Через какое-то время Тьерсен успокоился и просто молча лежал на кровати, обняв одной рукой Жаннет.
- Что ты собираешься делать? – спросила она.
- Не знаю… - бывший маркиз пожал плечами. – В голове какой-то сумбур.
- Девочка знает, что ты ее отец?
- Нет. Ей сказали, что он погиб, защищая Французскую республику, - Тьерсен криво усмехнулся.
— Это правильно, - отозвалась Жаннет. – Пусть она не знает правды. Когда мне, восьмилетней, сообщили, что мама зачала меня пьяной от одного из своих клиентов, счастья мне это не добавило, Андре.
Тьерсен вздохнул и посмотрел на овальные бронзовые часы, стоявшие на каминной полке. Была уже половина десятого, и он с тоской подумал, что через полтора часа придется оставить эту теплую комнату и прильнувшую к нему Жаннет и тащиться к себе в одинокую холодную мансарду.
Жаннет словно угадала его мысли.
- Если хочешь, оставайся на ночь, Андре, - она провела рукой по его груди, - до шести утра. Только придется доплатить еще 50 ливров. Я была бы и без денег не прочь побыть с тобой, но мадам Сильвин не разрешит, сам понимаешь.
- Понимаю, - отозвался Жан-Анри, - но у меня в кармане только пять ливров. Последние деньги отдал, чтобы увидеть тебя.
Он взял ее тонкую руку, поцеловал и заметил на белом запястье широкую синевато-красную полосу.
- Что это, Жаннет? – спросил Тьерсен, взяв ее другую руку, на которой было то же самое.
Жаннет отвернулась от его взгляда в сторону.
- Причуды одного из клиентов, - она положила голову ему на грудь. – Ему нравится связывать женщин. А иногда делает и кое-что похуже. Хотя, после де Грийе я к такому привычна. Научилась терпеть и не то, – девушка старалась говорить бодро, но Тьерсен услышал, как ее голос дрогнул.
- Бедная… - Тьерсен поцеловал синяки на ее руке, - он часто ходит к тебе?
- Раза два в неделю. Но он доплачивает мне иногда лично, минуя мадам Сильвин. И знаешь, Андре, - Жаннет перешла на шепот, - я подкопила, благодаря ему, немного деньжат. Хочу начать новую жизнь, уйти отсюда. Только держу это пока в тайне от мадам Сильвин. Когда буду уходить, скажу ей в последний день. Иначе она может и не отпустить. Она та ещё стерва.
- Правда? – Жан-Анри улыбнулся ей, - я очень рад за тебя, Жаннет. И чем ты собираешься заняться?
- Не знаю, получится ли у меня, - она нервно прикусила полную розовую губу и глядя на нее, Тьерсен неожиданно почувствовал нарастающее желание.
- Никогда так не работала, - продолжала девушка, - я ведь умею только это… - она с усмешкой кивнула на кровать. – Но хочу хотя бы попытаться, я уже говорила в этом месте с хозяевами и меня обещали взять туда со следующего месяца, через три недели. Работа в лавке. Продавать товар.
- А что ты будешь продавать? – спросил Тьерсен.
- Там разные красивые ткани, Андре. Еще – шляпки, перчатки, зонтики и прочее. Не самый ходовой товар во время революции, но кто-то ведь и это покупает, верно? – Жаннет улыбнулась.
- Верно, - согласился Тьерсен. – А жилье?
- С этим тоже получается удачно. Я присмотрела дешевую комнату в доме рядом. Со следующего месяца собираюсь переехать туда. Когда стану там жить, будешь меня навещать, Андре? – Жаннет прижалась к нему обнаженной грудью и незаметно расстегнула верхние пуговицы на его рубашке.
- Если доживу до следующего месяца, - Тьерсен попытался ответить веселым тоном, но получилось не очень. Голос звучал уныло.
- Все будет хорошо, - она расстегнула еще одну пуговицу и просунув под рубашку руку, провела ладонью по коже.
- У тебя так колотится сердце, Андре.
Тьерсен положил руку на ее левую грудь:
- У тебя тоже, милая.
Сжал ее грудь, ощутив напряженные соски.
Жаннет прикрыла глаза и потянулась губами к его губам.
- Снимай уже свою одежду, Андре, - прошептала она, - у нас остается мало времени.
Тьерсен лежал, ощущая приятную расслабленность во всем теле.
Грызшая его тревога отступила куда-то на время в глубину сознания. И он подумал, что, возможно, все не так плохо. Рядом лежала теплая Жаннет, на каминной полке мерно тикали часы, в комнатке было спокойно и уютно.
- Мне было хорошо с тобой, Андре, - своим хрипловатым голосом сказала девушка.
- Мне тоже, милая, - Жан-Анри взял ее тонкое запястье и поцеловал сине-красную полосу. – Не хочу, чтобы этот тип делал тебе больно.
- Он платит за это, – Жаннет приподнялась на локте и заглянула в его глаза. – И платит хорошо. Но уже скоро, надеюсь, я уйду отсюда. Только бы получилась работа в лавке. Я так волнуюсь, Андре.
- Все получится, Жаннет, - Тьерсен обнял ее и крепко прижал к себе.
- Спасибо, Андре, - отозвалась девушка. – Я хочу, чтобы и у тебя все получилось. Теперь ты хотя бы знаешь, что у твоей дочки все хорошо. И у той девушки… Мадлен… тоже.
- Да… - ответил Жан-Анри. – А я ведь только за последние месяцы осознал, какой был скотиной.
На следующий день, отработав до шести вечера на складе у Филибера Журдена, Тьерсен отправился в типографию. По дороге он, словно мантру повторял слова Жаннет, что «всё будет хорошо». Но по мере приближения встречи с Рейналем, уверенность эта таяла всё больше и больше.
«Возможно, приду, а там меня уже будет ожидать парочка национальных гвардейцев, готовящихся отвести в тюрьму», - мрачно думал Жан-Анри, замедляя шаг. Под конец он плелся уже еле-еле. Бросил взгляд на циферблат часов, стоявших в витрине одного магазинчика. Без пятнадцати семь. Он дошел до уличной развилки и свернул на улицу, где находилась типография. Подойдя к ее двери, Тьерсен перекрестился и зашел внутрь. «Будь что будет» - мелькнуло в голове.
Рейналя в помещении не оказалось. Наверное, находился наверху, в своем кабинете. С Тьерсеном дежурно поздоровались Марсель Бертье и печатник Рене.
- Пьер у себя в кабинете, - Бертье подтвердил догадку Тьерсена. – Минут через пять будет. Подождите немного, гражданин Серван.
- Хорошо, конечно, подожду, - Жан-Анри кивнул и прошел к своему рабочему месту у окна. За вторым столиком опять сидела Луиза. Девочка ела кусок хлеба с сыром. Рядом стояла кружка с водой.
Жан-Анри застыл на месте, почему-то не ожидая и сегодня увидеть ее здесь. Луиза, словно почувствовав его взгляд, повернула голову и радостно воскликнула:
- Дядя Андре, здравствуйте!
- Здравствуй, Луиза, - Тьерсен вздохнул, прошел мимо ребенка к своему столу и сел, глядя на циферблат своих дешевых часов, которые купил пару недель назад у старьевщика. Без десяти семь.
Девочка доела бутерброд, встала из-за стола и подошла к нему.
- Ну… как твои дела? – улыбнулся ей Тьерсен.
- Хорошо. А как у вас?
- Тоже неплохо, - Жан-Анри погладил ее по голове. – А ты здесь целый день, да?
- Да, - вздохнула девочка, - мама теперь не берет меня с собой в лавку, говорит, что мне там не место. Я хожу сюда с дядей Пьером.
- И тебе нравится здесь?
Луиза кивнула и подошла еще ближе.
- Еще я ждала… что вы придете, - сказала она.
- Ну… милая, - Тьерсен опять улыбнулся. – Возможно, я больше не буду приходить. У меня есть работа и в другом месте.
- Правда? – воскликнул Луиза. – Как жаль… я думала, мы порисуем вместе.
- Вместе? Это как?
- Мы иногда играем так с мамой, - девочка улыбнулась. – Мама начинает что-то рисовать… а я дорисовываю. Или, наоборот. Мама, правда, не очень умеет. Вот если бы с вами так поиграть… было бы здорово. Вы ведь настоящий художник.
Она дотронулась до камзола Тьерсена и заглянула ему в глаза.
Жан-Анри почему-то почувствовал, как что-то сдавило ему сердце.
- Хорошо, Луиза, - ответил он. – Но у нас мало времени. Давай скорее.
Девочка метнулась к своему столу, принесла лист бумаги и карандаши.
— Вот, - она положила все это перед Тьерсеном.
- Кто начнет? – спросил он.
Девочка наклонила голову и слегка нахмурила темные красивые брови, размышляя.
- Давайте вы, дядя Андре, - наконец сказала она. – А я попробую угадать, что вы хотели нарисовать. И закончу за вас…
- Отлично, - Тьерсен щелкнул пальцами. – Ну, смотри.
Он взял карандаш и начал рисовать.
Луиза прижалась к нему и увлеченно смотрела за движением его руки.
Шум печатных станков заглушил звон колокольчика, прикрепленного над дверью. В типографию вошла молодая женщина с вьющимися рыжими волосами. Нервно оглядевшись, она подошла к Марселю Бертье.
- Добрый вечер, Марсель, - быстро проговорила она. – А где Пьер?
Гражданин Бертье, знакомый с Мадлен, которая раньше уже была здесь пару раз, приветливо улыбнулся ей:
- Добрый вечер, гражданка Мадлен. Сейчас позову его.
- Пьер! – звучно крикнул он, подходя к лестнице.
Мадлен тем временем оглядела типографию в поисках дочки. Увидев Луизу, сидевшую за столиком у окна рядом с человеком с волнистыми каштановыми волосами, связанными в хвост, она нервно сжала руки. Девочка сидела в пол-оборота, а мужчина – спиной к ней, и молодая женщина не видела его лица. Сердце Мадлен заколотилось, как бешеное.
«Только бы это оказался не Тьерсен - подумала она. – Господи, только не он! Мало ли на свете похожих людей»
Рейналь спустился через минуту и быстро подошел к ней.
- Привет, любимая, - он поцеловал Мадлен в губы. – Умница, что пришла. Все будет хорошо.
- Я так волнуюсь, Пьер, - слабым голосом ответила Мадлен. – Я вижу, Луиза общается с ним… - она кивнула в сторону человека, сидевшего у окна и маленькой девочки. – Ты же говорил, что этого не будет.
- Он пришел совсем недавно, - Рейналь нахмурился. – А Лу, видимо, сама к нему подошла. Я и говорю – ее к нему тянет. Ладно, - он взял Мадлен за холодную руку, - пойдем туда и покончим с этим сразу. Главное – ничего не бойся.
Но молодая женщина стояла, как вкопанная.
- Пошли, - Рейналь повысил голос и потянул ее сильнее.
Словно очнувшись, Мадлен покорно пошла за ним.
- Привет и братство, гражданин Серван, - голос Рейналя прозвучал вполне дружелюбно.
Тьерсен вздрогнул и отложив карандаш, повернулся к ним.
- Добрый вечер, гражданин Рейналь, - пробормотал он.
Луиза тоже подняла глаза от рисунка.
- Мамочка! – воскликнула она.
Мадлен думала, что она подбежит к ней, как обычно это делала, но девочка почему-то осталась стоять рядом с Тьерсеном.
- А мы рисуем с дядей Андре, смотри! – она подняла в воздух лист бумаги, на котором была изображена роза. – Дядя Андре начал, а я угадала и дорисовала. Смотри, как красиво получилось!
- Здравствуй, милая, - механически ответила Мадлен. Она до сих пор боялась смотреть на человека, сидевшего за столом, и старательно отводила взгляд куда-то в сторону. Только бы не видеть его лицо…
Пьер Рейналь взял ее под локоть и настойчиво подвел вплотную к столу.
- Хочу познакомить вас со своей невестой, Серван, - произнес он, в то же время успокаивающе сжав дрожавшую ладонь молодой женщины. - Мадлен Лаборде.
Тьерсен вздрогнул и задел локтем карандаш, который упал со стола.
- Очень приятно, - тихо ответил он и поднял глаза на стоявшую перед ним женщину. Мадлен так и не поднимала взгляд, смотря куда-то вниз, на лежавший на полу карандаш со сломанным грифелем. На рисунок с розой, лежавший на столе. На поношенный камзол этого человека, на его правую руку, видневшуюся из рукава и полуприкрытую манжетой не первой свежести. Луиза, стоявшая с ним рядом, вероятно, почувствовала общую напряженность и прижалась к нему. Человек погладил ее по голове … и Мадлен совершенно отчетливо увидела широкий светлый шрам на его правой руке. Она подняла взгляд и посмотрела в его лицо. На нее смотрели карие глаза (де) Тьерсена.
Пауза
