В конце 80-х по распределению угодил я на завод "Знамя труда", которую сразу ж окрестил "С нами труба". И как ни странно, завод до сих пор носит это нелепое название, наводящее тоску и уныние. Когда есть такое прекрасное слово: "КАрма"!
Нам, молодым спецам, здесь воочию открылась глубинная истина, что нельзя сделать карьеры, просиживая штаны в отделе, а должно активно освоить большинство попутных рабочих профессий. Если мне и удалось с превеликими трудами увильнуть от месячной практики с отбойным молотком, то от следующей напасти можно было только справочкой из морга.
Нас, двух инженеров, подрядили на ночную охрану вводимого в работу огромного корпуса. Откосив от долбёжки бетона, я уже успел прослыть "хитрожопым" и потому настрой мой на новое поручение был самый серьёзный. Подготовился основательно: отоспался вдосталь, запасся провизией, включая большой термос чая и повспоминал приёмы вольной борьбы.
В условленное время мы с напарником подошли к назначенному месту. Штатные охранники вручили нам ключик от двери и собирались пожелать "ни пуха".
— Нет, ребята, так не пойдёт! Без обходу, без инструктажа! Давайте показывайте нашу зону ответственности.
Один из них отказался идти, сославшись на усталость, а второй ворча потопал за мной. С напарником мы убедились в целостности оборудования и остекления корпуса. Дошли до ворот. Створы ворот были на замке, а вот врезная калитка закрывалась лишь снаружи.
— А ты что, уже работал охранником?
— Вроде того, в армии. Зона строгого режима.
На мой вопрос про телефон — развёл руками. Напомнил ему также про наше оружие, после чего он долго смеялся. Оставалось только уповать на везение.
Не раздеваясь, мы устроились в наспех сколоченном караульном помещении. На улице стояла зима и в корпусе было довольно прохладно. Для сугреву мы глотнули по чайку. Инженер был из другого отдела и мы поболтали о том о сём. Тот жаловался на произвол начальства, что силком привлекают к тяжёлым работам, но ничего не доплачивают. Итак, перемежая обходы оборудования на выявление фактов проникновения посторонних лиц с чаепитием и болтовнёй, мы отстояли корпус до полуночи.
— Одним чаем сыт не будешь! Нужно подкрепиться. Причаливай, жратвы тут навалом.
— Нет-нет! Я до дому. Потом можешь и ты сходить.
— Никуда я не пойду! Наше место здесь до самого утра. Чтоб мне потом секир-башка.
Как только его не уверял, что у нас под охраной новейшие станки с ЧПУ, да и проверяющие могут нагрянуть. Впустую! Мол, что может случится за какой-то час? Признаться, был очень зол, но не силой же его удерживать.
Поглядел я на стол и так стало противно на душе, что чуть не смахнул все продукты на пол. Допил остатки чая и отправился в обход. Не прошёл и десяти метров, как вдруг весь я напрягся. Ничего не было слышно, но кожей ощутил присутствие чужеродного лица. Переходя из одного ряда станков в другой, я косил в сторону ворот. И вот глаза наши встретились. Он был в метрах тридцати и спокойно мог бежать, но, видимо, посчитал сие ниже своего достоинства. К тому ж я был щедущен и один. Тот убавил свой шаг, а я, наоборот, прибавил. В голове у меня была только одна мысль: как нарушителя, обязан доставить того в главный корпус. Всмотревшись, разглядел в его руке ножовку по металлу. Да и сам он, по всем параметрам, превосходил меня. Спешно подыскивал верную стратегию своих действий, а вот вариант силового выхвата ножовки отмёл сразу. Когда я подошёл, тот уже поджидал меня.
— Это территория завода! Как вы здесь оказались?
— Проходил мимо. Калитка была открыта и вошёл.
Не стал оспаривать с ним этот надуманный факт.
— А ножовка у вас откуда?
— На станке подобрал.
— Это имущество предприятия. Верните, пожалуйста!
Спокойно шагнул к нему, протянул левую руку и взял ножовку за обод. Была решительная для меня минута! Он колебался. Но проговорившись, что ножовка не его и всё ж удерживая её — вторженец выдавал себя и свои намерения. И он разжал пальцы. Видимо, порешил так: ножовку от меня вам в подарок и прощайте.
— Провожу вас до калитки.
У калитки я обнаружил замок со спиленной дужкой.
— К сожалению, придётся пройти до главного корпуса. Если инструмент не ваш, то вас отпустят.
— Никуда я не пойду!
Он развернулся и резко двинул вперёд. Подскочив сзади, я подсёк его ногой. Тот упал, но тут же вскочил и набросился на меня. Я вынужден был защищаться одной рукой, потому как боялся отбросить ножовку, но и он действовал с оглядкой на неё ж. Услышал треск рвушегося рукава и тут же получил удар в грудь, который отбросил меня назад и сбил дыхалку. Он уже без страха пошёл вперёд, но поскользнулся и закачался. Дела мои были плохи и я не имел права упустить такой шанс. Собравшись с духом, изловчился и достал до его головы ободом ножовки, разлетевшейся от удара на части.
Тяжело дыша, я смотрел на соперника, а тот стоял, слегка нагнувшись и держа голову за руки, а по щеке текла кровь.
— Давай, пошли! Ты ещё нуждаешься в первой помощи.
Он сел на землю и отказался идти. Тогда, взяв за шиворот, протащил его сотню метров по снегу. После этого тот посчитал более благоразумным идти на своих двоих. И тут обнаружил, что меня всего продувает. Кроме рукава, была оборвана подошва ботинка и разодрана кожа. Только на выброс, видимо, зацепил за арматуру. От такой картины, у меня сразу разболелась стопа.
Но это были ещё цветочки!
На проходной административки случилась целая тревога. Ещё бы нет: какой-то кавказец притащил истекающего кровью русского. Хотя и в данный момент они были такие же охранники как и я, но инцидент сразу ж был переведён в национальную плоскость. Ударить не ударили, но меня так затолкали, что подумалось — уж лучше бы побили.
— А что, нельзя было его отпустить?!
— Почему должен отпускать его, если он спилил замок и проник в корпус с ножовкой.
— Да ты ж его чуть не убил!
— Выходит, должен был ждать, пока убьют меня?!
Продемонстрировал им рукав кожаной куртки и ботинок, да и к тому времени я прилично прихрамывал.
— Вы б ему хоть голову перевязали!
Меня оставили в покое и начали выспрашивать подробности у нарушителя. В какой-то момент они даже перешли на шёпот. И тут наш незадачливый вор попросился в туалет. Ему указали на дверь. По их перешёптыванию, догадался, что его отпускают. Ну, и хрен с ним! Я сделал всё, что мог и даже больше.
В темпе заспешил в свой корпус: кто знает этих ворюг — вдруг они там в очереди стоят. В принципе, оставление охраняемого объекта уже было нарушением. Но куда бы я дел того кадра, тем более с травмой. А отпуская их просто так, без наказания за содеянное, мы только провоцируем вокруг себя криминал.
К моему удивлению, напарника не было. Не пришёл он и позже. Сволочь! Хоть бы чаю принёс! Из-за него одни лишения и неприятности. До самого утра проторчал я у ворот с обрезком трубы, глотая холодную воду.
На следующий день давал отчёт перед начальником отдела. В продолжение моего рассказа она несколько раз закатывала глаза и качала головой.
— И зачем вам нужно было это геройство?
— Вы же все посчитали меня тут "хитрожопым". Просто хотел доказать всем, что вовсе не такой. И что мне крайне неприятно слышать это слово.
Также сообщил ей о нанесённом мне материальном ущербе за три сотни. Она посочувствовала мне и заверила, что никто мне этого не оплотит. Разве что крохи для видимости.
— Предприятие еле находит деньги для зарплаты. Да и вас привлекаем на все эти работы для одной экономии фонда.
Через час я сидел у руководства, в кабинете одного из замов. Для порядку он меня выслушал, хотя и было видно, что он в курсе этого дела.
— Мы вас прекрасно понимаем, но у нас не было ещё такого прецедента, чтоб выдали более 50-ти рублей.
— Так всё когда-то впервые! Но ведь вопрос порчи одежды мог бы вообще не стоять ...
— Да, но для этого вам нужно было просто выдворить нарушителя из корпуса.
— Ладно, мы к этому ещё вернёмся. А пока я продолжу. Так вот, все ваши штатные охранники одеты в спецодежду. А почему она не была выдана нам? Временно и с возвратом.
Зам проглотил язык. Нависла гнетущая тишина. Наконец он снял трубку и попросил кого-то в кабинет. Через некоторое время появился ещё один большой начальник. Они переговорили между собой и прибывший почесал затылок.
— Хорошо, заплатим вам 100 рублей. Это потолок!
— Видите ли, до вашего прихода мне предъявили обвинение, что я не ограничился выдворением нарушителя из корпуса. А знаете, чем я руководствовался?
— Понятия не имею.
— Армейским Уставом караульной службы. Здесь, в принципе всё то же самое, только без автомата. Вот если бы меня перед дежурством ознакомили бы с местным "Положением охраны объектов", то я бы не гадал как быть и чё делать. Но этого же не было сделано! И более всего боялся прослыть Трусом.
Ещё раз зависло гнетущее молчание. Наконец поднялся который более облачённый и щедрый.
— Хорошо, уговорили, 150. Если разрешит директор! Я позвоню (это уже заму).
Он торопливо убыл. У меня осталось впечатление, что тот старался успеть, пока я не огласил следующий пункт. Зам записал мой рабочий телефон и обещался отзвониться.
— Да, кстати, ваш напарник наказан.
— Зато куртка и ботинки у него в целости и сохранности. Я бы сам предпочёл наказание тому, что со мной стряслось.
Зам спрятал свои глаза.
Действительно, через час раздался звонок. Общий смысл его сводился к тому, что более 50-ти рублей, увы, не нашлось. Но ... через пару месяцев намечается аттестация персонала и для меня найдут возможность поднять ставку.
Правда, сроки аттестации передвинулись на более чем полгода, но я не унывал. Куда ни глянь, весь молодняк пашет, и под дождём и на снегу. И они все мне завидуют! Только вот начальство забыло про меня насовсем — будто меня и нет.
А я так старался выказать себя в наилучшем виде!
