зрелище – гладиаторские бои.
Когда Реште пришла в себя от холода, она обнаружила, что лежит совершенно мокрая на груде сена и раскачивается в обе стороны вместе со своим нехитрым ложем. Скосив глаза в сторону куда-то в темноту, она поняла, что вечер уже вступил в свои права, а ее везут на простой крестьянской повозке, причем ее руки были крепко затянуты веревкой. И еще лил дождь, поэтому ее платье можно было выжимать.
С обеих сторон медленно движущейся повозки шли вооруженные легионеры. Это наводило на неприятные размышления. Раз ей связали руки и куда-то везут, значит, в ее смерть не поверили. Трюк не прошел, и это очень плохо.
Но что собираются сделать с ней римляне? Утопить? Но Рим и так стоит на реке, не нужно для этого куда-то ее везти.
Парфянка терялась в догадках. Она пыталась вглядеться в то, что могла увидеть по сторонам, но все вокруг было трудно различить из-за темноты и завесы не прекращающегося дождя.
Попытаться бежать было бессмысленно. Куда убежишь, когда вокруг воины? Да и любое ее движение наверняка заметят, хоть и темно.
Вдруг повозка замедлила ход и остановилась. Реште быстро закрыла глаза.
Тут же ее стащили с сена и куда-то понесли. Двое шедших впереди легионеров держали в руках горящие факелы. Украдкой бросив взгляд по сторонам, парфянка внезапно догадалась, куда ее привезли.
Эсквилинская пустошь!
Здесь закапывали умерших рабов и бедных горожан, чью торжественную кремацию никто не мог или не хотел оплатить. А раз так…
Додумать до конца ей не дали. Двое несших ее легионеров раскачали ее тело и швырнули вперед. Но это оказалось не только «вперед», но и «вниз».
В свежевырытую яму.
При других обстоятельствах упавшая в яму плашмя парфянка оказалась бы со сломанным позвоночником и разбитыми костями. Но дождь, видимо, шел уже давно, поэтому упала она не на твердую землю, а в огромную лужу на дне ямы, причем под водой был еще слой из взвеси полужидкой грязи. Все это вместе смягчило удар, и Реште, хоть и испытала боль в спине, но особо не пострадала.
Над ямой можно было различить силуэты двух человек. Остальные явно куда-то отошли. Но и этих двух хватало с лихвой – они принялись кидать лопатами землю вниз.
Парфянку начали закапывать.
Реште успела отползти к противоположной стороне ямы, поэтому земля летела не на нее, а падала рядом. Но это продлится недолго. Потом ее все равно закроет.
Парфянка быстро сообразила, что избежать смыкания земли над собой можно только одним способом – разрушая руками быстро растущий сбоку холм земли и переползая вбок на его место, а потом обратно, каждый раз при этом приподнимаясь все выше. И делать это надо энергично и очень быстро, чтобы, перемещаясь из стороны в сторону, оставлять землю под собой, а не на себе.
Но все это можно совершать только тогда, когда руки свободны. А у нее они связаны.
Когда-то Калишатха пытался научить ее высвобождать связанные руки из петли, порядок действий она знала, хотя так и ни разу не сумела это сделать на практике. Но сейчас ставка была слишком высока.
И Реште начала действовать, превозмогая адскую боль: методика предусматривала вывих суставов, без этого было не обойтись.
И неожиданно у нее получилось!
Руки выскользнули из петли, и парфянка быстро вправила вывихи, приведя суставы в исходное состояние. Все это вместе заняло какие-то две-три минуты и завершилось очень вовремя: наросший сбоку вал скинутой в яму земли уже начинал на нее обрушиваться, грозя накрыть тело с головой.
Реште энергично разгребла землю и переползла на это место. Теперь стало хуже: земля сыпалась прямо на нее. Пришлось отвернуть лицо, чтобы не задохнуться и сберечь глаза.
К счастью, дождь уже успел прекратиться. Густая тьма не давала римлянам с лопатами видеть ее перемещения, а вот она снизу силуэты могильщиков различала прекрасно, ведь на них падали отсветы факелов стоящих где-то в отдалении воинов.
Но, допустим, она сумеет не дать себя засыпать и окажется близко к поверхности. Тогда ее рано или поздно увидят.
Только вот сейчас лучше об этом пока не думать. Силы парфянки были уже на исходе. Все труднее было разгребать землю наливавшимися тяжестью руками, да и быстро перекатываться с места на место – тоже. Проклятая земля, падая, все норовила попасть ей в лицо, забить глаза, ноздри и рот.
Вскоре Реште почувствовала, что необходимый темп движений полностью истощил ее силы. Двигаться дальше она была уже не в состоянии.
И тут в памяти парфянки всплыл разговор с молодым ученым жрецом из Странного Мира будущего.
«Я же поклялась не допустить гибели человеческого рода! А сейчас? Я погибну, и тогда… все?»
Реште словно почувствовала какой-то внутренний толчок. Ведь речь идет не только о ее жизни и смерти. Сейчас в этой грязной яме, пытаясь выжить любой ценой, она вела бой за будущее всех людей мира. Чтобы оно у них было, это будущее. Как там сказал жрец Степан? «Изменить ход истории?» Поэтому она должна сохранить себя. Должна!
Непонятно откуда у нее вдруг взялись новые силы. И парфянка с удвоенной энергией принялась откапываться, словно засыпанный завалом крот. Она не заметила даже того момента, когда, оставив внизу под собой огромную массу перерытой земли, оказалась почти на поверхности ямы. И тут же потеряла сознание.
А вот один из могильщиков заметил. Оба они были пьяными, поэтому произошло это с огромным запозданием.
- Смотри! – ошалело выдавил из себя молодой Стрига. – Она живая! Она выбралась!
- Да не безумен ли ты? – спросил Арезий.
Но тут же, вглядевшись, пробормотал:
- Ну да, живая!
- Я зову воинов, - решительно сказал Стрига.
- И не думай, глупец! – запротестовал старший товарищ. – Ты хочешь, чтобы нас заставили копать эту яму снова? Мы просто добьем ее лопатами и присыплем землей сверху, а воинам ничего не скажем.
- Эй, что вы застыли? – заставил их вздрогнуть окрик.
Декурион направлялся к ним. Теперь скрыть правду уже не получится.
- Она живая, - севшим голосом сказал Арезий. – Она выбралась из-под земли.
- Что?! – гневно крикнул начальник легионеров.
Но тут же крики и звон оружия заставили его резко обернуться. И то, что он увидел, его совсем не обрадовало.
На небольшой отряд римлян набегала толпа людей, вооруженных палицами, дубинами и грубо сработанными мечами и копьями. За несколько минут легионеры были истреблены. Декурион, подошедший к яме, успел кинуться в гущу схватки, чтобы там погибнуть вместе со своими воинами.
Стрига бросился бежать, и никто не собирался в темноте его преследовать. Арезий оказался менее расторопным, промедлил, потерял драгоценные мгновения и, поняв, что уже поздно, начал пытаться отбиваться от наступающих своей лопатой. Почти сразу он упал под ударами.
Неизвестные извлекли бесчувственную парфянку из углубления, которое осталось от прежней ямы, и ее снова куда-то понесли – уже который раз за сегодняшний день.
Реште очнулась от того, что кто-то несильно хлопал ее по щекам ладонью, пытаясь привести в чувство. И первым, что она увидела, когда открыла глаза, было лицо склонившегося над ней Фрезенгунта.
