Защитник поневоле.

ЗАЩИТНИК ПОНЕВОЛЕ.

Никита вздрогнул, когда старенькая рация ожила шипением. Не смотря на просьбы Клима, он не стремился заряжать почти севшие аккумуляторы и вообще хотел разбить проклятый прибор молотком или утопить в пруду, но что-то останавливало его, возможно, это было чувство некого долга перед семьёй Клима.
Шипение усилилось, появились помехи в виде обрывков музыки и невнятных радиопередач. Никита осторожно взял рацию трясущимися от страха и волнения руками, так всегда происходило, когда она начинала работать.
Он чертыхнулся и, превозмогая накатившее удушье, стал аккуратно вращать ручку настройки. Наконец сквозь шум стала пробиваться нечёткая, прерывистая речь Клима, исковерканная режущими слух помехами.
- Н…. Ни…. Ник…. Никита, - донеслось из устройства. – Ты здесь Ник? Ты здесь? Ты слышишь меня Ник?
- Да, - почти шёпотом отозвался тот.
- Запоминай координаты, - продолжал Клим.
- Я больше не могу, - взмолился Никита. – Оставь меня в покое…. Пожалуйста….
- Кроме тебя никто этого не сделает.
- У меня нет сил. Совсем нет.
- Скоро всё закончится, осталось недолго, это последний, - начинал нервничать Клим.
- Когда?
- Скоро друг, скоро. Если ты не поможешь, мою семью уничтожат.
Никита закрыл лицо руками, его плечи несколько раз вздрогнули.
- Запоминай координаты….
- Хорошо, - сдался Никита.
- Двадцать шестой километр юго-восточного шоссе, поворот налево после заправки, прямо по лесу, через луг, мёртвый муравейник. Возьми что обычно. До встречи….

Рация выключилась, Никита уткнулся лбом в столешницу, больно ударившись о ДСП. Когда-то давным-давно, наверное, в какой-то другой уже жизни, Клим был его лучшим другом, с которым они делили радости и горести. Вместе дрались в кровь против шпаны, ухаживали за блондинками двойняшками, напивались в стельку, гоняли на мотоцикле и много чего другого, что сейчас уже не упомнишь. В какой-то момент Клим почуял запах лёгких денег, связался с мутными людьми. Никита пытался его отговорить от контактов с подобными отбросами, но деньги манили и звали. Постепенно Клим отдалился, зажил совсем другой жизнью. Деньги потекли рекой, роскошь и вседозволенность ослепляла.
Пока Никита топтал кирзу в армии, не высыпался на постах и тащил службу, Клим, наевшись легкодоступных дам, женился на скромной, очень хорошей девушке из самой заурядной семьи, которая родила ему двух мальчиков и девочку.
После службы, Никита устроился на автокомбинат слесарем. Так прошло несколько лет, но семьёй он так и не обзавёлся. Однажды они пересеклись с Климом в торговом центре, тот вывел семейство на шопинг. Они посидели в кафе, вспомнили прошедшие дни и разошлись, как выяснилось, все теперь обитали в совсем разных мирах.
Где-то, через год Никита вновь встретился с семьёй Клима, только теперь без него. Клим умер от передоза в одном из клубов, где иногда проводил время с «деловыми партнёрами». Его жена, теперь вдова, не верила, что муж был наркоманом. Он мог напиться вусмерть, но чтоб наркотики, никогда.
Что до «деловых партнёров», так они не появились на похоронах, жена вообще не знала, кто это и что за дела вёл благоверный. На любые вопросы о работе, Клим отшучивался или демонстративно уходил от ответа. Однако деньги появлялись дома с завидным постоянством и не просто деньги, а целые сумки наличности.
Клим не ограничивал жену в тратах, и за это она закрывала глаза не некоторые его странности, одним из которых были разговоры по ночам с каким-то очень важным человеком, причём супруг не пользовался телефоном, он просто запирался в комнате и говорил, говорил, говорил, что-то невнятное, пугающее интонациями.
И вот его не стало, зато появилось странное давящее чувство тревоги, страха за детей и собственную жизнь. Что-то неощутимое сжимало семью в стальных объятьях, порождая боязнь темноты, незнакомцев, непонятных звуков. У вдовы складывалось ощущение, что вот-вот откроется невидимая дверь и в дом войдут убийцы, которых она даже не заметит. Никто не поможет, никто не спасёт, никто не отведёт надвигающуюся беду.

***
Это началось с Никитой после встречи в торговом центре…. Валявшаяся в кладовке «столетняя» рация, по которой они когда-то переговаривались с Климом, ожила. Сначала это было просто шипение и помехи, так продолжалось несколько дней подряд, что крайне удивило Никиту. Он хотел исследовать данный факт, разобрав прибор, но в тот момент, когда отвёртка коснулась корпуса, из динамика послышался голос Клима. Никита даже вскрикнул от неожиданности.
Превозмогая себя, он ответил на зов покойного друга, началась странная беседа, из которой Никита узнал, что в результате большого количества «добрых дел» и заключения сделки с «ними», как он называл «деловых партнёров», Клим получил возможность грести деньги лопатой.
Перед смертью, а точнее убийством через передоз, он умолял их расторгнуть сделку, так как осознал, чем всё может закончиться. Они отказали, создав ситуацию, способствовавшую смерти Клима,  после которой, тот был низвергнут в самое пекло ада. Он до сих пор не мог понять, как ему взбрело в голову взять шприц, должно быть алкоголь и разнузданная компания сделали своё дело.

Уже там, за чертой смерти, Клим плевал и смеялся им в лицо. За это они решили забрать его семью, тем самым причинить ещё большие муки.
Каким-то чудом, Климу удалось связаться с миром живых. Единственный человек, на кого он мог положиться, доверив жизнь родных, оказался Никита. Клим умолял спасти его жену и детей от них, заступиться за невинные, ни о чём не подозревавшие, души.
Худо-бедно Климу удалось уговорить друга вступить в схватку с потусторонним, снабдив того подробными инструкциями по изготовлению соответствующего вооружения.
Скрепя сердце, Никита согласился с просьбой, собрав нужное оружие. Клим знал, где появятся «деловые партнёры», и передавал другу точные координаты места. Главное уничтожить их в первый день появления на Земле, пока они ещё слабы. Чем дольше они находятся среди людей, питаясь их злобой и страхами, тем сильнее становятся.

Благодаря инструкциям, Никита собрал странное оружие, что-то вроде помеси индийской ваджры, кислородного баллона на 10 литров и мушкетона. На вопрос, откуда всё это, Клим ответил, мол, тут всякой инфы навалом, не утруждайся в домыслах, делай что нужно.
Как оружие работало, откуда брало энергию для выстрела для Никиты осталось загадкой. Он просто собрал, как сказали. Испытал его в лесополосе, где ваджратон, выкинув пучок молний, с шипением похожим на звук шипящего на сковороде масла, испарил под корень высохший дуб.
Первая схватка произошла на третьем этаже заброшенного здания школы. Никита прибыл раньше появления одного из них. Он ждал в обветшалом, усыпанным мусором классе, спрятавшись за разбитым учительским столом. Примерно через час в центре класса возник маленький вихрь, закручивающий в себя газеты, стекло, высохшие экскременты и прочий хлам.

Никита притаился, сжимая во вспотевших руках ваджратон, поглаживая спусковой крючок, как когда-то в армии держал «калаш» сидя в секрете. Появление одного из них он прозевал. В классе грохнул гром. Выглянув из-за стола, на месте вихря он увидел хорошо одетого мужчину с поседевшей бородой. Когда они встретились взглядами, в кармане Никиты проснулась рация.
- Стреляй, - послышался голос Клима. – Стреляй это один из них.
- Вы что тут делаете? – спросил Никита мужчину, направив на него оружие.
- У меня потерялся котик, ищу, - ответил тот приятным баритоном.
- Не слушай его, не разговаривай с ним, стреляй, - шипела рация.
- Котик? – переспросил Никита.
- Стреляй! – кричал Клим.
- Пушистый при пушистый, - мужчина двинулся в его сторону.
- Стреляй дебил! Сука стреляй! Стреляй!
Мужчина подошёл совсем близко, добро улыбнувшись. В этот момент Никита заметил, что его зубы были похожи на наконечники стрел.
- Он убьёт тебя, потом мою семью! – визжала рация.
Никита нажал на спусковой крючок, шипящие молнии испарили мужчину ниже пояса. Верхняя часть попыталась уползти на руках, но второй выстрел оставил от него лишь голову.
- Я убил человека, - дрожащим голосом, сказал Никита.
- Сними с головы кожу и убедись в обратном, - произнёс Клим.
- Кожу?
- Сними.
Никита достал из кармана раскладной нож, превозмогая отвращение, снял с головы кожу. Перед ним предстал череп какой-то химеры, не имевший ничего общего с человеком.
- Убедился? – спросил Клим.
- Что за дерьмо? – испугался Никита.
- Это они. Если скажу, стреляй, не раздумывай, иначе смерть. До связи Ник.
Рация отключилась, а оглушённый содеянным Никита, поплёлся домой. После этого было ещё одиннадцать вылазок. Он уничтожил  в подворотне собаку с человеческими руками вместо лап, убил  в парке женщину с шевелящимися, словно змеи, волосами, пристрелил в туалете торгового центра парня с глазами без зрачков. Позже испарил огромную человеко-ворону на крыше многоэтажки, уложил у магазина похожую на улитку старуху, разнёс на атомы медузообразное существо в городском пруду и так далее в том же духе. Все наводки Клима были точны до секунды.

***
Вылазка к мёртвому муравейнику была тринадцатая по счёту и, по словам Клима, последняя. Вечерело, Никита устало плёлся через луг к видневшемуся гигантскому сооружению, таких огромных куч он никогда не видел. Муравейник был высотой примерно метра четыре и напоминал скорее рукотворный холм, чем жилище трудолюбивых насекомых.
Спрятавшись за толстым стволом сосны, Никита стал наблюдать. Через некоторое время над муравейником закружился ставший уже привычным вихрь, сообщающий о переходе некой твари в наш мир. Внутри муравейника громыхнуло, он развалился на части, подняв облако пыли вперемешку с трухлявой хвоей.
Никита вскинул ваджратон, прицелившись в центр облака. Там что-то шевельнулось, палец слегка надавил на спусковой крючок, но тут же отпустил его, перед ним стоял Клим. Никита выступил из-за дерева, опустив оружие.
- Клим? – спросил он.
Рация заскрипела какофонией звуков, среди которых проскакивал голос Клима. В это же мгновение заговорил и сам покойник, беззвучно открывая рот, за него вещала рация.

- Пройдя ад и очистившись, есть шанс вернуться сюда в другом облике, - сказал Клим. – Есть шанс снова жить, но ваджра испепеляет сущность без остатка и возможности перевоплощения. Это смерть души навсегда. Последний из них во мне Ник, я не смог противостоять. Убей меня или я убью тебя и семью.
Никита поднял ваджратон, направив на Клима, но выстрелить не успел. Клим или то, что было им, метнулось на встречу со скоростью света. Никита лишь почувствовал адскую боль в сломанном позвоночнике и увидел разлетевшийся на части ваджратон. Он упал на спину, зайдясь в беззвучном крике ужаса. Краем глаза увидел, как удаляется то, что было когда-то его другом. Он легко расправится с семьёй, горюющая жена с радостью примет вернувшегося с того света мужа. Жаль, что она и дети ничего не узнают, ничего не поймут, умерев от рук близкого человека ставшего теперь монстром, управляемым неизвестной тварью поселившейся в его плоти.
Никита закрыл глаза, сделав последний вдох, проявившая милость смерть избавила его от долгих мучений парализованного тела.

***
Клим стоял над забившейся в угол комнаты