из сборника «Мемории»
http://www.proza.ru/avtor/mirzoyan&book=2#2
*
http://www.proza.ru/2019/05/28/229
http://www.proza.ru/2019/05/30/191
http://www.proza.ru/2019/06/02/521
http://www.proza.ru/2019/06/03/88
http://www.proza.ru/2019/06/04/119
http://www.proza.ru/2019/06/06/87
http://www.proza.ru/2019/06/09/56
http://www.proza.ru/2019/06/11/47
http://www.proza.ru/2019/06/13/196
*
Клуб был большой, залов было несколько
и я так и не понял, был ли это stripклуб
или просто в ту ночь было strip–шоу.
*
Народу было ни много, ни мало, но было.
Нас провели в зал и посадили в дальнем от сцены конце в овальную белую ложу
с овальным же большим столом
и большим красным, кожаным, опять же полуовальным, диваном с подушками и подушечками.
Прям, Triumph Spitfire 62-го года, только руля нет.
*
Кукла уселась и усадила Пьеро на подушку, подпёрла второй
и разочаровано сказала:
- Я думала она артистка, -
имея в виду Амазонку.
*
Изрядно поодаль на сцене шло раздевание.
- Ничего, если мы посмотрим? – удивив меня деликатностью, спросил её Заппа.
*
- Да смотрите, мне–то что? –
пожала плечами Кукла, да как-то не совсем искренне,
- У меня задница тоже – что надо, –
и не соврала – она знала себе цену
и добавила,
- Но я её не выставляю напоказ, -
и тут же ещё добавила,
- Только – кому хочу.
Заппе это понравилось.
А мне тем более.
*
… и тут случился меж Заппой и Куклой страннейший диалог…
*
- Ну, что?... – попеременно глядя на меня и на неё, спросил Заппа, -
и вопросительно произнёс два слова,
которые я не смог идентифицировать…
*
- Не люблю секс в туалетах, - скривилась Кукла.
*
- А ты? - спросил меня Заппа.
*
- А что – я? – не понимая о чём он, подумал я –
если она не любит романтичный секс в сортире,
то и мне придётся отказаться.
*
- Да он не пробовал, - ответила Кукла за меня,
имею в виду, что и не стоит пробовать.
*
- Так пусть узнает, что это такое, - возразил ей Заппа
и спросил у меня,
- Хочешь попробовать?
*
Думаю, - если она не хочет, как же я попробую?
Или тут есть ещё какие–то варианты?
*
- Он без тебя не будет, -
не дождавшись моего ответа, сказал ей Заппа,
- Давай – *уй негра?... Сделай, ради него.
*
… нормально, думаю, они трут.
А причём тут три буквы негра?
И зачем ей трогать три буквы у негра
даже ради меня?..
*
… а Кукла в ответ не романтично, но загадочно спросила:
- А нет – из дерьма бронтозавра?
*
- Из бронтозавра – нет, -
извиняюще развёл руками Заппа,
- Извини. Бронтозавры все в спячке – до Рождества не какают.
*
Да о чём они!
*
- Последний раз у жопы слона – я с чашечкой стояла, когда была совсем ещё маленькая, – с вызовом сказала Кукла.
*
- ?!?!?!?! – подумал я
и стал слегка тупить.
*
- Ну, знаешь… ради него – могла бы и ещё раз постоять, -
кивнув на меня, упрекнул её Заппа.
*
… любит – не любит… секс в туалете… коричневые три буквы у негра… гигантская *опа храпящего бронтозавра…
Кукла моя, в коротеньком детском платьице ради меня стоящая под хвостом слона с фарфоровой чашкой на блюдечке… -
это было слишком сюрреалистично и недоступно для моего сознания…
*
- Фрэнк, ты же говорил, что гавна не ешь! – с укором бросила она ему.
*
- Я сказал – я на сцене не ем, – поправил её он, – А тут не сцена. И я тебе предлагаю только маленькую чашечку.
*
- Не люблю, что вываливается из задницы! – сердито оборвала его Кукла.
*
- Ну, как знаешь, - отстал от неё Заппа.
*
- Это правильно, детка, - подумал я о своей Кукле, – У тебя хороший вкус.
Только…
а ап чём меж вам енто сюр–глюк–блабла ща было, а?...
*
… всё оказалось проще простого
и даже проще, чем ЦРУ –
Заппа предложил нам кофе копи–лювак,
о котором я тогда и слыхом не слыхивал,
соответственно и не понял –
один из самых дорогих сортов кофе в мире,
который выковыривают из какашек довольно симпатичных зверюшек – мусангов,
после того, как те съедят и переварят оболочку зрелых зёрен…
*
... а три буквы негра – это местное сленговое название кофе black ivory –
чёрный бивень –
всё то же самое,
только ещё дороже
и через *опу слона...
*
... чем сильно оскорбил мою ненаглядную,
которая в весьма свое–образной форме
и сама отказывалась это употреблять
и мне не дала..
*
Теперь перечитайте всё сначала
и всё станет понятно.
А так как кофе этот в клубе давали только своим,
ибо его было мало,
то Заппа хотел сделать нам приятное,
но напоролся на стену непонимания в лице Куклы.
*
И – как я и предполагал и опасался
к Заппе сразу началось хождения –
подходили люди,
здоровались, обнимались–целовались,
садились за наш стол,
уходили,
приходили новые –
поэтому вспоминается всё лоскутно.
Кроме финала...
*
... это было тридцать лет назад.
Почему я это вдруг вспомнил?...
*
... позвонила из Лос–Анжелеса
жена моего старинного старшего и, увы, покойного приятеля.
Она звонит часто, звонит поговорить -
старый одинокий человек –
выслушиваю одно и то же уже по сто пятому кругу.
И вдруг:
- Ты знаешь, дом Заппы выставлен на продажу...
*
… и так это почему–то оглушило...
*
… нету во мне фетишистских тараканов
и ничего я не собираю,
ни марки, ни старинные утюги, ни самовары.
Лет уж двадцать копаясь в биографии Есенина,
я так и не приобрёл ни одной его прижизненной книги.
*
Позвонили питерские знакомые –
кто–то продаёт две есенинские книжки с инскриптами начала двадцатых.
- Да нет, - говорю, - Не надо.
- Хороший человек. Старый, больной, деньги нужны.
- Так пусть на аукцион выставит.
- Абы кому не продаст.
- Значит, не очень деньги нужны.
- Может, съездишь, посмотришь?
Зачем–то поехал...
*
… старушка, милая, старая русская интеллигенция –
это когда человек говорит – здравствуйте
и тебе становится тепло и дОбро на душе.
И с виду совсем не больна –
подружка болеет…
*
Книг – от пола
и до нового года.
- Видела ваш фильм по РТР. Вам – отдам.
Какой, думаю, такой тонкий коммерческий ход.
Она, как услышала и стала объяснять:
- Во–первых – и муж мой покойный, Царствия ему Небесного, и я - считаем, что Сергея Александровича убили. Но среди всего этого постыдного безумия вокруг его гибели вы сумели не потерять голову. Думаю, Есенин был бы не против такого фильма.
https://www.youtube.com/watch?v=FrXjCLKrtKQ
*
… мать честная – «Харчевня зорь», 1920–тый год.
Есенин, Мариенгоф, Хлебников –
бумага для заворачивания селёдки, скорее брошюрка, чем книга,
но дарственная надпись Мариенгофа какой–то барышне
и короткая приписка Есенина.
И вторая – подписи Шершеневича, Мариенгофа и Есенина.
Но предупредила, инскрипт Есенина на второй – не исключено, что поддельный.
Вижу тяжко расставаться – покойный муж собирал.
*
Деньги были, хотелось помочь.
- А давайте... – говорю, – ... я куплю, но пусть книжки у вас пока останутся.
И придумал историю – развёлся, сейчас живу на съёмной квартире –
так будет сохраннее.
Сначала не поняла, но потом согласилась.
*
Отпили чаи, отговорили -
кстати, не представляете, какое это удовольствие -
услышать старую русскую интеллигентную речь,
пусть даже и не без францисканства,
когда мюзикл становится мюзикаль,
а банальный шоферюга - шууффэ -
речь чистую и ясную,
безо всяких там ваучеров и postmodern-business-портовых наречий -
ухожу, заплатив и не взяв книги
и у дверей вдруг даёт мне какую–то сувенирную плоскую коробку
и даже успела перевязать её ленточкой:
- Вам. На память.
- Ой–ё–ёй, как мило, спасибо, да не стоит…
Ушёл.
А в коробочке – те самые две книжки + ещё одна.
И те раздарил.
*
Или – знакомый поп увёз меня в Вязьму –
посмотреть домашний музей Есенина...
*
... в большой квартире в старом доме было много всего разного
и по Есенину, и не только,
но поразил п–образного профиля ржавый крест на стене –
с надгробия Галины Бениславской,
которая застрелилась на могиле Есенина –
этот коллекционер ещё в семидесятые снял покосившийся крест
и поставил небольшое надгробие,
то, что сейчас стоит.
И вот теперь спит под этим крестом...
При всём уважении к коллекционеру и погребальном почтении к бедной Бениславской
неуютно мне как-то стало
и захотелось на свежий воздух...
*
... не собиратель я и не фетишист.
И в музей–квартирах мне интересно,
но как–то немного даже и неловко.
За всю эту липу –
в квартире Достоевского в Питере
несколько десятилетий была банальная загаженная коммуналка,
жильцов на двадцать,
которые никакого Достоевского и знать не знали.
*
И в квартире Блока – тоже.
А вдова и внучка Менделеева Любовь Дмитриевна,
хоть и написала какую–то книжку по истории русского балета,
за бутылочку портвейна,
была в этой коммуналке,
говорят, весьма даже и доступна,
среди любителей этого напитка –
лучше горькая правда,
чем памятники, с которых текут заумные патоки слюней музейщиков–искусствоведов.
*
Но дом Заппы...
Там было так уютно, так просто,
студия в подвале, где кто только не бывал,
небольшой бассейн во дворе, где я даже разок поплавал...
Какое моё дело...
Дом выставили на продажу его дети…
Залез в интернет, увидел фото
и накрыла волна воспоминаний...
*
... на моё облегчение в клубе к нам сразу подсела Наташа,
знакомая Заппы, эмигрировавшая из СССР ещё в середине семидесятых.
Соответственно – два языка, мат в совершенстве – и наш, и их.
*
Она была в лихой чуть кремовой ковбойской шляпе с загнутыми по бокам полями,
коротенькой джинсовой курточке на футболке с крупной грудью и крупными же бусами на ней,
в волнистых и пёстрых цыганских юбках,
под которыми обычно скрывают раздобревший зад
и расшитых сапожках на каблучке.
Уселась между мной и Запой,
не знаю, как к нему,
а ко мне прижавшись пылким зрелым бедром
и общение просто полилось...
*
На Амазонку мы не опоздали –
как всё в этом бардачном шоу–бизнесе,
её номер сдвинулся почти на час…
*
… но до Амазонки ещё раз чуть не поцапались с Куклой.
Смотреть стриптиз при ней мне было неловко,
может, от комплексов
и я не смотрел – так, поглядывал...
*
... был пародийный номер:
страшненькая, угловатая, кривоногая и отнюдь не юная уборщица с ведром и шваброй
немного помыла пол,
а потом у пилона возомнила себя стриптизёркой
и в итоге оказалась молоденькой красоткой с оглушительной фигурой.
Но меня поразило не только её тело,
а предельно точная актёрская сделанность этого этюда...
*
- Пялимся? – вдруг резко бросила мне Кукла, - Жоп не видел?.. Не пойму - у меня что, хуже что ли?
*
От неожиданности я растерялся, как застигнутый воришка...
*
- Нет… без меня – ты хоть в задницу ей глазами залезь. А со мной – будь любезен смотри на меня, –
и добавила,
- Если ты мужчина.
*
И это была не ревность, а что–то мне непонятное.
- Перевести? – заботливо спросила Наташа.
- Да нет уж, я понял, - поблагодарил я.
*
А Кукле ответил:
- Две вещи меня сейчас возбуждают по жизни. Кино. И ты.
- Оо–о! – театрально воскликнула Кукла, - Какой вселенский пи*ьдёж!
*
Но тут меня выручил Заппа:
- А что – неплохо сказано. Меня тоже две вещи волнуют по жизни – музыка и моя жена и дети. Ещё Америка, -
и как бы оправдался передо мной,
- Ну и СССР немного. А сейчас… ну… -
и как бы спросил разрешения у Куклы и Наташи,
- … чуть–чуть голых баб?... Но музыка, жена и дети – это во главе!
*
- Фрэнк, ты настоящий мужик! – ехидно похвалила его Кукла.
*
- Хочется думать, что моя жена сказала бы так же, –
ответил ей Заппа,
- Но она не стала бы меня упрекать, что я поглядываю на эти раздевалки.
*
- Ты, Фрэнк – поглядываешь, -
парировала Кукла,
- А этот… -
она кивнула на меня, раскрыла рот, показала какими бывают идиоты и сказала,
- Эээээ-э!
- Ну, куколка! – умиротворяющее попросил я её.
- Да, хуля, Куколка – контролируй себя! – резко бросила
