Глава 15. Заглянувшие в бездну

   Серго  встретил друга в аэропорту «Пулково», и первым, что ему бросилось в глаза, было какое-то подавленное состояние Станко. Обычно улыбчивый югослав, прямо излучавший жизненную энергию, сейчас напоминал послеоперационного больного, которого только что перевели из реанимации в обычную палату.
  Поэтому первый вопрос Серго был вполне естественным:
  - Стасюканыч, что стряслось?
  - Со мной – ничего, - вымученно улыбнулся серб.
  - Неприятности с близкими?
  - Нет, с моими тоже все в порядке. Серго, я тебе чуть позже кое-что расскажу. Только не пытай меня раньше времени. Ты же собирался мне Ригу показать? Вот по пути и будет время поговорить об одной… общей такой проблеме.
  - Озадачил ты меня, - сказал Серго. – Ну ладно, потом - так потом. А у меня, дружище, новости только позитивные. Помнишь, я тебе писал, что встречаюсь с одной хорошей девушкой? Так вот, решили мы с ней месяц подумать, типа взяли срок на размышление, если не передумаем – будем подавать заявление. Если что, буду ждать тебя здесь снова, уже на торжественное мероприятие.
  - И вы все в Союзе такие рассудочные? – удивился Станко. – Мы в Сербии не то, что месяц – дня бы ждать не стали, а сразу бы с этим заявлением поскакали.
  - Мы такие же, как вы. Это лишь я со своей девушкой такие уникумы. Кстати, приехали.
  Серго расплатился с таксистом, и они поднялись в его квартиру.
  - Станко, у тебя неограниченное время на душ, отдых и сон. Ну и встречу отметим. А на вечер у меня уже взяты билеты. Садимся на Варшавском в поезд, утром мы уже в Риге. На нее и Юрмалу у нас два дня. В самом городе остановиться негде, я договорился о ночевке в кемпинге неподалеку, но уже за чертой города.
  - Молодец, ты все суперовски организовал, - восхитился Станко.
  - Блин, забыл тебя спросить. Ты же вроде как тоже с девушкой встречался. Как у вас сейчас?
  - Уже никак, - усмехнулся югослав.
  - Значит, надо тут знакомиться. Не пожалеешь.
  - Может быть, только сейчас настроение не то.
  - Ладно. Ты обещал же рассказать в дороге, что там за всеобщая проблема, а торопиться нам некуда. Но учти, я настырный, все равно тебя заставлю расколоться, - хохотнул Серго.
  Вечером они уже сидели в купе скорого поезда «Ленинград-Рига». Соседями оказались вполне интеллигентные люди – пожилая супружеская пара. Было видно, что попутчики желают уснуть как можно скорее. Поэтому Серго предложил приятелю скоротать вечерок в вагоне-ресторане.
  Заняв столик, парни заказали чай, кулебяку и расстегаи.  От алкоголя Станко отказался.
  - Вкусно у вас пекут, - сказал югослав, утолив голод.- Ну ладно, Серж. Я раз обещал рассказать, то обещание надо держать. Но учти – настроение это тебе подпортит изрядно. Последний раз спрашиваю: может быть, не стоит?
  - Заинтриговал, и в кусты?! Нет уж, выкладывай все, как есть.
  Станко вздохнул и пересказал другу свой разговор со Златой.
  Серго мгновенно посерьезнел. От его недавней веселости не осталось и следа.
  - А она точно никогда не ошибалась? – тихо спросил он.
  - В том-то и беда, что нет.
  - Получается, совсем немного нам осталось жить под синим небом… Меньше двух лет… Да, дурак я был, что заставил тебя рассказать. Лучше бы не знал ничего и спал спокойно. Слушай! А почему твоя тетя об этом громогласно не объявит? Чтобы все политики мира узнали, что-то пересмотрели те же американцы? Может, тогда задний ход сделают? Мы же с ними дружим сейчас, «разрядка» и все прочее.
  - Ты же прекрасно должен понимать, что не сделают. Там же теперь Бжезинский на мельницу дует и его команда.
  - Но ведь Кеннеди в шестьдесят втором отыграл назад?
  - Тогда политики оглядывались на бизнес, который всегда за осторожность в военно-атомных делах. Но при Бжезинским все изменилось. Править начинает  и д е о л о г и я. А когда так, тормоза потихоньку отказывают. И у Збигнева идеология простая: нет вашему русскому народу места на этом маленьком земном шарике. Он один как оба Даллеса, вместе взятые, а в довесок к ним Маккарти и Голдуотер, ну и тронутый на голову Трумэн. Внешне все хорошо, Союз и Штаты чуть не обнимаются, а внутри Америки незаметненько так для вас настроение перекручивают совсем на иное.
  - Ради идеологии готовы довести ситуацию до такого каления, что жизнь на всей планете грохнуться может? – возмутился Серго.
  - Получается, что так. А Злата… Ну, скажет она, допустим. А что это изменит? Шорох какой-то будет легенький, но быстро уляжется. В Злату всерьез верят только у нас. Может, выроют для Тито специальный бункер с жизнеобеспечением на несколько десятков лет, так он и так старше вашего Брежнева.
  - Грустная картинка. А нам-то что делать? Мы простые ребята, звать нас никак, от политики далеко, изменить ничего не можем. Так и будем жить с ощущением, что еще на один день меньше осталось, потом еще на один? Ну и так до последних суток.
  - Женись на своей девушке, - убежденно сказал Станко. – А говорить ей, или нет – решай сам. Детей-то заводить – сам понимаешь… И живите каждый день так, чтобы он был как год. Съездите на Алтай, в Приморье, на Камчатку, в Среднюю Азию. Деньги-то копить нет уже смысла. Я тоже найду себе девушку получше, мы с ней хоть поживем от души. За границу съездим. У нас-то это проще, чем в Союзе, можно хоть в Рим, хоть в Париж, были бы деньги.
  - Наверно, только так и остается, - подумав, согласился Серго. – А ты мне разрешаешь хорошим друзьям рассказать? Степе, например. А, ну да, ты ведь его не знаешь…
  - Расскажи, - пожал плечами серб. – Только они либо не поверят, либо скоро забудут.
  - Да, тут ты прав. Ладно, пора спать идти. Хотя, попробуй тут заснуть после твоего рассказа.
  Приятели вернулись в купе, где уже безмятежно посапывала пожилая пара. Устроившись на полке, Серго, вопреки ожиданиям, все же быстро уснул Молодой организм взял свое, даже несмотря на печальные новости.


  Утром, когда путешественники проснулись, поезд уже въезжал в Ригу.
  Наскоро устроившись в кемпинге, друзья вернулись в город и приступили к осмотру исторического центра. Хотя Серго был в Латвии впервые, он заранее набрался сведений из путеводителя и выступал в качестве гида. Перед Домским собором они стояли минут двадцать: югослав все не мог насмотреться, пытаясь сравнивать его с собором святого Витта в Праге.
  Центр оказался совсем небольшим, поэтому даже медленным шагом на его обход хватило пары часов.
  - Ну вот, а Юрмала у нас по плану завтра. Или ты сейчас туда хочешь? – спросил Серго.
  - Лучше завтра. А что в Риге за пределами центра?
  - Пошли, узнаем.
  Но за пределами центра их ждало разочарование. Крепко сложенные и привыкшие к походам парни прошагали несколько часов, но так ничего и не увидели, кроме серых унылых домов, построенных в начале века и мало отличавшихся друг от друга.
  Обратно решили ехать на троллейбусе и заскочили в первый же из них, что в сторону центра.
  И тут Серго наткнулся на неожиданность. В Ленинграде, Москве и других городах можно было бросить медяк в ручной кассовый аппарат и оторвать билет. Здесь таких конструкций не наблюдалось. Можно было лишь пробить талон, а их-то у путешественников не было.
  Серго не растерялся и начал подходить к немногочисленным пассажирам с просьбой продать им два талона. Но те молчали, кто-то просто мотал головой. Лишь одна бабушка удостоила их ответом:
  - Ой, ребятки, я бы вам продала, да только мне талоны не нужны, у меня проезд бесплатный.
  Серго на остановке даже обратился к водителю, но тот и головы не повернул.
  Внезапно один из сидящих поднялся, подошел к Серго и Станко и, предъявив удостоверение контролера, потребовал у них показать талоны.
  - Вы же сидели здесь с самого момента, как мы вошли, и видели все от начала до конца! – возмутился Серго.
  - Правила проезда надо узнавать заранее, - холодно отозвался контролер почти без акцента. – С вас штраф по три рубля. Иначе вызову милицию.
  Чертыхаясь, Серго заплатил шесть рублей.
  - Что это было? – удивленно спросил Станко, когда они вышли из троллейбуса.
  - Обыкновенное паскудство, в науке называемое бытовым национализмом, - раздраженно ответил Серго. – Формально придраться не к чему. А по сути – сам понимаешь…
  - Я ездил по всем нашим республикам, но ни в Хорватии, ни в Боснии, ни в Словении ко мне не относились иначе из-за того, что я из Сербии.
  - Понимаешь, у нас Прибалтика – это особая статья. Есть еще Западная Украина. Вот сейчас ты видел наглядный пример.
  - Ладно, с контролером понятно, - кивнул Станко. – Но пассажиры? Ведь в Риге половина народу – русские.
  - Сейчас середина буднего дня, твоя русская половина у станков стоит. Бабушка-пенсионерка и была единственной русской.
  - Но латыши? Они почему так настроены? Все до одного притом?
  - Не все. Кто-то и продал бы нам талоны, но не решился. Город небольшой относительно, разнеслась бы информация, что Лайма или Валдис выручили приезжих из России, а потом в их окружении к ним бы холодок появился. Это то, что называется «психологическим террором», а прибалты к нему очень чувствительны, потому что у них интеллект выше, чем в среднем по СССР.
  - Вообще-то, я ошарашен, - признался Станко. – А кто же их здесь так накручивает?
  - Местные компартии.
  - Что?!
  - Ну, верхушка-то связана с Кремлем нашим, а средние и низшие звенья – это уже иное. Здесь вступают в КПСС с той же целью, что и в России – делать карьеру. Но истинные свои взгляды оставляют при себе. На собраниях говорят то, что положено, а курилках – совсем другое. Наверняка такое, что Гитлер со своей теорией разности наций на том свете застонал бы от восторга. Хотя, почему «бы»? Во время немецкой оккупации прибалты резали евреев с таким же усердием, как западные украинцы.
  - Подожди, а КГБ как же? Комсорги, парторги вымерли, что ли?
  - Ха! Здесь комсорги и парторги – такие же националисты. И большинство кадровых работников КГБ – тоже, если они латыши, а не русские. Будет какой-то латыш что-то лишнее болтать без умолку – его одернут, но к нему отнесутся снисходительно, свой ведь. А вот если русский ненужное трепать начнет, его с огромным удовольствием начнут прессовать по полной программе, - буркнул Серго с раздражением и сунул кепку в карман.
  - И в вашем Политбюро о национализме никто ничего знает?
  - Вот уж тут я не в курсе. Но ты наше Политбюро не путай со сталинским и даже с хрущевским. Им проще сделать вид, что все хорошо, а СССР – нерушимая семья братских народов.
  - Так пусть и отделяются и эти, и Эстония, и Литва. Вам без них только лучше будет.
  Серго призадумался:
  - Знаешь, я-то лично был бы не против. Только вот представь: они отделились. Это не нейтральная Швейцария будет. Это будет НАТО, причем очень злое и в двух шагах от Питера. Значит, что? Опасность еще одной точки для кризиса. При том, что мы про Тебризский уже все знаем, хотя, одним больше, одним меньше – уже разницы нет, если все неизбежно рванет. По-моему, с учетом того, что нам с тобой известно о близком будущем, уже не имеет значения такая вот проблемка местного характера.
  Вечером в кемпинге приятели не удержались и хорошенько выпили. Серго предложил тост:
  - Давай за то, чтобы совершилось какое-нибудь чудо! Чтобы плохая неизбежность все-таки не состоялась. Попробуем, что ли, поверить в это чудо.
  - Попробуем, - согласился Станко, и они