По ночам весь Лес Северных Лучей был окутан холодным голубым сиянием. Оно просачивалось сквозь тоненькие, полупрозрачные листья диковинных деревьев, уходящих ввысь, любовно касалось каждой песчинки, каждого лепестка, кустика, домишки. Один из таких маленьких домишек, белый, пузатенький, двухэтажный, с тёмными ставенками, с цветным окошком на чердаке и трубой в форме черенка на терракотовой крыше, уютно примостился под сенью огромного дерева. Ночью его обитатели плотно задёргивали тяжёлые синие шторы, чтобы холодные лучи не проникли в их жилище.
Здесь жил Колокольчик, чудный крошечный юноша с золотистыми волосами, похожий на эльфа; он всё время морщил свой острый носик, когда был чем-то недоволен, и это делало его очень милым и забавным. Обычно он был одет в синий камзол, будто сшитый из лепестков, остроконечную шляпу и чёрные туфельки с серебряными пряжками (он важно говорил, что эти туфельки ему давным-давно подарил один добрый сказочник, чтобы Колокольчик не изранил свои нежные ножки). У него был прелестный чистый голос, и когда он выходил на широкую поляну в центре Леса Северных Лучей и начинал петь любимые песенки (которые сам же и сочинял), почти все обитатели Леса собирались его послушать. Он сам не знал, откуда появился; его любимая спутница по имени Облачко говорила, что однажды, недавно поселившись здесь (она прилетела откуда-то издалека), загадала самое сокровенное желание (она была очень одинока и мечтала о маленьком друге) — и тут же у неё на глазах, словно сотканный из лунного сияния, возник Колокольчик в своей шляпе и смешно наморщил носик, когда она захлопала в ладоши. Он поселился у неё в домике, который теперь стал их общим, и их дни потекли беззаботно и беспечно. Каждый следующий день был похож на предыдущий, но они не скучали, а только радовались, что всё остаётся по-прежнему. В отличие от людей, они могли спокойно обходиться без съестного, их не беспокоили человеческие страдания и желания... Каждый вечер они ложились в свою просторную постельку, никак не могли поделить одеяло, а потом засыпали в обнимку, уютно посапывая, составляя единое целое — маленькое, тёплое и сказочное.
Облачко обычно одевалась в объёмную кофту с прорезями на спине и широкие штанишки. У неё, в отличие от Колокольчика, были чудесные крылышки, которые переливались на солнце, как драгоценные камни. Он сначала немного завидовал ей и расстраивался, что они не смогут летать вместе. Однажды во время прогулки, когда они ходили собирать сладкую ягоду (хотя Колокольчик мог обходиться без еды, он очень любил лакомства), она вдруг крепко обняла его и взлетела.
"Ты совсем лёгкий, — засмеялась она, — тебя следовало назвать Пушинкой. Держись крепче".
Колокольчик тогда впервые увидел Лес с небольшой высоты и поразился красоте, которая неожиданно открылась его глазам; она словно была создана для него, он мог её созерцать, касаться, и вместе с тем быть частью чего-то Великого. Так они и жили долгое время: собирали лакомства, читали крошечные книжки, Колокольчик пел для Облачка, а Облачко раз за разом открывала ему новые грани их маленького мира при помощи своих крыльев.
Третьим обитателем пузатого домика стал Бусинка. Он отличался от них тем, что каждому доставал по пояс и вовсе не собирался расти. Они нашли его в цветке; бедный малютка чуть не задохнулся, когда цветок плотно закрылся, и утром едва дышал. Впрочем, сладкие ягоды из корзинки Колокольчика быстро вернули его к жизни. Он тоже очень полюбил полёты и наслаждался обзором, повиснув у Облачка на шее. Колокольчик притворно вздыхал, что теперь до него никому нет дела, но на самом деле страшно радовался найдёнышу и обнаружил, что ему очень нравится о нём заботиться. Бусинка был вполне самостоятелен, но всё же детского в нём было гораздо больше.
Маленькие человечки вообще появляются из ниоткуда, их рождает лунный свет, они возникают в цветочных бутонах, и уже потом судьба, если она настроена благосклонно, дарит им близких созданий. Так Облачко обрела Колокольчика, а Бусинка обрёл их обоих.
Они страшно баловали его, по очереди читали сказки (хотя Бусинка мог читать сам), пели на два голоса, готовили его любимое лакомство (утренняя роса собиралась в крошечные бутылочки, ночью их выставляли на балкон, и под воздействием волшебных Северных Лучей роса застывала, а на следующий день её доставали и обсыпали пыльцой), от которого он начинал кашлять, и тогда приходилось варить специальные настойки из пахучих трав и кутать его в шарф; Колокольчик грозил ему пальцем, но уже через минуту обнимал и тихо баюкал, рассказывая очередную историю.
Бусинка записывал все истории, которые ему рассказывали Колокольчик и Облачко, и таких тетрадок у него скопилась целая полка. Он был счастлив, они были счастливы, и только новый страх за приёмыша омрачал их существование.
Дело в том, что Бусинка был страшным непоседой. Колокольчик и Облачко не любили, когда он ходил на прогулку один, потому что обычно Бусинка возвращался то с ободранными коленками, то со сломанным носиком, то в порванной одёжке, а однажды чуть не отравился ядовитыми грибами, которые росли на Гиблой Поляне (надо ли упоминать, сколько раз Колокольчик и Облачко просили его не уходить далеко от дома в одиночку). Но Бусинка упорно убегал, а Облачко искала его с тревогой на сердце (в то время как бескрылый Колокольчик, не всегда считавший себя полезным в поисках, не находил себе места и принимался заставлять весь дом кастрюльками с вареньем, которое он варил из сладких ягод).
Бусинке нравилось ходить к морю. Он сидел на брёвнышке, болтал ногами в зелёных туфельках и созерцал мерный ход волн. Здесь у него появилась подруга, о которой он решил никому не рассказывать (она сама просила его сохранить всё в тайне). Подруга была русалкой. Ей понравился хорошенький человечек, легко помещавшийся в ладони, с детским лицом и светлыми кудряшками. До этого она видела его собратьев только издалека; они боялись стихии и не подходили близко. Бусинка, уютно расположившись у неё на плече, любовался таинственным мерцанием её хвоста и увлечённо рассказывал про свою семью, про то, как Облачко катает его на спине, а Колокольчик поёт чудесные песни хрустальным голоском и варит самое вкусное в мире варенье (он был очень любознательным и перечитал почти все книжки, которые хранились у Колокольчика, но Бусинкины познания о мире всё равно ограничивались этим морем, Лесом Северных Лучей и пузатеньким домиком под сенью большого дерева).
Чем больше слушала русалка, тем тоскливее ей становилось; она жила в мрачном и тёмном дворце, стоявшем на самом дне глубокого моря, и целые дни напролёт проводила одна. Слугам и другим русалкам не было до неё никакого дела; они не любили земной мир, редко поднимались на поверхность и слышать ничего не хотели о маленьких человечках в цветных нарядах.
"Хочешь, я покажу тебе свой дом?" — спросила русалка, и Бусинка, который не боялся воды (он знал, что человечки могут дышать под водой какое-то время), с радостью согласился. Ему было любопытно посмотреть, как живёт русалка, и он давно мечтал о настоящем приключении.
Дворец показался Бусинке огромным и страшным; он был построен из костей, из останков затонувших судов, гнилых и покрытых тиной, а вместо лампочек-светлячков внутри стояли черепа на кольях со светящимися глазницами. Бусинка задрожал от страха и вспомнил, как ещё утром Колокольчик будил его задорной песенкой, а Облачко обняла его, ещё сонного, такая тёплая и милая, и от неё так сладко пахло пыльцой и вареньем. Он вдруг подумал, что больше никогда не увидит их по своей вине, и горько заплакал, а русалка стала утешать его, угостила безвкусным блюдом из водорослей и показала сундучок с блестящими вещами, которые она находила на дне морском и утаскивала в свои покои. Слуги-утопленники узнали о том, что она привела с собой человечка, и в её отсутствие глумливо разорвали его одёжку, стянули туфельки и стали колоть иголками его пятки, смеясь из-за того, как он дёргается от боли. Когда им это надоело и они оставили его, Бусинка упал, измученный, на сундучок и закрыл глаза, мечтая исчезнуть, раствориться, стать ничем, лишь бы не чувствовать боли телесной и душевной, боли от одиночества, брошенности и осознания, что он сам во всём виноват; Колокольчик и Облачко теперь с ума сойдут от горя, а он навсегда останется здесь. Он истончился, побледнел, стал почти прозрачным, дышать было всё труднее.
"Я бы мог вечно жить в Лесу Северных Лучей со своей семьёй, но я слишком маленький и глупый, я недостоин этого. Пусть Колокольчик и Облачко найдут кого-то лучше меня и будут о нём заботиться".
Наконец он заснул, и ему приснился Большой Ангел, о мудрости и доброте которого когда-то рассказывал Колокольчик. У Ангела были огромные белые крылья, мягкие и пушистые; он смотрел прямо на Бусинку очень строго, но как-то светло. Бусинке стало тепло и спокойно.
"Я ухожу на небо? — спросил он у Ангела. — Колокольчик говорил, бывает, что мы уходим туда как люди. Пусть он и Облачко не очень горюют обо мне, хорошо?"
Ангел молчал. Бусинке вдруг показалось, что его затягивает в воздушную воронку и тянет наверх.
Он очнулся на брёвнышке, сел и протёр глаза. На море был штиль, а из Леса к нему вышли Облачко и Колокольчик.
"Не ругайте меня, — сказал Бусинка и шмыгнул носом, уткнувшись в них. — Меня спас Большой Ангел. Я больше никуда от вас не уйду".
