Сергей Юрьевич сидел один в родном конструкторском бюро, всячески оттягивая свой приход домой. Зарплату опять не выдали и дома его снова ждут скорбные глаза жены, тяжёлые вздохи и слова, которые он знал наизусть. Говорят, что вчера полностью выдали зарплату рабочим сборочного цеха, а ИТР получили только по двадцать процентов положенного. Всё правильно – рабочие из оставшихся деталей сляпают изделие, и завод закроют, так зачем платить этим, абсолютно бесполезным сегодня людишкам из отделов главного конструктора, главного технолога и снабжения? Сергей Юрьевич тяжело вздохнул, надел плащ и вышел на улицу.
Сумрачные злые лица людей, шедших навстречу инженеру Белякову, лучше всяких слов кричали о положении дел в стране недоразвитого социализма. А мимо по улице мчались, невесть откуда взявшиеся, иномарки, над закрытым кинотеатром гордо светилась и мигала неоном реклама «КАЗИНО», а над бывшим кафе бежала надпись «МАКДОНАЛДС».
Сергей Юрьевич нёс на себе такое же хмурое и злое лицо, словно подавая сигнал «Я – свой». Постепенно его мысли переключились на жену.
- Ирку надо кормить, - бормотал он, - совсем исхудала. И так-то весила пятьдесят два кило, а теперь небось и пятидесяти не наберётся. Где взять денег? И продать нечего. Вот жизнь настала, - громко произнёс Беляков, и встречный прохожий понимающе кивнул в ответ.
На пути возник магазин, напомнив Сергею Юрьевичу, что Ирина просила купить хлеб. Магазин был почти пуст: кассирша просматривала кассовую ленту и считала деньги, пьяненький мужичок стоял перед водочной полкой и качал головой да две старушки бродили от отдела к отделу, смотрели на ценники и шли дальше.
- Вот ведь жизнь, раньше были деньги, а купить было нечего, теперь полки ломятся, да денег нет, никакого просвета, - сокрушался Беляков, разглядывая колбасу, - А Ирку кормить надо.
Он держал в руке маленький батончик варёной колбасы и вдруг с ужасом осознал, что батончик, каким-то непостижимым образом запрыгнул в рукав плаща. Сергей Юрьевич хотел немедленно положить колбасу на место, но подошли старушки и стали причитать по поводу неподъёмных цен. Совсем потеряв голову от содеянного, он схватил буханку чёрного хлеба, подбежал к кассе и протянул последнюю мелкую купюру.
- Что с вами, вам плохо? – озаботилась его состоянием кассирша.
- Да, что-то сердце прихватило.
- Не удивительно, душно у нас, прямо дышать нечем. Вы на улицу выйдите, свежим воздухом подышите, вам и полегчает.
Сергей Юрьевич выбежал из магазина и с минуту стоял, отходя от гнетущего страха, который сменился таким жгучим стыдом, что он чуть не зарыдал.
Дома к нему кинулась жена, обняла, прижалась к груди и захлебнулась слезами.
- Ирочка, милая, что случилось, - вопрошал муж, пытаясь понять слова, вырывавшиеся из потока бульканий и клокотаний, сопровождавших её рыдания.
- Я падшая женщина, прости, если сможешь! – наконец разобрал он и чуть не упал.
- Ты мне изменила, да?
- Как ты мог подумать! – возмутилась Ирина и покраснела до корней волос.
- А что я должен был подумать после твоих слов? Перестань меня мучить и объясни, наконец, в чём дело.
- Я пришла в магазин, чтобы купить тебе что-то на ужин. Дома, кроме гречки, ничего нет. Это я могу одной крупой питаться, а ты мужчина, тебе мясо нужно. Я подумала, что хорошо бы кашу тушёнкой сдобрить, взяла в руку банку, разглядываю, кручу туда-сюда и вдруг ощущаю банку под плащом у себя под мышкой. Я не понимаю, как она туда попала, правда, не понимаю. Я хотела её вынуть и положить на место, но кругом люди и я побоялась. Ты не представляешь, какой страх я пережила. Только представь: твоя жена воровка!
Там, в магазине, был жуткий страх, а здесь, дома, на меня навалился жуткий стыд. Ты не испытывал такого и не можешь меня понять, но поверь, что я не знаю, что хуже.
Сергей Юрьевич истерично рассмеялся.
- Почему ты смеёшься надо мной, что смешного я тебе рассказала? – возмутилась Ирина.
- Я не над тобой смеюсь, девочка моя. Ты не поверишь, но только что в магазине в рукав моего плаща непонятным образом запрыгнул батончик колбасы и я испытал те же самые эмоции.
- Так мы что, семейная шайка-лейка? У нас что, семейный подряд на кражу продуктов из магазина? Кошмар какой! Не знаю, как ты, а я, как получим деньги, сразу куплю продукты и банку тушёнки, отнесу домой, вернусь в магазин и скажу, что я взяла две банки тушёнки, а пробили только одну и заплачу за эту банку.
- Я тоже что-нибудь придумаю, - пообещал муж, - времени у меня навалом, один бог знает, когда дадут зарплату.
За ужином, между двумя ложками каши с тушёнкой Сергей Юрьевич сделал серьёзное лицо и спросил:
- Как вы думаете, Ирина Игоревна, «Лиха беда начало» пословица или поговорка?
Ирина дала мужу лёгкий подзатыльник, погрозила своим детским кулачком и впервые за вечер рассмеялась.
