рядом, у ребят заложило уши, а грудь была полна непонятного и неописуемого восторга. Нинка визжала, будто бы ее кто-то щипал.
Когда поезд скрылся, Юрка так и сидел на корточках, обхватив в голову руками. Ваня подошел к нему и потянул вверх. Юрка был весь бледный, на его большом лице дрожал мелкий страх.
– Дурак! Мог под поезд попасть, а нам за тебя отвечать, – сказал Ваня и больно толкнул его в плечо. Юрка не полез драться, а поплелся следом.
– Я устала! – прогундосила Нинка, когда до следующей станции оставалось несколько километров.
– Скоро дойдем, обратно на электричке поедем, – буркнул в ответ Серега и пошел быстрее.
Когда они подошли к станции, небо стало сиреневым с красно-фиолетовым отливом. Серега и Юрка молчали, Нинка ныла, что устала и хочет пить. Ваня смотрел на закат, как осеннее солнце тает в небе, растворяется в этой синеве, наполняя ее всполохами кровавых брызг и ярких линий, будто бы кто-то ударом меча разрезал горизонт, и на небо полилась кровь мира. Серега встал рядом, и они вместе смотрели на закат.
Юрка с Нинкой куда-то ушли, вернувшись за несколько минут до прихода электрички. Они принесли сиську «Очаковского» синего. Нинка все предлагала ребятам, но ни Ваня, ни Серега не захотели, сев через три ряда от них. Лет через десять железную дорогу обнесут заборами, установят камеры и сигнализацию, Юрка и Нинка сойдутся в десятом классе, она залетит и сделает первый аборт. Серега уйдет на военную службу и останется там на долгосрочном контракте, а Ваня окончит институт и будет мотаться по стране.
Каждый встроит для себя крепкие заборы для безопасности, удобства жизни, превратив свою жизнь в бесконечную железную дорогу, где всегда известно, куда приведет этот путь, какая будет следующая станция. Но иногда Ваня, уже инженер, Иван Александрович, выйдет из столовки вахтового поселка и пойдет не в общежитие, а взберется на ближайший холм. Внизу гудит неспящий ГОК, пылят дорогой и дымят дрянной соляркой Камазы, вдали виден карьер, страшная рана в теле Земли, Ваня дождется заката. Будет смотреть на заходящее вечно живое и молодое солнце, не чувствовать вокруг себя заборов, не видеть неизбежного пути с обкатанными тысячами судеб рельсами, и чувствовать свободу, ненадолго, пока солнце не сядет окончательно и станет так темно, что до общежития придется добираться чуть ли не на ощупь. Он много раз рассказывал это жене, пытался показать ей, но она была слепа, как и все остальные. Только младший сын, Сережка, такой же упрямый, как и его друг, смотрел на закат во все глаза.
24.08.2022 г.
