Cмерть Святогора

             
              Ах, какая вокруг широта! Долгота, братцы, тоже какая! Белокурых берёз красота, что растут без конца и без края!
Заголил атлетический торс я по самые русские скулы. Хорошо, что вокруг не мороз, да и я не совсем вроде снулый.
Да и как тут мне бодрым не быть? Рассинялись родные просторы. Как мне хочется жить не тужить, покорять лучше гор только горы.
             Слышу: вдаль моё сердце поёт – сердце русского в доску поэта – вот вернусь, и стопарик нальёт, и закуски жена даст при этом.
А пока я стою, загораю спиной от лучей жаром жгущей зарницы. И ворона недвижно парит надо мной, русских птиц повелитель-царица.
Полной грудью вдыхаю я дикий простор, переполненный чувств, чуть дыша. Сам с собой откровенный веду разговор:  до чего ж моя жизнь хороша!
              Слышу я: колокольно звенит горизонт, перепонки мои просто рвёт. Это правда, друзья, не какой-нибудь понт – настоящий поэт не соврёт.
Вдруг почувствовал я, что расту выше гор – и портки на мне рвутся мои.
              Слышу крики вокруг: – Святогор! Святогор! – это люди ко мне подошли.
Ну, а я всё расту в ширину и в длину, вслед за Солнцем тянусь ввысь и ввысь. Я к глазницам ладонью своею прильнул, огляделся вокруг: зашибись…
              Задеваю башкой небосвод голубой, на сто вёрст всё я вижу вокруг. А внизу далеко-далеко под собой вижу бывших любовниц-подруг…
Птицы дивные сразу расселись на мне, беззаботные песни поют. И подумалось мне о законной жене – где ж теперь мне стопарик нальют?
              Вдруг я вижу: везёт на тележке жена флягу с брагой:  – ах, прелесть моя! Несмотря на подруг, у меня ты одна и у нас золотая семья!
              Рассмеялся по русские дёсны с лихвой – ожидает меня благодать… Ухватился за флягу могучей рукой – и не смог от земли оторвать.
Я на помощь ещё одну руку призвал – не могу никак флягу поднять! Помню: раньше я фляг по четыре таскал. Не могу – в чём же дело? – понять…
              От натуги я ветры пускал из себя и зевак местных с ног посшибал. Под ногами внезапно разверзлась земля, и я в яму по шею упал. Из меня вдруг внезапно все силы ушли, и народ потянулся домой... Не сумел вылезть я из родимой земли  – и рыдала жена: – Боже мой!!!
Горевала взаправду родная жена, русской грудью вздымаяся хрипло. Причитала она – я осталась одна! –  голосила и чуть не осипла.
              Но мой мозг не дремал! Он всегда был со мной – в голове зрели мысли и план. Стал совет я держать со своею женой…
Через час пригнала она кран. Обвязала канатом вкруг шеи моей – это галстук, а может петля…
Я шепнул: дорогая, стопарик налей! - вдруг меня не отпустит земля?
Налила мне ведро не жалея она, подтащила к засохшим губам. Что за прелесть она –  дорогая жена – я же ей изменял – просто срам!
А потом уж, в кабинке, на кнопку нажав, потащила меня из земли… И башку оторвала, канатом зажав. Её после в болоте нашли…
          ...Так погиб великан...
Забрала мать-земля тело в недра - пусть без головы... В месте гибели вширь колосятся поля и поляны травы-муравы...