Прошло два месяца с тех пор, как Кэрол и Патрик приехали в Израиль, в прекрасный город, о котором рассказывал Исса. Он поселил их в небольшой уютный домик с двором, в котором был садик. И Кэрол, и Патрику понравилось их новое жилище. В доме было четыре комнаты, одну из которых они выделили Джо, которого всё-таки привезли с собой.
Исса без проблем ввез их в страну и обустроил, как родных.
Так как он не мог постоянно находиться рядом, Исса на второй день после приезда привёл в их новый дом мужчину, который стал их телохранителем. Кэрол не сразу привыкла к его присутствию. Он был похож на самого заурядного бандита, к тому же, не просто бандита, а самого настоящего убийцу. К тому же, он оказался немым. Исса рассказал, что он тоже бывший военный, наемник, которому в плену досталось похлеще даже, чем Нолу - там ему отрезали язык и кастрировали. Услышав об этом, Кэрол содрогнулась. Мужчина был арабской национальности и носил имя Карим.
Угрюмый и неприветливый на вид, к тому же лишенный всякой привлекательности, можно даже сказать, устрашающей внешности, он явно не располагал к себе. И скорее пугал, чем внушал доверие.
Заметив её недоверие и тревогу, Исса заверил, что этот человек - то, что нужно. Он давно его знает, на него можно положиться. К тому же он «нереально крут», как высказался Исса с неприкрытым одобрением и даже восхищением. И он умел защищать, потому что, уйдя из армии, подался в телохранители и уже имел в этой профессии приличный опыт. Правда, в телохранителях он был только у бандитских «шишек», но с такими увечьями и внешностью вряд ли мог рассчитывать на других клиентов. Совсем недавно он остался без работы, когда его босс отправился на пожизненное, едва не утащив его за собой, поэтому принял предложение Иссы, который рассказал ему о скрывающейся от правосудия смертнице и её сыне, нуждающихся в защите. Карим был введён в курс о преследующей их банде каких-то полоумных фанатиков, задавшихся целью их убить.
Он с Иссой притащили в дом столько оружия, что Кэрол даже попыталась возразить, опасаясь того, что если к ней заглянет полиция, у неё начнутся крупные неприятности из-за этого арсенала.
- Ну, во-первых, полиции нет до тебя никакого дела, с чего бы им шарить в твоём доме? - отмёл её опасения Исса. - Во-вторых, если к тебе «заглянут» фанатики или проклятые, тебе будут грозить неприятности покрупнее!
С этим поспорить было трудно. В вопросе безопасности Кэрол полностью доверилась Иссе. И к Кариму за два месяца они с Патриком привыкли. Он жил в маленьком флигеле во дворе, вполне удовлетворившись одной комнатой. Кэрол всегда приглашала его, когда они с Патриком садились кушать. Первые дни он смущался и пытался отказаться, но потом привык.
Поначалу Кэрол испытывала страшное неудобство и неловкость в его присутствии из-за того, что он не разговаривал, не знала, как с ним себя вести. Первое время они вообще практически не общались. Патрик тоже относился к нему настороженно, даже предвзято, узнав о его увечьях, про себя обзывал уродом и страшилищем, но потом проникся к нему уважением и поменял мнение. Да, лицо у него было некрасивым, грубым и каким-то даже неприятным из-за отсутствия и намека на приветливость и доброту, но взгляд черных глаз - умным и проницательным. Спокойным и уверенным. Это был взгляд сильного человека. Надежного.
Когда он хотел что-то сказать, то делал это жестами или писал в блокноте карандашом, которые всегда были при нем. Первое время он не стремился к общению, вел себя очень сдержано и замкнуто, только мог слушать, когда к нему обращалась Кэрол или Патрик, но все его ответы ограничивались движением головы, означающими «да» или «нет». Кэрол была с ним мягкой, приветливой, демонстрировала симпатию, даже благодарность за то, что взялся их охранять. И вскоре стала замечать, что он медленно оттаивает и всё с большим желанием идёт на контакт, перестав стесняться того, что не мог говорить. Взгляд его, которым он на неё смотрел, тоже потеплел.
Исса, навещающий их почти каждый день, не мог этого не заметить.
- Смотрю, твои проклятые чары уже начали действовать, - усмехнулся он, когда Карима не было рядом. - С тех пор, как ему отрезали яйца, женщины его только раздражают и бесят, он сторонится их. Я с трудом уговорил его охранять тебя. И не был уверен, что он долго продержится. Ты и правда настоящая ведьма, ясноглазая. И этого охмурила уже. Но за что же ты «взяла» его, если яиц-то у него нет, а? Я специально его выбрал, чтобы посмотреть, что будет. Выходит, дело не только в «яйцах», и ручонки твои колдовские гораздо глубже в мужчину забираются! До сердца, до мозгов... Страшная ты женщина, ясноглазая! И это твоё проклятие - тоже!
Кэрол промолчала. Ей нечего было на это ответить. Она обратила внимание, что Исса часто был раздражён, даже злился, когда приезжал, что было ему не свойственно. Казалось, что именно она и стала его раздражать. И догадывалась о причине, ловя на себе его пристальные горячие взгляды. Она видела, что его влечение и страсть никуда не делись - и в этом была причина его дурного расположения духа в её присутствии. Но все равно что-то изменилось - если раньше он изводил её пошлыми шуточками и приставаниями, не скрывая в отсутствии Тима своего желания, то теперь старательно пытался его скрыть, не показать ей, напуская на себя равнодушный вид, то, что потерял к ней сексуальный интерес. Как будто боялся, что даже намёк или упоминание о сексе заставит его сорваться, поддаться искушению, которому снова упрямо сопротивлялся. Кэрол тоже притворялась, что верит в его безразличие, в то, что, уложив её в постель, он удовлетворился и потерял к ней интерес, как к женщине. Что перестала быть объектом для его вожделения.
Он больше ни разу к ней не прикоснулся, даже не пытался. Хотя бывало, что подходил слишком близко, почти касаясь, и в такие моменты Кэрол буквально кожей ощущала исходящее от него горячее желание, которое когда-то так её пугало, а теперь обжигало, заставляя трепетать и волноваться. И тогда сердце её замирало, она напряженно ждала, справится ли Исса в очередной раз с этим или нет. В основном, она ему помогала и сама отходила, но бывало, вызывающе оставалась на месте, оставляя выбор за ним, отойти или нет. И то, что она так делала, приводило его в ярость, он начинал злиться на неё, очевидно, виня только её одну в своём влечении, как будто сам был вообще ни при чём.
А Кэрол было грустно наблюдать за всем этим. За его мучениями и терзаниями. И ради чего, кого - не понятно. За два месяца прибывания в Хайфе она ни разу не видела Тима. Она знала, что они с Иссой помирились и снова были вместе, работали, жили в одной доме. Она не спрашивала о нём, Исса почти ничего не говорил, словно позабыл о своём стремлении снова их свести, помирить. Она даже не знала, как отреагировал Тим на её приезд, Исса ничего ей не рассказал. Не знала, был ли Тим всё ещё с Торес, жили ли они все вместе и что вообще у них там происходило. Она и не хотела знать, потому что даже мысли об этом причиняли ей боль. Если Тим расстался с Торес, Исса, наверное, сказал бы об этом. А раз он отмалчивался и предпочитал больше не поднимать эту тему, значит, Торес всё еще была с Тимом, который и не собирался бросать её и возвращаться к Кэрол.
Вот и очередная великая мужская любовь в её жизни. Было горько, больно и обидно, но Кэрол не терзалась и запретила себе страдать по этому поводу. Хватит с неё страданий из-за мужчин. И самих мужчин с неё хватит. Моральных и душевных сил на них у неё уже не осталось. Да и желания тоже. Было бы хорошо, если бы и её молодое требовательное тело с этим согласилось и не беспокоило её своими желаниями, позволив обрести полный покой хотя бы в личной жизни. Но оно пока не разделало её решения вычеркнуть любовь из своей жизни и мучило сексуальной неудовлетворенностью, требуя мужчину.
Она была бы не против взять себе в любовники Иссу, но понимала, что это вряд ли возможно. Она не хотела ему навредить, внеся разлад между ним и Тимом. При желании она могла бы запросто соблазнить Иссу, она знала об этом. Он бы не выдержал, если бы она сама стала склонять его к близости. Но она этого не делала и не собиралась, относясь с уважением к его дружбе с Тимом. Но выдержит ли сам Исса? По-хорошему, ей надо просто исчезнуть из их жизни. Пока она рядом, они не обретут покой. Их дружба будет под угрозой.
Очередное доказательство, что она всем приносит только вред.
Этот факт стал удручать Кэрол ещё сильнее, чем раньше. Она способна только разрушать всё вокруг, включая собственную жизнь и жизнь других. Всё вроде бы было хорошо, Тим пришёл за ней, вызволил из тюрьмы, и они оба радовались тому, что снова вместе. И вдруг всё рухнуло, когда казалось, что было надёжным. И почему, из-за чего? Потому что уступила мужу, пообещавшему спасти от смертной казни? Что скрыла это? Может, потому что стала бесплодной, ко всему? Это тоже веская причина, зачем такому молодому парню, как Тим, который мечтал создать семью, женщина, не способная родить ему ребёнка? Не нужна такая. И Кэрол была сама с этим согласна. Конечно, не нужна. И на это она не обижалась. Что ж, она признавала, что на этот раз сама виновата в том, что потеряла мужчину. Всё сделала для того, чтобы он сбежал, не захотев больше с ней никаких отношений. И с этим уже ничего не поделаешь, хотя вроде как и не виновата перед ним за то, что с ней всё это произошло. Беременность, тюрьма, бесплодие. Единственную вину, которую она признавала перед ним - это то, что уступила Джеку и скрыла это от Тима потом. Она признавала, что это оба этих поступка были её ошибками. Было бы хорошо, если бы была возможность заранее предугадать свои ошибочные действия, знать, когда попытка сделать, как лучше, обернётся «как еще хуже». Но что сделано - уже не исправишь. И Кэрол не хотела в этом копаться и заниматься самоедством, гоня прочь сожаления и разочарование.
Она не хотела причинить боль Тимми, никогда не хотела. А если и причинила, то ненароком. Что ж, он не остался в долгу. Он тоже сделал ей больно, очень больно. И если она лишила его доверия к женщинам, то он забрал у неё последние остатки доверия ко всем людям в целом, стал её «последней каплей». Словно она вернулась в своё детство, в период до Эмми и после неё - когда никого не любила и никому не доверяла, видя вокруг только враждебность людей.
Даже Иссу она уже раздражает и злит. Скоро он не выдержит и свалит от неё подальше, чтобы не оказаться в её постели. Возможно, возненавидит за свои муки, за то, что лишила покоя, стала между ним и его другом. Её отношения с ними держались только на любви к ней Тима, без этой любви они развалятся. Уже почти развалились.
И этот момент настал, причём совсем неожиданно.
Кэрол возилась в саду, ковыряясь в клумбах с цветами, когда услышала хорошо знакомый низкий мощный рокот, издаваемый великолепным мотоциклом Иссы, на котором он здесь всегда передвигался, предпочитая машинам. Кэрол должна была признать, что на мощном мотоцикле он смотрелся весьма впечатляюще, просто великолепно, и этот транспорт подходил ему намного больше. Для стандартных машин он был крупноват, и машина нужна была для него тоже покрупнее. Большой и мощный мотоцикл - был идеальным
