Знаешь клинику на Вятской? К нему моя мама ходила.
- И?
- В другую пошла, дорого берёт.
- Ну вот и деньги. А этот, ты только посмотри.
- Это директор пластикового завода.
- Какого завода?
- Ну того, что за городом, у них очистные недавно реконструировали.
- Чего это они так расщедрились?
- Французы помогли, они им какой-то крутой заказ скинули… чтобы у себя не гадить.
- Вот сволочи.
- Ты про французов?
- Про наших! За деньги мать родную продадут… не то что Родину.
- А вот ты, если бы у тебя много было, куда бы дел?
- Я об этом не думал… да мне много не надо. Матери, наверное отдал бы.
- Нет. Я не о том, вот если бы так много, что уже не знаешь куда.
- Говорю же, не думал. Деньги – это не свобода. В любом случае. Когда их нет, не знаешь где взять, а когда много, не знаешь куда деть.
- Деть-то куда, всегда найти можно, - задумался Сеня.
- Это всё трёп. Я вот думаю, у них же должна быть служба безопасности. Ну, должны же они хоть как-то отслеживать, кто по их базам шуршит.
- А вот у этого, ты только посмотри! Кап-е-ец!
- А это директор благотворительного фонда, его недавно открыли.
- Откуда ты их всех знаешь?! Ёсик, я тебя недооценивал, - рассмеялся Семён.
- Новости просматриваю. Периодически. Есть у нас такие в классе… Осведомлённые. Новости, друг, стыдно не знать. Как жить, если не знаешь, что у тебя под носом делается?
- Ну, а это тебе как? - кивнул мальчишка на экран, - это тоже новости, только те, что у них в тумбочке.
- Да-а-а, дела.
- По-моему, они должны делиться, ты как думаешь?
- Делиться с кем?
- Со всеми… с нами. Это же форменное безобразие, у них всё, а у нас ничего. Думаю, что этот банк сам по уши увяз, если у него такие клиенты.
- Ладно, закрывай давай, разумничался.
Сеня выключил компьютер.
Прошло три дня, ребята не встречались. Находка ошеломила обоих. Ёсик позвонил первым.
- Что у тебя там? Всё тихо?
- Да нормально, а что должно быть? Я тут подумал. Есть у тебя какая ни будь старая просроченная карта?
- Я сейчас спущусь к тебе. Не нужно об этом по телефону.
Через несколько минут Иосиф постучал в дверь девятнадцатой квартиры. Мальчики закрылись в детской.
- Что ты задумал? Зачем тебе карта, да ещё просроченная.
- Я придумал, как устроить на просроченную карту отток денег… ма-а-ленькими суммами, почти незаметно будет.
- Но она тогда должна быть именно Хом-банковская.
- Не обязательно, у них у всех есть общий интерфейс, по которому они смотрят кредитные истории клиентов друг друга. Когда проверяют платёжеспособность, они снабжают друг друга информацией. Уже есть такая программа. Всё есть в общем поле, всё! Только запоролено. А раз есть замок, то есть и ключ.
- Вот, недавно подобрал в «Курортном». Это Урса-банк, несколько месяцев назад была ещё действующей, кто-то до урны не донёс, - Иосиф подал другу карту.
- Зачем подобрал? - поинтересовался тот.
- Сам не знаю… подобрал и всё.
- Ты тут не при чём. Я не собираюсь тебя втягивать в это. Дело это добровольное.
- Знаешь, я хотел тебе сказать… тогда с ключами… Это был только спортивный интерес, ничего больше.
- Да не волнуйся ты. Это же всё с моего компа, ты тут не при чём.
- Знаешь, я всё же чувствую ответственность, что я навёл тебя на такие эксперименты.
- Это мой личный выбор. Говорю же, ты не причём. Я только попробую. Хочешь, через три дня бросим её с моста. Обещаю.
- Да уж за три дня незаметно много не наворуешь.
- Ну, зачем так, наворуешь, не наворуешь. Делиться надо!
- Делиться с кем?
- Тем, у кого есть делиться с теми, у кого нет.
- А ты не думал, что у них просто разные задачи.
- Какие ещё задачи? – фыркнул Семён.
- Ну… у кого фонды создавать, заводы, очистные строить, а у кого-то пирожки продавать, - прищурился Ёсик, и даже какая-то издёвка послышалась другу в его голосе.
- Ну, ты это… поосторожнее, чтобы пирожки продавать тоже деньги нужны. Твои эти директора эти самые пирожки за обе щёки лопают.
- Они не пирожки лопают, они в Капитолии ужинают. Вот ты был в Капитолии?
- Не был! И не хочу… мне бабулины пирожки в самый раз… Тогда тем более, в общем алгоритме этой Вселенной такое незаметное перетекание ничего не изменит.
- Демагогия. Всё равно, держи в курсе, вдруг помощь понадобится?
- Сам справлюсь.
- Я не об этом… если вдруг увязнешь.
- Будь спок, не увязну.
Иосиф обнял друга, посмотрел прямо и серьёзно.
- Это не шутки. Ты заигрался, сам не заметишь, как увязнешь, - он помолчал, - но раз тебе нужно получить этот опыт, я мешать не стану. Просто если будет туго, не молчи.
Так они и расстались.
Часть II
Секретарша набрала номер руководителя.
- Владимир Борисович, детский дом номер пять приглашает вас завтра на встречу с детьми. Получена телефонограмма.
- Они задолбали. Очистные работают, вчера приёмка была. Да и роза ветров в другую сторону. Что опять придумали, не знают, как с нас денег вытянуть?
- Владимир Борисович, это благодарственное письмо. Они благодарят вас за обустройство компьютерного класса для их детей.
- Какого ещё класса? Это какая-то ошибка, я им ничего не обустраивал!
- Адрес правильный – наш, имя отчество ваше.
- Валя, пошли к ним Абрамцева, я завтра буду весь день занят, у меня через три дня встреча с французами, какой может быть детский дом?! Обнаглели все!!
***
На входе взъерошенный Абрамцев чуть не споткнулся о красную дорожку, которая лежала волнами и попахивала нафталином. «Лет семь не доставали, - подумал он про себя и пригладил непослушный чуб вправо, потом остановился на несколько мгновений и пригладил волосы влево». Но чуб всё равно топорщился вверх. Мужчина обречённо махнул рукой и пошёл за директрисой, которая на это раз широко улыбалась. Абрамцев думал, что эта женщина вообще не умеет улыбаться, по её навету в местной газетёнке «За правду» регулярно появлялись грозные обличительные статьи по поводу их завода, который загрязняет атмосферу и мешает нормально развиваться бедным сиротам. Поэтому когда директор в очередной раз послал его в «Снегири» - район, который располагался на окраине в промышленной зоне, заместитель по общим вопросам решил, что вышла очередная статья. «Как это я её пропустил? – думал он пока их заводской УАЗик то и дело буксовал, разбрасывая во все стороны комья чёрной липкой грязи. Детский дом «Колокольчик» располагался в пригородной зоне к северу от Снегирей. Абрамцева не раз посещала мысль, что если бы власти могли, они бы вообще стёрли с лица земли это учреждение, которое напоминало всем о неблагополучии общества и к тому же требовало вливаний из бюджета.
В украшенном шарами актовом зале перед Абрамцевым в линейку в два ряда выстроились дедетишки – мальчики и девочки разных возрастов. Они были вполне себе не плохо одеты, но глаза. У детей были совсем взрослые глаза и почему-то очень грустные. До того момента заместитель по общим вопросам общался со злобной директрисой только в её кабинете, и расставались они очень не очень. Порой Абрамцеву казалось, что ещё немного, и эта фурия выцарапает ему глаза. Но сегодня перед ним была совершенно другая женщина, её можно было бы назвать расслабленной. Директриса что-то говорила в микрофон, губы её, то складывались в трубочку, то растягивались в слащавой улыбке, а он, не слыша ничего, всматривался в лица детей. Все звуки вдруг исчезли, и Абрамцев неожиданно для себя, представил двух своих оболтусов, которые постоянно оставляли на тарелках недоеденный обед, и жена регулярно смывала остатки в безупречно белый унитаз. Затем мужчина сконфуженно, как в анабиозе, принимал из рук тоненькой и очень маленькой девочки, огромный букет. Девчушка оказалось почти что пушинкой в его руках, и он инстинктивно поднял ребёнка на руки, а та в ответ доверчиво прильнула к его плечу. Затем Абрамцева пригласили в компьютерный класс, который «Колокольчик» получил в подарок яко бы от их завода. Дети постепенно разговорились и приглашали его и коллектив завода к себе на спектакль, который они готовили к предстоящему Новому году. Абрамцев что-то отвечал, часто невпопад, улыбался не к стати и всё время приглаживал непослушный чуб. Ему хотелось исчезнуть, убежать, не думать, стереть из своей памяти этот постыдный факт. И это чувство было вовсе не от того, что их завод и в планах не имел обустраивать для детей какой-то там компьютерный класс. Сам факт существования вот этого учреждения не давал ему покоя, как будто это он сам устроил так, чтобы в его городе и в тысячи других городов страны в отдалении от благополучия и сытости имели место такие вот «Колокольчики». «И ведь никакой душ и даже сауна до конца дней не смоет это жуткое липкое чувство…». Что-то было растревожено, разбужено, задето нечаянно и главное, в самый неподходящий момент, когда его собственная жизнь начала вроде бы налаживаться, появился какой никакой достаток. «Что же это? Что? Ах… проклятая совесть, кто придумал эту муку и зачем только, зачем…».
В этот вечер Абрамцев отвесил за ужином своему оболтусу смачный подзатыльник, когда тот с полупустой тарелкой отправился в уборную, чтобы смыть её содержимое. «Ты с цепи сорвался? – недовольно осадила его жена». И всегда смирный тихий Абрамцев неожиданно для самого себя так ахнул кулаком по столу, что стены задрожали. «Если я ещё хотя бы раз увижу это безобразие, то никакой зарплаты тебе не видать! Поняла?!». А на следующее утро он положил директору заявление о переводе сорока процентов от своей месячной премии за сентябрь в пользу детского дома «Колокольчик».
- Ты дурак? – директор нервно смял бумагу и картинно подбросил вверх, - у тебя совсем мозги высохли, придумал!
Но зам спокойно вытащил чистый лист из начатой пачки бумаги и написал новое заявление.
- Сегодня на телевидении будет репортаж. И это означает, что отношения с «Колокольчиком» нам уже никогда не разорвать, мы обречены, - он решил схитрить, - мы можем придумать благотворительный фонд и взять над ними шефство. Это будет очень кстати, ведь тебе через год баллотироваться.
Директор почесал в затылке. «Отлегло, - заметил про себя зам»
- Ну, ты жук. А я тебя недооценивал, - он опять почесал в затылке, - как думаешь, кто всё же устроил им этот класс? И почему выбрали именно нас? Ерунда какая-то.
- Об этом я ещё не успел подумать. Всю ночь не спал… но не думал, даже не знаю.
- Может это хитрый ход? Подставить хотят?
- А мы им по ушам, по ушам, - Абрамцев взмахнул новым заявление, изображая удар, - а заявление ты всё же возьми… не с твоего ведь кармана.
Директор прищурился
- Дурное дело не хитрое, разлагаешь мне тут народ, понимаешь, - но заявление подписал, - надо это дело обмозговать. Ладно, потом, у меня французы сегодня, подумаем. С Марией Дмитриевной нужно посоветоваться, как сделать, чтобы этот фонд нам налоги уменьшил… С Димой юристом поговорить… А мы им по ушам, по ушам!
Директор достал из бара початую бутылку с коньяком.
- Тебе налить?
- Нет, я в бухгалтерию. Будь, - Абрамцев дружески улыбнулся и махнув заявлением, вышел.
Часть III
Деньги на карту капали совсем маленькими капельками, но каждый день и от каждого толстосума. В целом выходило не плохо. Неудавшийся скрипач раз в неделю снимал приличные суммы. Мальчишка разработал схему, чтобы не пользоваться дважды одним и тем же
