая руками с резиновым кольцом, чтобы не дать новому сосуду закрыться. Женька с потными черными прядками на лбу сидела в подушках, сжимая и разжимая тренажер. Маргоша читала ей Ремарка «Жизнь взаймы». Свет в палате горел сутки.

Следующим утром на перевязке врач констатировал, что сосуд закрылся. Операция прошла безрезультатно.

Через неделю ее повторили.

И через следующую неделю еще раз.

После третьей пришли к выводу, что фистулу для диализа сделать не удастся. Особенность организма. Женьку исключили из очереди. Диализ не для нее. Да и зачем ей диализ? Рано ей в очередь. Она сильная, она сможет. Ее почки будут работать, как миленькие, надо только поработать над собой!

*  *  *

Женька не любила розы. Она любила ромашки. Маргоша подозревала, что роз подруге никто не дарил.

Однажды вечером, Женька ненадолго пропала. Вернулась с красными щеками, влажными глазами и с розами.

- Приходил?
- Да.
- Что говорил?
- Жалел.
- А ты?
- Послала.
Птицы на подоконнике. Желтые листья на темной воде. Деревья качают головами. Их гладит ветер. Помолчим каждая у своего окошка. В гости неохота.

*  *  *

- Что, девчонки, на выписку? Пора, пора, залежались!

Сдать постель. Собрать вещи. Проверить, не оставили чего в тумбочке, примета плохая. Крошки - птичкам. «Пока!» - электричке. Воздушный поцелуй – парку. Вода задумалась, ей не до нас. Дождик моросит, стучится в окошки. Просится рифма «кошки». Они тут же, ждут обед.
- Всем пока и большое спасибо!
- Не болейте!

*  *  *

- Давай зайдем в кирху.
- А можно? Боязно как-то. Они там католики.
- Бог один для всех.
- Кто знает.
- Там орган. Я никогда не видела орган. Не представляю, как он звучит рядом.
- Слышишь, играет? Служба кончилась, я видела, как выходили люди.
- Давай руку, идем!

Белые своды, устремленные ввысь. Темные пятна Распятия и Богородицы. Пустые ряды белых скамей. Орган во всю стену тоже белый, каждой трубочкой нацеленный в небо. Маленький человек над клавиатурой. Одной рукой наигрывает фразу, сбивается, начинает заново. Неоконченная мелодия парит, затихает, возобновляется, спотыкается. Никак не зазвучит. Надо уловить, открыть шлюзы, и она польется, заживет.

- Ты береги себя, Жень.
- Не реви, Ритка, все будет хорошо!
- Не пропадай.
- Да куда же я денусь!

*  *  *

Прошло два года.

Маргарита снова вошла в знакомую палату. Стены радовали глаз веселыми обоями. Окна оделись в пластиковый наряд.

На кровати возлежала седая дама в синем шелковом халате.

- Здравствуйте, я Ваша новая соседка, Рита.
- Екатерина Михайловна. Располагайтесь, - холеный палец указал на свободную кровать.

Маргоша подошла к окну. Почувствовала, как холодная рука сжала в кулак сначала бронхи, лишив возможности дышать, а потом оперлась о сердце. Конечно, не ремонт был тому виной. Не старый парк, доставший из сундука багровый осенний наряд. Не задумчивая вода. Не деловитая электричка, бросившая на ходу «Привет!». И даже не кирха, скрывавшая орган.

В который раз пришла мысль о том, что этот мир за окнами, то волшебно-прекрасный, то жестокий, по сути своей равнодушен. Он живет сам по себе по своим законам, подчиняясь собственным циклам. И ему глубоко наплевать, с ним мы, или здесь нас нет. Он был, есть и будет вечно. С нами или без нас. Эти мысли подтверждал орган. Его музыка тоже вечна и неподвластна времени.

Маргоша поняла, что избавиться от пятерни, сковавшей сердце, можно только открыв шлюзы. Рассказать, или описать.

Она пошарила в сумочке в поисках блокнота. Глянула на пустую тумбочку. Вышла в холл. Порылась среди старых журналов. Листок бумаги мог спасти ее. Есть! Что-то вроде старой общей тетради явилось на свет. Это был чистый школьный дневник. Из серой тонкой  бумаги. Удивительно! Холодный кулак ослабил хватку.  Рита погладила грубую картонную обложку. Присела. Задумалась. Как описать этот мир, роскошный и равнодушный? Как рассказать о том, что вчера она навестила Женьку? Принесла ей цветы. Белые розы. Тугие бутоны с капельками влаги.

Роз было две.