Der Kreismann

все чаще и чаще, пытающимися имитировать ту безграничную восторженность ребёнка, утерянную, судя по всему, навсегда. Пете казалось, что сейчас он понял, о чем идёт речь. Речь энергичная, совсем не похожая на то настороженное приветствие. Было бы хорошо, если вдруг окажется, что с этим дедом они встретились совсем не вдруг, а по какой-то указке свыше. Несмотря на старческий характер их разговора, в новом знакомом просачивались, капали помаленьку на стол молодые нотки. Увлеченные, инфантильные, азартные, будто в погоне за отдаляющейся истиной. А Петя, кажется, посланник от Бога, призванный подтвердить, разжечь приунывшую веру во что-то высокое, жгущее людей изнутри, но неизвестно, живое, существующее ли в самом деле. 
- Давайте я вам.. нет, нет.. хотя... 
Он достал из кармана маленький, обгрызанный карандаш. 
- Вот, смотрите. Есть у нас, значит, человек. - рисовал на бумажном полотенце, повезло что не салфетка. Валерий Михайлович с упоением, не выражая ни одной известной в природе эмоции, смотрел на это произвольное полотно, погружаясь в объяснения. - Всякие сознания, подсознания, паттерны, комплексы, синдромы. Не знаю, как вы на это посмотрите, хорошо али плохо, но осмелюсь высказаться:по большей части, к науке мы обращаемся, когда у нас перед носом маячит нерешаемая проблема. Соответственно, если своими, святыми, неоспоримыми и непоколебимыми, нерушимыми временем и миром способами убрать эту навязчивую, раздражающую мошку, норовящую залезть куда не следует, не выходит, приходится обратиться к сторонней помощи. Так что предлагаю выяснить все человеческим языком, а не терминами. - Петя напрягся в лице, пытаясь придумать что-нибудь поумнее, для подкрепления авторитетности своих слов. - Сейчас, откровенно говоря, наука встала на место церкви.Поклоняются ей точно так же. Наука абсолютно похожим образом, пускай и немного иным шаблоном, разводит людей на злотые, и на выяснение, кто идейный учёный, а кто сборщик подати со стада барашков, уходят силы и старания обоих оппонентов. Идейные, как правило, если присмотреться, не очень отличаются от своих заклятых врагов-обманщиков. Хотя признаем, и чистенькие бывают. Ну, это так, мельком. - Для юноши стало неожиданным открытием такая смелость в себе, такой поток мысли, ещё и выражаемый вполне терпимым лексиконом. Он покачал головой и продолжил. - Ваш вопрос был про целостность человека. Ответ будет краток - нет, не могу четко сказать.А объяснение, почему не могу - очень объемное, далеко не короткое. - Петька по-деловому сложил руки в замочек и с вопрошанием глянул на дядьку Валеру. Тот, видимо, не сразу понял, почему рассказ остановился. Встрепенулся. Потер ладони, расправил плечи.
- Молодой человек, ну вы даёте.
"Молодым" Петю обзывали уже долго, чуть ли не с шести лет. В первую очередь за показушную серьезность, присущую всяким начинающим интеллигентам. Петя таких взрослых сначала обожал, а после, когда просек фишку с иронией, едва сдерживал плевок в их сторону. Самое главное, основное, грустно подчёркивающее всю ступеньчатость жизни, было то, что Петя постепенно все снисходительней относился к малышне. От понимания сего абсурда и измены своим ранним принципам(никогда не стану таким, как они!) его пробивало желание рассказать детям какую-то истину, жизненную правду, как обычно говорит умирающий персонаж в детективе, с последним харчком крови хрипя про адрес и заваливаясь на бок. Если подумать, то сомнительно, что это действительно было искреннее намерение. Хотя, ежели параноидально высматривать эгоизм во всем, то ты-то его найдешь, только что с этим дальше делать? Тем не менее, озадаченная оценка этого дедушки тепло отозвалась внутри, подзадоривая выкладывать мысли, конвейерным темпом превращающиеся в заумную тарабарщину.
- Мм..Дальше?
Валера закатил рукав рубашки, бросил острый, серьезный взгляд на циферблат. Однако махнул рукой, бодро развернувшись и затянув в себя горячей жидкости, поморщился от температуры. Перетерпев, сказал:
- Давай.
- А вы куда-то собирались? - указал подбородком на волосатую руку.
- В церковь.
- Не очень вы похожи на верующего.
- Да мы все с верой имеем мало общего.Другого выбора все же нет.
Пошарил по задуманному Пете и с натугой выдал:
- Просто хожу для интереса. 
Выглядел Валера Михайлович сконфуженным, не имея сейчас ничего общего с тем мыслителем, разглагольствующим о высоком. Петя не раз оказывался в таких ситуациях, как и любой человек. Он подумал, надо ли как-то разряжать обстановку, или авось и так пойдет. Во всяком случае, неприятно не ему. Да и только идиоты, ценящие жизнь и трудящиеся ради чего-то, обоснуют свои действия в данном происшествии. И _будут_ действовать, а не вяло посматривать на, для трагизма скажем, собрата. Честно, ни малейшего желания Петя размышлять, тем более прилагая усилия, не испытывал. И ведь тему можно было не развивать. М-да. Ладно, надо было. И вот смысл сожалеть? А ведь кто-то строит все свое существование вокруг этого принципа - "раньше было лучше, поэтому я поживу и подожду, пока случится что-то новое, но отдаленно похожее на лучшие деньки". Серьезно? Человек же не может действительно жалеть о прошлом, он жалеет о его последствиях.
- Я вас понял. - для убедительности выкатил глаза, одобрительно вздернул губы вверх, сотворив какое-то подобие уверенного в победном исходе для своей стороны бойца, желающего подбодрить командира, получившего неутешительные вести из штаба. Дедок скромно усмехнулся. Тяжело вздохнул, как после трудовой смены. 
- Продолжай. - а сам с печалью зыркнул на двор, виднеющийся внизу. Линию горизонта скрывали многоэтажки, высокие тополя, разваливающийся завод, окружённый бетонными стенами, несущими свою стражу через силу. Вид, открывающийся с третьего этажа, можно описать как недостаточно высокий, чтобы мечтательно и свысока оценивать попадающее в поле зрения, и слишком задранным и высочащим, чтобы наслаждаться суетой на узких улочках, как жители первого. Так похоже на людей. Ни туда, ни сюда, ни вверх, ни вниз. Болтаются где-то там посерединке, и никому до них нет дела. Ума мало, чтоб понять и изменить себя, и больно многовато, уж точно тупыми не назовешь. Как товар, стоящий на обоих чашах весов. Хотя, тут конечно уже немного другая тема.
- Хм..Так объяснять?
- Да.
- Кхм. Итак, мы имеем на руках то, что составляет организм. - пару раз он выдерживал значительные паузы, настраиваясь на темп мысли. - Есть, значится, такое понятие - биохимия. Мозг к ней непосредственно относится. Любовь, гнев, симпатия, и куча-куча всего производится этим гореизвестным органом. Не знаю как вы, - повернул голову на Валерия - но когда я смотрю на детей, маленьких, которые прям не соображают ещё - поймав себя на такой обличающей фразе, Петя разочарованно цокнул.Валера продолжал внимать.
- Которые ещё не отведали горечи этой жизни. - Петя ухмыльнулся пафосности - Когда вижу, как обремененные заботами и бросившие поиски нового взрослые родители раздражённо тянут плачущие рожицы домой, меня, вот от души, прошибает. Пока кто-то борется за сохранение природы, за льготы, люди буквально каждый день делают, совершают грязные, отвратные вещи, отдаются им с потрохами, и при этом ещё что-то заливая про самоконтроль, какую-то призрачную силу духа, воли, идейность, бархатные мечты, не имеющие отношения к обычной, простецкой биологии, к которой в наше время может докопаться, изучить ее каждый желающий! Но правильно, им же это не нужно. Дурачкам живётся легче, и пословиц про это вагон. И они специально ограничивают себя, отмазываясь самыми различными способами, не озвучивая простую и понятную каждому из них причину - "не хочу разочароваться." Вот вы бы хотели быть тупым?
Не подав признаков ошарашености, без запинки и задумчивости, из сухих и потрескавшихся губ Михайловича выплыло:
- Положительно.
Юноша не понял, к чему этот комментарий, почесал затылок.Валерий уточнил:
- Да.
Сглотнув, Петька двинул дальше.
- Так вот. Человек полностью зависим от самого себя же. Я много думал над такой теорией, или гипотезой, как хотите, и пришел к тому, что в споре с такой точкой зрения ты выигрываешь, поскольку можешь объяснить противнику логику его же поведения, а это, на минуточку, помогает сбить с толку. Ну, конечно, есть такие индивидуумы, которые настолько увлечены своими бесполезными доводами, мелочной материальностью, аргументами, что им доказывать что-либо тщетно. Короче говоря, это закон, который логически неопровержим. Я уже пробовал, вроде работает он со всем. До сих пор не придумал для него названия..
Мощно чихнув, оторопело шморгнул носом.
- Так в-во..апчхи!Кхм.Как думаете, какое название подойдёт?
Валера косо посмотрел на азартно постукивающие по грани стола Петины пальцы, с грубыми, то ли обколупанными, то ли обгрызанными ногтями.
- Думаю, не надо никак называть его. На то он и закон, чтобы его учить не приходилось. Его все ещё до рождения знают, и, как ты и говоришь, отгораживаются. И физики, хотелось бы верить, тоже.
На какое-то время они затихли.
- Э-э..Валерий Михайлович? - Петя уставился, ожидая знака.
- Га?
- У вас будет время...завтра?
- В смысле?
- Ну, хотелось бы..к вам зайти.
Он обрадованно мотнул.
- Конечно, в любой час и минуту.
- Мм..Есть номерок?
- Шчас..Пип, пип. Во. Записывай. Ноль шессот семьсят три, сорок девять...
Петька выудил из наплечной сумки собственный мобильник, набрал номер, сохранил.
- А..Василий с вами сколько времени проводил?
- Часа полтора.
Валера устало потёр виски, будто готовился к чему-то сложному.
- Тебя как зовут-то?
- Петька я.
- Смешное имя.
- Это ещё почему?
- Я в селе рос, был, помню, мальчик такой, тезка твой. Он это, к логопеду ходил. И когда логопед говорила " начинаем, Петь", мы стояли дружно всем классом сельской школы номер семнадцать под дверью кабинета и начали петь "Прекрасное далёко, прекрасное далёко". Шутка получилась отменная, правда выговор тоже получился отменным. Это мне тогда шестнадцать было. "Гостья из будущего" смотрел? 
- Да.. - с ноткой грусти сказал Петя.
- Понравился? 
- Ещё бы. 
Снова пауза.
- Знаешь, а хочешь знать про меня что-то? - Михайлович сделал особый акцент на слове "знать". 
- То есть?
Валера покряхтел, подготавливаясь к новой стадии беседы. Воздух поразила пара зевков.
- С сужеными, к примеру, как бывает? В трамвае заметил, влюбился, строит себе там фантазии, какая она великолепная, императрица, ей нужно́, необходимо крепкое мужское плечо, защита, протекция. Одержимость, беззастенчивая и всеобъемлющая. 
- Наркомания!
- Во! Молодцом, студент! Похоже, не так ли?
- Да сто пудов!
- Дык, вот когда они лицом к лицу встретятся, ажиотаж пойдет в гору, усиляя накал. Медовый месяц, первые ссоры, и другие несчастливые счастья, которые из-за ослепленности становятся такими..слегка странными с точки зрения человека брезгливого, не питающегося ежедневно приевшимися комплиментами, словно дозами, в перерывах на небольшие ломки в виде конфликтов. И все это так переплетено, что и язык не поворачивается оценить эту белиберду как счастливую или несчастливую жизнь. Будто это вообще можно оценить. Хаотичная дорожка, бегущая неведомо куда. Не свернешь, не встанешь, даже остановку у водителя не