Гур-гур вместо музыки - 8

памяти Леонида Гуревича (1932 - 2001)-
драматурга
и хорошего человека

                    Гур-гур
                вместо музыки

                гур-гур - киношный сленг -
                фоновые шумы в кино.




                П'ЯТЬ ЗiРКiВ.

Лос-Анжелес. Город Ангелов.
Может, ангелы, когда здесь и жили, сейчас тут - царство кино.
В городе официально - пятнадцать тысяч режиссёров - члены Гильдии.
И ещё столько же неофициально.
И, куда ни плюнь, везде актёры и актрисы. Официантка - актриса. Продавец - актёр. Горничная - актриса.
То же самое с режиссёрами.
Работы - нет.
Поэтому Гильдия - надо произносить с большой буквы.
Иначе - работы не будет.
*
А мы живём - как полубоги - пятизвёздный отель.
Это нам с ним от Гильдии режиссёров Америки.
Гуревич его зовёт на хохляцкий  лад, - Готель п'ять зiркiв.
*

                ЧЁРНЫЕ  ЗАММИНИСТРЫ

Зашёл за ним -  едем  на что-то дресс-кодное.
Смотрит на себя в зеркало -  хороший костюм, белая сорочка, модный галстук.
- Там, эти - замминистры чёрные - лучше, чем я одеты.
Я решил: там -  куда мы едем.
Почему, спрашиваю, чёрные?
Удивлён:
- Потому что - чёрные.
Я подумал - может, с мафией встречаемся.
*
Внизу, у лифтов - величественные седые негры в чёрных смокингах и белых перчатках открывают двери.
Кивает:
- Видал?…  Негры - а морды важные, как у замминистров.
*
Потом увидел - солидные дяди за открытие дверей, почти незаметно и вежливо дают величественным неграм доллар.
И сам стал давать.
Поиграл немного в солидного дядю  - автор более полусотни фильмов, трёхсот статей - но хватило его раз на пять:
- Да задолбало! Этот вахтёр больше, чем я зарабатывает.
А ведь так оно и было.
*

                АРФА

Внизу в ресторане - вечером, девушка в чёрном играет  на арфе -
верх платья, до пояса, в обтяжку, с декольте, а низ широкий и пышный, до пола и нижний край платья  почему-то шевелится.
Вижу - повышенный интерес к арфистке.
Но какой-то странный.
Подозрительно всматривался, присматривался, вдруг спрашивает:
- А чего она там ногами елозит?
И видимо, решив, что она под подолом тайно обнимает это своё коромысло со струнами ногами и потому и елозит, объявляет:
- Теперь всем буду говорить - была у меня одна арфистка… -
и тут же настрого предупреждает меня,
- Только - ты так не говори. А то не поверят. Не может у учителя и  ученика быть по арфистке.
А рыжая - вижу - из головы не выходит.
И почему-то подумал - а ведь она сюда прилетит. Как пить дать, прилетит.
Подумал, да тут же и забыл.
*
Утром, за завтраком, пошёл смотреть арфу.
Арфа зачехлена.
Потребовал снять. Чехол сняли.
К нашей серости арфа оказалась… с педалями.
Как всякая классическая арфа. Она и называется - педальная арфа.
Педали вызвали у него взрыв восторга.
*

                ИНКАРНАЦИЯ  АРФЫ

Через пару лет, в Москве, в монтажной.
Он, я, монтажёр и его режиссёрка.
Монтажный стол включался педалями. А столы были капризными -
педаль надо было выжимать плавно, не резко и придерживать плёнку руками - иначе порыв.
Монтажёр вышла, а режиссёрке не терпелось показать ему эпизод -
сама уселась за стол и давай жать на педаль -
стол стал безжалостно жевать плёнку.
А режиссёрка всё держит ногу на педали…
А стол всё жрёт и жрёт плёнку…
А ногу снять с педали она не догадается…
Слышу:
- Арфа ты, педальная.
*
Пока монтажёр склеивала плёнку - а это долго -
режиссёрка всё пытала его - где он подцепил такой замечательный каламбур?
- Да… была у меня одна арфистка. Тоже - педали жала не вовремя.
*
Может, потом - лох педальный - от Гуревича и пошло?
Лох - как инкарнация арфы.
*

                НЕИЗВЕСТНЫЙ ФРУКТ

У каждого шикарный номер.
На столе  огромная ваза с фруктами - ананас, огромные бананы, мандарины - тропический коктейль. И меж ними какие-то странные штучки…
Есть боимся - вдруг счёт закатят.
А вазы каждое утро меняют.
*
Приходит ко мне в номер. Серьёзный. Озабоченный.
Таинственно достаёт из кармана волосатое яйцо.
- Во!… не знаешь - что за штуковина?
- Не знаю… Но у меня в вазе  такие же.
Понюхали. Пахнет - так себе. Вернее - вообще не пахнет.
- Раз - в вазе с фруктами - наверное, съедобно. А давай попробуем?
- А денег заломят?
- Да что у нас - денег, что ли  нет. А! Однова живём! Давай!
И известный советский кинематографист, и его ученик, взяв  полутупой десертный нож, даже не сообразив взять фруктовый,  стали как, картошку, чистить это кошмарное волосатое  яйцо.
Так - состоялось знакомство двух советских неандертальцев
с киви.
*

          ПОЧЕМУ ТЕЛЕВИЗОРЫ НЕ ОСВЕЖАЮТ ВОЗДУХ

Утром за завтраком.
Завтрак - как в дурном кино про миллиардеров.
А Гуревич - хмурый.
- Да ну - п'ять зiркiв! Телевизор не работает.
А телевизоры у нас стоят Loewe - одни из самых дорогих в мире.
- Не может быть!
- Да я тебе говорю!
Пошёл на ресепшн ругаться.
Я за ним. Не брошу учителя в беде.
*
Напоролись на заведующего гостиницей - он давал обед в нашу честь и нас знал - прямой, как палка, холёный француз, седые височки, стриженые усики.
Пошёл с нами сам - дорогие гости из СССР. С ним ещё какой-то человек. Может, начальник всех п'ять зiркiв телевизоров.
*
Выяснилось - Гуревичу ночью не спалось, он решил полистать телевизор.
Взял пульт от кондиционера и полночи воевал с телевизором.
Деликатнейший француз - я видел - сразу понял, в чём дело,
схватил нужный пульт, включил телевизор  и принялся извиняться, что пульт барахлит.
Сделал фальшиво строгий нагоняй начальнику всех телевизоров и велел  принести новый пульт.
*
А днём у Гуревича в номере стояли дорогие духи  - от француза для мадам Гуревич.
Но врал Гуревич потом отчаянно:
- Нет, ты видел - этот жулик с усиками пульт подменил!  
А, может, и правда так и не понял, что не тем пультом включал.
*

                ОКНО В АМЕРИКУ

Врываюсь к нему утром пред завтраком.
Стоит у окна и трясёт закрытую фрамугу:
- Не пойду завтракать - живот болит. Иди без меня.
Номер просторный в три комнаты - спальня, кабинет, гостиная -
но воздух - спёртый.
Немного пожалел, что ворвался. Но уходить неловко - будет похоже на бегство.
*
На столе, на блюде, людоедская куча - шкурки от бананов, хвост ананаса, мандариновые и апельсиновые корки, потрошёные половинки от киви
( уже научились их есть)  - огромная ваза пуста.
А Гуревич всё трясёт раму:
- Да что за сраный готель -  окно не отрывается! Тоже мне -  п'ять зiркiв!...  Иди, иди -  а то там всё съедят.
А всё съесть "там" - невозможно
Даже толпе прожорливых эмигрантов.
*
Начинаю понимать - Гуревич проснулся рано и решил позавтракать фруктиками. И умял всю вазочку. И теперь его пучит. И он подпортил воздух. Да не слегка. 
И по этому поводу трясёт окно, пытаясь проветрить.
И как он тут не задохнулся, знает только Бог Израилев.
*
И врёт, главное. Врёт на голубом глазу:
- Ты знаешь, тут из унитаза так неприятно пахнет. Надо им сказать.
Это в пяти звёздах-то!
Учитель в беде. Хоть дышать и трудно - надо выручать.
И мы принялись трясти это окно вдвоём.
*
Нам бы сообразить - стеклопакеты - на окнах нет москитных сеток. Значит - оно и не отрывается. Потому что, в каждой комнате кондиционеры.
Ну, так это надо было ещё сообразить. Да и кондиционерами мы пользоваться не умели. Да и не знали, кто такие кондиционеры. Да и что такое стеклопакет не знали. Стеклотару знали - стеклопакет нет.
Но мы, мля, нах, два пацана из СССР - старый, да малый, мля, нах, всё-таки, в натуре, открыли,  мля, нах, это грёбаное окно, мля нах, которое у них, ёбту типа не окрывается - а хуля оно тут!
*
Оно было - это я сейчас знаю - дорогое, деревянное.
Деревянным оно и осталось. Но вокруг фрамуги торчала какая-то дюралевая дрань и рвань - мы предвосхитили Аль Кайду в этой местности. На завтрак - мы вырвали окно с мясом.
- Хорошо как. Воздух какой свежий, - сказал Гуревич, дыша полной грудью и глядя этажа с пятнадцатого на океан, - Что за гостиница! Из всего надо сделать проблему. Унитаз пахнет, окно не отрывается.  Тоже мне -  п'ять зiркiв!... А ты как у себя открываешь?
- А никак. Я фруктов натощак не ем.
Обиделся.
Потому что ему было дико неловко.
*
Вечером, в его номере стояло новое окно.
Вы не поверите - временное, открывающееся - ну, раз мистеру Гуревичу душно.
Представляю, как охреневали оконщики - лучше поставить открывающееся -а то в следующий раз эти парни из СССР, когда им станет душно, могут и  стену прорубить.
Но никто, ни слова. Пять звёзд.
*
             
                МИСТЕР ДЕЛЬНЫЙ

Лос-Анджелес.
Врывается ко мне в номер и трясёт  визиткой:
- Нужный  человек. Кинооператор. Завтра к нему поедем. Надо налаживать контакты,  Может, фильмец совместный запустим… Дельный мистер. Из Гильдии… -
пытается прочесть, -
… мистер Ше… Шепар… Шепайро… итальяя-яанец! - у них сильная операторская школа… мистер Шапроу… нет, англичанин... ну, тоже ничего... да ёлки-палки - Славка, да он просто - Шапиро!
*

                ОКЕАН

После мастер-класса в Академии кино - гуляем.
Компания вперемешку - студенты, молодые кинопедагоги, актёры, режиссёры, которых в Лос-Анжелесе очень много и все безработные.
Почему-то мотаемся из клуба в клуб.
Ночью мне приспичило на океан, купаться.
*
Чёрный берег, чёрная вода. Приехали всей оравой.
В марте-апреле в Калифорнии купаются только утопленники.
Плавок не было, решил искупаться так.
Кроме меня, больше утопленников не нашлось.
- Куда! Куда ты!... Какой купаться!  Тебя там акула укусит! - хватал меня за руки Гуревич.
*
Океанская волна - не морская. Длинная и намного мощней, когда откатывается назад - тянет за собой.
Вода - плюс десять. не больше.
Плавать я и не собирался. Так - удариться об волну, макнуться в океан, в крабий запах - и назад.
Гуревич бегал по берегу, как папа Ихтиандра и кричал:
- Остановите его! Его сейчас акула сожрёт!
Когда я вылез из воды, принялся доказывать, как Ленин, выбрасывая руку на океан:
- Да они сидят там, эти акулы, зубами клацают. Только и ждут. Они ж всю зиму ничего не ели!
*
- Почему русские так боятся акул? Что - в СССР много акул? - спросила  актриска, видимо, самая любознательная.
- Полно! - подтвердил Гуревич. - Жрут купающихся вместе с фильмами.
- Really! - воскликнула актриска.
*
- Ой, а почему ты не обрезанный? - удивились актрисы.
- Люблю капюшоны, - ответил я, одевая трусы.
- А почему это он должен быть обрезанным? - почему-то обиделся Гуревич, - Он мой ученик, но…
- А у нас в Америке все мужчины обрезанные, - объяснили актрисы.
- А у нас, в СССР - нет, - гордо сообщил Гуревич.
И студентки с актрисами бросились доказывать Гуревичу пользу обрезания. Особенно, почему-то, для женщин.
- И вас тоже - не обрЕзали? - поинтересовались актриска у Гуревича. Видимо, самая любознательная.
- Необрезанный я… - почему-то потупился Гуревич, - Как океан.
*
Потом немножечко покосячили - богема.
По-американски очень красиво - мэриуан.
Гуревич сначала сидел, как старый пингвин, опасливо озирался  и брюзжал, что сейчас нас пометут калифорнийские менты и нам навсегда запретят снимать кино.
А американцы никак не могли понять, как можно запретить снимать кино?
А главное - кто это может сделать?
- Продюсер? - спрашивали они.
- Да! Да!...  Генеральный продюсер, - отвечал  Гуревич, - Горбачиофф. Политбюро.
*
Потом Гуревич нанюхался дыма, как говорят унас на зонах, словил поросячьего кайфа
и стал, ну таким развесёлым. И стал нести полную чушь:
- Мы в СССР - цензуры - не боимся. Мы даже просим цензуры. Дайте нам цензуру. Потому что -