Подвал (Пьеса или сценарий ПМ)

Действующие лица:

Элина Гениальная (65 лет)
Вольдемар (38 лет)
Шурочка (43 года)
Сын Шурочки (20 лет)
Валентин Петрович (65 лет)
Илья Абрамович (75 лет)
Клавдия Петровна (75 лет)
Виктор (68 лет)
Два молодых бойца.

Картина 1

Вольдемар: - Как тебе мое гнездышко?
Элина Гениальная: - Одна спальня, один санузел. Фи, Вольдемар.
Вольдемар: - Еще скажи, что тебе не нравится.
Элина Гениальная: - Нравится, все нравится, я пошутила. Нормально… (пауза) До сих пор в себя не приду. Достали! Но теперь моя очередь. Я посмотрю, как они там без меня. Столько лет! Сил! Все отдала. Работала, как проклятая, как каторжная, посетила каждую дыру. Аплодировали, на руках носили, заваливали цветами. А как сказала, что думаю – больше не нужна? Обнаглели... Болото. С кем они останутся? Кого слушать там, кроме меня?
Вольдемар: - Никого. Ты лучшая!
Элина Гениальная: - Ничтожества! Рабы! Убогое стадо!
Вольдемар: - Ты королева!
Элина Гениальная: - Да, королева!
Вольдемар: - Конечно!
Элина Гениальная: - Ты ерничаешь?
Вольдемар: - В мыслях такого нет и быть не может.
Элина Гениальная: - Смотри мне… Ладно, получат, что заслужили. Скоро! Очень скоро! Умолять будут вернуться! На коленях ползать! Никогда! Ни за что! За все нужно платить! Пусть знают, что со мной так нельзя! Я Элина Гениальная!
Вольдемар: - Ты гениальная.
Элина Гениальная: - Что же, пусть будет так!... Представь – огромная сцена, пустой зрительный зал, бездарные недоумки вяло блеющие под фанеру. Вот их удел. На сей раз разозлили меня не по-детски, чрезвычайно. На этом все! Откланялась!
Вольдемар: - А мы с тобой замутим, мало не покажется. Нас ждали миллионы и вот мы здесь.
Элина Гениальная: - Мы?
Вольдемар: - Ох, прости. Ты и только ты!
Элина Гениальная: - То-то же.
Вольдемар: - Но я ведь тоже на что-то способен. Кое-что могу. Да? Милая, да?
Элина Гениальная: - Можешь-можешь, Вольдемар. Поработаешь на разогреве.
Вольдемар: - И на том спасибо. Нам будут аплодировать стадионы!
Элина Гениальная: - Нам?
Вольдемар: - Тебе!
Элина Гениальная: - А этим я покажу! Ползать будут, умолять! Ни за что!
Вольдемар: - Посмотри, какой закат. А море. Спокойное. Без ветерка, без дуновения. Эта чудесная страна встречает нас с любовью. Все здесь для нас… Для тебя. Хорошо, что мы сюда приехали. Да?... Милая, что ты молчишь? Оставь мысли об этих неблагодарных. Жизнь только начинается, я с тобой. Ты счастлива?
Элина Гениальная: - Не знаю. Наверное.
Вольдемар: - Никаких: “наверное”!
Элина Гениальная: - Да! Счастлива! Еще как! Хорошо. Очень хорошо, что мы оттуда уехали. Я им покажу!...
Вольдемар: - Успокойся.
Элина Гениальная: - А ты хорош. Скрыл от меня, что купил здесь квартирку?
Вольдемар: - Это нормально. У мужчины должны быть заначки от жены. Вот пригодилось.
Элина Гениальная: - Мужчина!
Вольдемар: - Ты меня еще не знаешь!

Картина 2

Кабинет. Идет заседание.

Шурочка: - Была на ковре. Все слышат меня? Только что. Получила по полной. Первый спрашивал – что сделано за этот год? Конкретно так спрашивал, смотрел внимательно, совсем не ласково, хотя мы культурный цех, с нами так нельзя… Мы с коллегами рассказали ему про краеведческие музеи, про последние фильмы, новые шоу. Он перебил и заявил, что “Вставай, страна огромная” была сделана… Нет, создана!… Так и сказал: Создана на восьмой день войны. Отечественной. Великой. В 41-м году. И снова повторил вопрос – что сделали за целый год мы?

Пауза.

Шурочка: - “Вставай, страна огромная”. Что это, о чем? Кто-то смотрел?... Господа из культурного ведомства, шевелите эрудицией - это сериал, полный метр, короткий? Не слышу?!
Валентин Петрович: - Боюсь, что это песня.
Шурочка: - Не поняла?
Валентин Петрович: - Песня.
Шурочка: - Может, подскажете – о чем? И что в ней такого – если Первый вспомнил о ней именно сегодня… Текст дайте! Кто-нибудь знает?
Валентин Петрович: - “Вставай, страна огромная”…
Шурочка: - Дальше. Куда вставай? Зачем?
Валентин Петрович: - Насколько я помню “на смертный бой”.
Шурочка: - Та-а-а-ак. Замечательно. С кем?
Валентин Петрович: - “С фашистской силой тёмною”. Я бы сказал “с проклятою ордой”.
Шурочка: - Ага. Ага. Понятно. На восьмой день.
Валентин Петрович: - Так ведь времена такие были. Кабы не на восьмой, так режиссеров бы расстреляли. То есть сценаристов. То есть стихотворца.
Шурочка: - А что там дальше?
Валентин Петрович: - Сейчас скажу. (Ищет в телефоне.) Вот загуглил. “Пусть ярость благородная”...
Шурочка: - Ярость? Зачем нам ярость?
Валентин Петрович: - “Вскипает, как волна. Идёт война народная”…
Шурочка: - Какая?
Валентин Петрович: - “Народная. Священная война”.

Пауза.

Шурочка - Так и написано?
Валентин Петрович: - Да.
Шурочка - Только этого нам не хватало. Так… Так… Так…Поняла. От нашего подразделения хотят военно-патриотический контент. Что смотрите, господа? Все понятно? По местам! Работаем! Генерируем!... Валентин Петрович, задержитесь. (Все уходят.) Перешлите мне ее.
Валентин Петрович: - Конечно.

Пересылает. Шурочка включает песню на телефоне, слушает. Пауза, тишина.

Валентин Петрович: - Мне кажется, сейчас во всех отделах это слушают.
Шурочка: - Эхо…
Валентин Петрович: - Вы абсолютно правы.
Шурочка: - Мы должны срочно принимать решение. Что будем делать?... Но от нас хотят невозможного, немыслимого! По-моему, это называется…
Валентин Петрович: - Называется это идеологией, которая давно отменена, что закреплено в основных документах.
Шурочка: - Конечно! Наше дело - развлекать. Просто развлекать. Веселить.
Валентин Петрович: - Что и делали в течение 30-ти лет. Еще, конечно, освобождать сознание людей от тяжелого наследия советского прошлого. Нужны были шоу, фейерверки, мыльные оперы, детективы, кулинарные передачи и тому подобное. Что касается патриотического контента…
Шурочка: - Именно – военно-патриотического!
Валентин Петрович: - Даже если мы очень захотим… А что говорят коллеги из соседних отделов? Они ведь тоже были на заседании.
Шурочка: - Все в растерянности, в замешательстве. Все в шоке!
Валентин Петрович: - И это понятно. Даже если мы очень захотим –  ничего не получится. У нас почти не осталось таких специалистов. Есть, конечно, динозавры, но им уже лет по сто. А то и по двести. Попробуйте снять сегодня “Офицеры”. “Балладу о солдате”, “Летят журавли”. Написать песню “Катюша”, “День Победы”, “Смуглянку”. А какие были стихи, какая проза, театральные постановки… М-да… Сегодня такое невозможно. Значит, совесть наша чиста.
Шурочка: - Но это не блажь какого-то продюсера или спонсора. Вы понимаете, где мы были? От нас ждут.
Валентин Петрович: - А мы готовы. Конечно. Это наш долг, наша обязанность, никто не отказывается. Сделаем. Только без фанатизма, думаем головами.
Шурочка: - Это все?
Валентин Петрович: - Пока да. Мне кажется ему сейчас далеко не до нас. Посоветуемся с коллегами из соседних отделов. Думаю, пронесет.
Шурочка: - Слышите?... Опять эхо…
Валентин Петрович: - Слышу-слышу. Уже слабее. Как после грозы, которая неминуемо заканчивается. Потом последние капельки, и снова светит солнышко. Все будет хорошо.
Шурочка: - Скорей бы…

Картина 3

Элина звонит Шурочке.

Элина Гениальная: - Шурка, ты?
Шурочка: - Здравствуй, дорогая. Давно тебя не слышала. Как ты там?
Элина Гениальная: - Я в раю.
Шурочка: - Завидую. Как я тебе завидую! Если честно – хотела бы оказаться на твоем месте. А мы тут… Вставай страна огромная.
Элина Гениальная: - Вот и вставайте. Только без меня.
Шурочка: - Знаешь эту песню?
Элина Гениальная: - Конечно.
Шурочка: - А нужно знать?
Элина Гениальная: - Тебе, милая, в твои юные годы не обязательно. Когда ты росла, такие песни уже не пели… Чего делаешь?
Шурочка: - Охреневаю.
Элина Гениальная: - Понимаю. А тут дивный вечер. Сейчас пойдем на яхте покатаемся. Здесь полно друзей. Полно наших, нормальных, которые слиняли. Все нам рады, все любят нас. Шампанское, отличное вино, тусовки.
Шурочка: - Издеваешься?
Элина Гениальная: - Извини. Как вспомню свой отъезд… Ладно, закрыли тему. Что делаешь, Шурочка? Не отвлекаю?
Шурочка: - Нет, сидим в ресторане.
Элина Гениальная: - Что кушаем?
Шурочка: - Заказали устрицы. Ждем.
Элина Гениальная: - Пока разморозят?
Шурочка: - Чего?
Элина Гениальная: - Устрицы едят только свежими, забыла? Пойманными сегодня в Средиземном. В крайнем случае, привезенные самолетом этим же днем. Размороженные устрицы! Ты уж лучше пельмени закажи.
Шурочка: - Снова издеваешься?
Элина Гениальная: - Извини, не буду. Мне тебя очень жаль. Искренне жаль. Куда на выходные?
Шурочка: - Как обычно - в Испанию. Нужно проверить свой шалашик. Пыль стереть.
Элина Гениальная: - Бедная. Сколько теперь туда лететь?
Шурочка: - Ох, не говори. С пересадкой. Раньше все было просто - несколько часов, и ты дома.
Элина Гениальная: - Хорошо сказала. Дома. Может, ты и права.
Шурочка: - Иногда хочется плюнуть на все и уехать.
Элина Гениальная: - Дура. Куда? На что тебе там жить?
Шурочка: - Ты права, все бабло здесь.
Элина Гениальная: - Как там, местечко мое уже заняли? Кто теперь зажигает?
Шурочка: - Никого. Болото. Тебя не заменить. Уляжется – вернешься.
Элина Гениальная: - Ни за что! Ладно, рада была тебя слышать. На связи. Не унывай, не пропадай, все будет хорошо. Скоро у меня здесь первый концерт.
Шурочка: - Удачи!
Элина Гениальная: - И тебе. Пока-пока.
Шурочка: - Подожди…
Элина Гениальная: - Что?
Шурочка: - Я к вам хочу!
Элина Гениальная: - Никаких - “к вам”! Сидеть! Терпи!

Картина 4
Улица.

Клавдия Петровна: - Виктор, ты?
Виктор: - Здравствуйте, Клавдия Петровна.
Клавдия Петровна: - Давно тебя не видела. Как ты?
Виктор: - Понемногу.
Клавдия Петровна: - Как в школе? Охраняешь? На пенсию не ушел?
Виктор: - Чего там охранять? Школа закрыта.
Клавдия Петровна: - Не знала. Все собиралась зайти, проведать. Как чувствовала…
Виктор: - Уже месяц, как закрыта. Народ уезжает, бегут люди кто куда.
Клавдия Петровна: - Бегут… Что делаешь? Как держишься?
Виктор: - Как… Зарплату не платят. Вот сходил в магазин, что-то взял. Пустые полки. Последний он работает в нашем районе. Остальные точки закрыты.
Клавдия Петровна: - Я на рынке была. Людей почти никого. Удалось крупы купить перловой, макароны. Говорят, нужно запасаться. Как? На сколько? На всю жизнь не запасешься.
Виктор: - Скоро они придут. Только тихо, я вам этого не говорил.
Клавдия Петровна: - И так понятно, Витя.
Виктор: - Что будете делать? Уедете?
Клавдия Петровна: - Куда? Жизнь здесь прошла, работала, деток учила, мама и папа на окраине похоронены. Некуда мне бежать. Да и незачем в мои годы.
Виктор: - А дочка?
Клавдия Петровна: - Давно замуж вышла, уехала. Созваниваемся иногда. Там у нее семья. Внуки там мои живут. Теперь это называется – в другой стране. Хотя, какая она другая? Говорим на одном языке…
Виктор: - Вы мне этого не говорили, Клавдия Петровна. Теперь сто раз нужно подумать, прежде чем что-то сказать.
Клавдия Петровна: - Знаю. Все знаю, Витя. Сам куда-то надумал?
Виктор: - Куда в мои годы думать? Тоже здесь.
Клавдия Петровна: - Один?
Виктор: - Вроде того. Жена давно померла.
Клавдия Петровна: - Я помню... Заходи, Витя, как-нибудь. Квартира 15 в этом подъезде. Поговорим. Может, что нужно будет. Живем в соседних домах, а не видимся месяцами. Соседи мы с тобой. Заходи, буду рада.
Виктор: - Берегите себя, Клавдия Петровна. Спасибо. Как-нибудь зайду. Я прям завтра зайду.
Клавдия Петровна: - Вот и хорошо. Электричество у тебя