Когда идёт дождь, часть1, часть2

Часть 1. Start

***
    Когда Маркус знакомился с кем-то, его всегда спрашивали – это ваше имя или фамилия? Тогда он добавлял – Александр Васильевич. Хотя еще со школы привык, что все знакомые звали его просто Маркус. Многие даже не помнили, что настоящее его имя – Саша. Впрочем, на работе его называли строго по имени-отчеству, а, услышав фамилию, сотрудники подобострастно вытягивались перед ним по струнке. И только его референтша, вечно помалкивающая серая мышь Серафима, спокойно продолжала возиться с бумагами и копошиться в своих многочисленных тематических блокнотах. Многие ему говорили – да возьми ты себе новенькую, сейчас таааакииие пришли работать в консорциум, просто конфеты, все с высшим образованием, стильные, сексуальные, не то что твоя чухонка. Но помощник Маркуса, молодой, да ранний, Лёша Стеблов убеждал всех, что Серафима незаменимый работник и понимает Маркуса даже не с полуслова, ей одного его взгляда иногда достаточно, чтобы она тут же сообщила ему всю необходимую информацию в скрытый наушник. Разве способны новенькие девочки на такое.
    Конечно, Серафима иногда появлялась прилично одетая и причесанная, и даже выглядела вполне привлекательной. Но это случалось лишь по торжественным дням или на ежеквартальное заседание правления. Новенькие девочки приходили специально посмотреть на нее и прятались за многочисленными перегородками, чтобы она не увидела их. Хотя она никогда и бровью не вела, ей было не до них. Она вечно таскала в сумке свои многочисленные блокноты, потому что не доверяла планшету, который однажды заглючил у нее в самый ответственный момент. Хорошо, что она прекрасно знала содержание отчета Маркуса партнерам, потому что сама его готовила.
    Серафиму в качестве референта Маркусу выбрал их штатный психолог. А перед этим ее резюме изучала целая комиссия. Потом с Серафимой провели строжайшее собеседование, даже протестировали на полиграфе и только после этого приняли в штат. Правда, сначала ее определили в команду генерального, но потом направили к Маркусу, сразу после скандального увольнения предыдущего его секретаря. Тогда Маркусу было всё равно, слишком сильно он разочаровался в этой категории служащих. Бывшего его секретаря обвинили в попытке инсайдерства в пользу конкурентов корпорации.
    Серафима показалась ему практически синим чулком – именно такая и требовалась на этой должности. Тем более что в тот момент он разводился со второй женой и крайне раздражался по любому поводу, а эта мадам без малейшей тени эмоций на лице почему-то приводила его в спокойное рабочее состояние. Она ассоциировалась у него с библиотечной тишиной и рядами книжных полок, а запах книг он обожал еще с юности.
    Однажды, когда они втроем, он, Серафима и Лёша, находились в командировке и после посещения производства вернулись в гостиницу, Маркусу стало плохо. Тогда он уже развелся, но бывшая жена не давала ему покоя и после этого. В тот период у него все время болело сердце, и он позволял себе немного коньяка, хотя, наблюдающий его доктор строго-настрого запретил ему "лечиться" спиртным. Тогда Серафима провела в его номере всю ночь. Местные медики поставили Маркусу капельницу, и Серафима сидела в кресле, наблюдала за его состоянием и каждые два часа ставила новую емкость с инфузионным раствором в систему для внутривенных вливаний. Когда ее сменял на время Лёшик, Маркус начинал нервничать и спокойно засыпал только, когда она возвращалась.
    С тех пор она прошла курс экстренной медпомощи и в командировки всегда брала все необходимое для того, чтобы начать быстрое внутривенное вливание своему начальнику. Кроме этого вместе со своими блокнотами она везде таскала различные капсулы и подъязычные таблетки для него на случай боли в сердце.
    В последнюю командировку они ездили вдвоём, потому что Лёшик заболел ковидом. Но Маркус не стал брать второго помощника, потому что Серафима со всем справлялась. Когда они возвращались с производства, шёл дождь, и сердце у Маркуса прореагировало на это сильной болью. Его лечащий врач считал такие реакции неврогенными, поскольку кардиограмма обычно не выявляла никаких особых отклонений. Но для успокоения он прописывал Маркусу различные расслабляющие мускулатуру средства. Правда, они почти не помогали, поэтому Маркус тогда сказал Серафиме:
-Можешь побыть у меня в номере, пока я не усну?
    Она расположилась в кресле, надела наушники и стала слушать музыку. А Маркус лежал и смотрел на нее. Тогда он уснул очень быстро. Серафима считала, что это вовсе не от ее присутствия, а от мерного звука дождя за окном.
    Первый раз Маркус женился сразу после окончания школы "по залёту". Девчонка бегала за ним еще с 8 класса и совратила его в палатке, когда они после выпускного поехали в поход. Развелись они почти сразу же, поскольку выяснилось, что невеста "ошиблась" насчет беременности. После этого он до 30 лет вел разгульную в плане связей с девушками жизнь, но ни с одной не сходился, наученный опытом первой женитьбы. Он не верил ни одной из них. Не злился, а просто считал, что это такая природная особенность, данная женщинам для защиты себя и своего потомства от грубых похотливых самцов. И много раз убеждался в неискоренимой лживости женского сословия. Поэтому просто приноровился к этому, спал с ними направо и налево и, дабы не расстраивать очередную из них, и сам легко врал о том, что она единственная у него, тогда как имел еще минимум двух-трех партнерш по сексу.
    Второй брак явился его собственной ошибкой. Ему показалось, что он полюбил. Иллюзия развеялась почти сразу после свадьбы, и он даже больше ни разу не лег со своей новой женой в постель. Просто уехал к друзьям на дачу и пил там с ними неделю. Но новый развод тянулся месяц, который вымотал его основательно. Все потому, что к этому подключился высокопоставленный папа жены и пытался вынудить Маркуса изменить свое решение. Применял даже давление с привлечением административного ресурса. Но генеральный директор корпорации являлся близким другом Маркуса. Об этой дружбе никто не знал, хотя они дружили еще с академии. Именно друг направил Серафиму к нему референтом, несмотря на то, что ее сначала оформили к нему в штат секретарей. Он сразу понял, что Маркусу, как исполнительному директору, она подойдет намного лучше. Маркус называл генерального Федька, а тот наедине звал его Шуркой. Маркус даже Серафиме иногда, забывшись, говорил:
-Отправь это Федьке.
    Она молча выполняла его поручение и никогда не спрашивала, кто такой Федька, потому что на эту тему ее просветил Лёшик, который являлся младшим братом генерального, так что компашка подобралась ещё та. Хорошо, что совет директоров не возразил против трудоустройства Лёшика, но они выдвинули условие, что брат генерального не должен занимать руководящих постов в корпорации. Хотя Лёшик по возрасту уже находился на подходе, ему совсем недавно исполнилось 23, а, следовательно, через 2 года он вполне мог стать одним из топ-менеджеров.
    Федька также был в разводе, и жениться пока не собирался. Пару секретарш попеременно скрашивали его редкие досуги, большего ему пока не требовалось. С Маркусом они зависали только в зарубежных поездках и на отдыхе, не хотели, чтобы в корпорации знали об их давней дружбе.
 
    В пятницу Маркус проверял, всё ли готово к презентации для совета директоров, который планировался на понедельник. Лёшик докладывал ему о том, как шла подготовка, а Серафима бегала и руководила размещением необходимой техники для демонстрации видео и фото. Маркус столкнулся с ней в лифте, когда она тащила складной решётчатый каркас-стойку для размещения баннеров. Маркус хотел взять его у Серафимы, но она сказала:
-Не нужно, вы пиджак испачкаете в опилках, каркас только-только из цеха привезли.
    Маркус заметил у нее на висках испарину, а потом скользнул взглядом и увидел, что от яремной ямки у нее также спускается струйка пота прямо в вырез блузки.
-Сегодня жарко, – сказала Серафима, заметив его взгляд, но Маркус вырвал у нее из рук стойку:
-Вечно ты… Почему подсобника не взяла? Потная теперь вся, а я хотел, чтобы ты поехала со мной в ресторан, у меня встреча с японцами.
-Я приму душ, у меня есть другая одежда, – ответила она.
-Все равно! Никогда больше ничего не таскай сама, что еще за блажь? Ты секретарь-референт, а не подсобный рабочий.
-Александр Васильевич, вам нельзя нервничать.
-Поговори мне ещё! Сам знаю, что мне можно, а чего нельзя. Слишком смелой стала?
-Что для встречи с японцами взять?
-Третий проект изучала? По нему все потребуется, но не графически, а только для предварительного разговора. Однако будь готова, чтобы я ничего не перепутал. Они очень въедливые насчет точности в деталях. К 18-ти чтобы была в машине. И причешись, ну… как ты умеешь, не то что сейчас. Что у тебя вечно с волосами? Какая-то просто неуправляемая копна.             
-Лёша тоже едет с нами?
-Нет, только мы вдвоем. Его Федька куда-то забирает.
    Волосы у Серафимы и впрямь представляли собой копну из бесчисленного количества длинных тугих спиралек, которые она иногда усердно и подолгу распрямляла специальной плойкой и туго закалывала. И тогда выглядела более или менее прилично, по крайней мере, так же, как другие женщины и девушки в корпорации. Но в будни голова Серафимы напоминала гриву свихнувшегося льва. Хотя она завязывала и утягивала свои волосы всевозможными шнурами, даже кожаными ремешками, и заколками. И все равно к концу дня выглядела не просто плохо причесанной, а всклокоченной. Между прочим, новенькие считали эту ее "причёску" последним писком модного стиля, поскольку небрежность в одежде и внешнем виде уже давно находится в тренде.
    Когда они вышли из лифта, к ним подскочил Лёшик, схватил стойку из рук Маркуса и пошел вслед за Серафимой.
-Ты же вроде с генеральным должен ехать? – спросил его Маркус, на что Лёшик ответил:
-Да, сейчас только Симе помогу. Мне сказать ей кое-что нужно по секрету.
Маркус недовольно хмыкнул и проводил их взглядом. Лёшик склонившись к самому уху Серафимы, что-то ей говорил, и оба они улыбались.
    Интересно, что он может ей такое говорить, подумал Маркус, и вообще, что-то он стал слишком с ней дружить за моей спиной. Нужно будет понаблюдать за этими двоими. Хотя он ни разу не видел Серафиму с мужчиной, ее никогда никто не встречал с работы. Домой ее обычно отвозил корпоративный водитель.
    Когда Маркус вышел, чтобы сесть в автомобиль, она уже сидела там. А стоявший рядом с машиной, наклонившись в приоткрытое боковое стекло, Лёшик что-то опять говорил Серафиме.
-Ты почему до сих пор здесь?– недовольно спросил его Маркус.
-Да вот, уговариваю Симу поехать с нами на турбазу. Выходные же завтра.
-Не получится. Она будет занята! – отрезал Маркус и сказал водителю, – Поехали.
    В ресторане с японцами Серафима очень ему помогла. Когда они возвращались, он сказал ей:
-Если хочешь, можешь позвонить Лёшику и ехать с ним на турбазу.
-Дождь пошёл. В Лёшиной компании я никого не знаю, вряд ли я буду там к месту.
-Зачем тебе кого-то знать кроме него? Ты ему явно нравишься.
-О чём вы, Александр Васильевич? Мы просто