Я взглянул на циферблат. До начала мероприятия оставалось шесть с половиной часов. А впереди было почти пятьсот верст и две границы. Опаздываю, ох как опаздываю! Но бог всё же есть – таможни на двух следующих границах я пролетел без задержки. Потеряв на каждой не более чем по четверти часа, в двадцать один ноль-ноль я въехал в свой посёлок. Конечно, я уже опаздывал на час, а мне требовалось ещё время для приведения себя в порядок, но всё это уже было не так страшно.
Я подкатил к единственной оставшейся в памяти гостинице. Когда-то она носила гордое и оригинальное название «Центральная» и предназначалась в основном для партийных бонз и членов комиссий из различных ведомств, периодически накатывающих из Кишинева. И хотя прошло уже двадцать лет как Союз почил в бозе, её местоположение на центральном бульваре с роскошными многолетними каштанами и акациями, клумбами и фонтанчиками, а также примыкающий с обратной стороны парк придавали ей солидность и уют. Только бы номера свободные были!
За стойкой сидела шикарная, с лёгким налётом провинциальности дама лет сорока пяти в белоснежной блузке с кружевами и с высокой, тщательно уложенной причёской. В роскошное декольте водопадом сбегали золотые цепочки с кулонами.
– Вечер добрый! Мне бы номер у вас снять. На одну-две ночи.
Её взгляд из-под густо накрашенных ресниц не предвещал ничего хорошего.
– Н-ну… Не знаю, – без особой радости протянула женщина. Кажется, она даже поморщилась.
– Не знаете есть ли у вас свободные номера?
– Номера свободные есть, но вот подойдут ли они вам?
– А в чём проблема – там нет джакузи и бара? Это ничего, меня вполне устроит обычный однокомнатный. Единственное пожелание – он должен быть с ванной.
Сзади хлопнула входная дверь, впустившая кого-то из постояльцев, и я невольно оглянулся. Взгляд упал на огромное зеркало, висящее на стене. Увиденное ввергло меня в ступор, и сразу стала понятна не очень любезная реакция администраторши. В нем отражалось замызганное создание с густой неаккуратной щетиной и всклокоченными волосами. Грязное от пыли лицо, изборождённое струйками от пота дополняло и без того невзрачную картину. Существо было облачено в стоптанные до неприличия кроссовки, растянутое тёмно-синее адидасовское трико и в замызганную футболку, которая когда-то, по-видимому, была белой. Ко всему прочему от меня невыносимо воняло бензином. А что вы хотите – сорок часов без сна, из них двадцать семь за рулем, да по жаре! Я повернулся к администраторше. Похоже, выражение моего лица было наполнено сочувствием к ее непростому выбору.
– Вы теперь понимаете зачем мне нужна ванная?
Женщина, пряча от меня глаза, неуверенно произнесла:
– Люкс у нас забронирован. А в одинарных номерах только душ. Есть только один полулюкс с ванной.
– На него можно глянуть?
Поджав губы, она с подозрением посмотрела на меня.
– Я вам его покажу. Это один из лучших наших номеров.
– Пожалуйста, не сочтите за труд.
– Ну, пойдемте, – она развернула кресло и со вздохом встала.
Поднимаясь за ней по лестнице, я отметил её статность. Мерно покачивающиеся основательные, крутые бёдра подчёркивала длинная чёрная облегающая юбка с небольшим разрезом. Удивили и туфли на высоченном тонком каблуке – на таких по этажам-номерам не побегаешь. Для дежурного администратора поселковой гостиницы она выглядела слишком респектабельно.
Номер на удивление оказался очень даже приличным. И главное, в нём была большая ванная с душем. Телевизор, холодильник, огромная двуспальная кровать и зеркальный шкаф-купе во всю стену меня обрадовали гораздо меньше.
– Ну что же, меня всё это устраивает. Горячая вода есть?
– Есть, но, видите ли… Этот номер… – она с преувеличенным вниманием посмотрела на экран своего телефона.
– Что такое? Его уже успели выкупить за то время, что мы поднимались на второй этаж?
– Нет, но он стоит… Вы не спросили о цене.
– Ах, это!.. Не тревожьтесь, на одну ночь денег у меня должно хватить.
– И ещё, – она немного запнулась, – завтра в него могут въехать постояльцы. Вот, жду звонка.
Для убедительности она даже посмотрела на часы.
– Но ночь-то у меня есть? – я вовсе не намеревался сдавать отвоёванные позиции.
– Ночь есть.
– А утюг у вас найдётся? Трико и футболку погладить надо, – я по-клоунски развёл в стороны штанины своего "адидаса". – Как видите, я не очень аккуратно выгляжу, а у меня сейчас встреча с одноклассниками в лучшем ресторане города. – Я сбил щелчком воображаемую пылинку с плеча.
Администраторша недоверчиво поджала губы:
– Найдётся.
Мое внимание привлекли часы, висевшие на стене. Они показывали восемь с четвертью. Что за чертовщина, я же в девять только приехал!
– Скажите, эти часы правильно ходят?
– Да. А что?
– Как это?
– А сколько должно быть?
Чёрт! Я совсем забыл! Здесь же время на час назад по отношению к московскому. Да ты богач, парниша! Тебе судьба подарила целый час! Теперь-то уж точно можно было приводить себя в порядок основательно и без суеты.
Через сорок минут я с удовлетворением оглядывал себя в большом зеркале шкафа. Недурно. Весьма и весьма! Вымыт и тщательно выбрит. Высок и почти строен. А главное, свеж! Безупречно сидящий тёмно-коричневый костюм, который меня буквально уломали купить в одном модном магазине, бледно-жёлтая рубашка и роскошный галстук. Плюс всего лишь однажды надёванные дорогие туфли и тонкий, едва слышный аромат любимого и оценённого не только мной парфюма. Я вальяжной походкой спустился в вестибюль. Выщипанные "в ниточку" брови администраторши поползли вверх, лицо вытянулось от изумления, она даже привстала со своего кресла:
– Так вот вы какой, оказывается!
Именно этой реакции я и ждал.
– Да, мы умеем быть и такими, – я улыбнулся ей насколько смог обворожительно. Игриво бросив деревянную грушу с ключом от номера на стойку ресепшена, я облокотился, лениво оглядывая холл и давая изумлённой женщине возможность хорошенько разглядеть меня не только в фас, но и в профиль. Плавно повернувшись, приблизил своё лицо ко всё ещё не пришедшей в себя даме и откровенно заглянул в её роскошное декольте. Бесцеремонно пошарив там глазами несколько секунд, я медленно поднял голову, немного прищурился и, почувствовав себя удавом, захватил её взгляд как в тиски.
– Надеюсь, меня впустят сюда, даже если я вернусь поздно, – произнёс я низким голосом.
– Конечно, впустят! Конечно! Даже не беспокойтесь об этом. – Администраторша смотрела на меня своими все еще распахнутыми глазами, не мигая.
– Даже если очень поздно? – я демонстративно перевёл глаза на её полные, ярко накрашенные губы и включил самый нижний регистр.
– Я буду здесь всю ночь и никуда не уйду, – женщина нервным движением поправила блузку на своей груди, как будто мой нескромный взгляд действительно навёл там некоторый беспорядок.
– И даже если я приду не один, а с друзьями или же с очаровательной спутницей? – я еще больше приблизил свое лицо к ней. Мои голосовые связки жалобно заныли на самых нижних регистрах.
– Ой, ну вы тоже скажете, мужчина! – администраторша как-то сразу пришла в себя, махнула на меня рукой и засмеялась, откинувшись в кресле. – Ни о чём не беспокойтесь!
– А где можно оставить моего железного Буцефала? – я тоже рассмеялся и перешёл на нормальный тон.
– А тут, прямо у нас во дворе. Там и ворота на ночь запираются. Никто там вашу машину не тронет.
– Спасибо. Обязательно воспользуюсь вашим предложением.
Сделав шаг к выходу, я остановился:
– Здесь ведь раньше была гостиница для партийной номенклатуры, не так ли?
– Точно. Я в ней работаю уже двадцать пять лет! Восемь лет назад мы с мужем её выкупили, ремонт сделали.
– Так вы хозяйка!
– Да, – мадам кокетливо поправила кружавчики на своей блузке.
– Поздравляю, хорошее приобретение!
– Ой, она столько денег требует, столько средств. Сплошные расходы! Ремонт, мебель, белье…
Выслушивать истории о тяготах гостиничного бизнеса в современных условиях мне хотелось меньше всего и я, извинившись и сославшись на отсутствие даже минуты свободного времени, спешно покинул заведение. На улице стояла по-настоящему августовская погода, когда уже не жарко, но ещё тепло даже ночью. Загнав машину во двор гостиницы, я в предвкушении праздника направился к ресторану, где уже, должно быть, вовсю гудели мои бывшие одноклассники.
***
