Откуда прилетела эта птица

другую половину неба, а мы всё едем! - доносится из хвоста колонны.
Серёжка передаёт уздечку старшему сыну, который идёт рядом с ним всю дорогу, и направляется навстречу еле двигающемуся обозу. Проводит ладонью по пыльным  косичкам Саюк, достает из кармана фляжку с остатками воды и передает маме плачущего малыша.
- Доедем до места - отдохнем. Немного осталось....

            Солнце клонилось к горизонту, кидая розовые тени на измождённые лица людей.
Дорожка вдруг изогнулась и скатилась под горку. Запахло травами, будто где-то приоткрыли крышку глиняного горшка с травяным настоем. Остановилась замыкающая телега, и в тишине люди услышали журчание родника, который спрятался в траве.
- Водичка, водичка, - дети, спрыгивая с телег, бежали к речке.
Серёжка улыбаясь своим мыслям, смотрел на односельчан. Пропустив перед собой всех, он подошёл к роднику, встал на колени, лицом на запад, набрал в пригоршню ледяной воды.
- Дедушка, бабушка, папа, мама, брат - пейте, родные, близкие — ешьте то, что мы едим... То, что мы пьем, вы тоже пейте... Мы сыты-и вы сыты... Пусть тяжелые песни станут лёгкими... Пусть ваши души ходят в молочном озере...Угощайтесь, не оставьте...Будьте рядом. Помогите обжиться на новом месте... Угощайтесь, не оставьте...
Проговорив вполголоса свою молитву, он достал из плечевой сумки кусок сыра, одно яйцо и ломтик хлеба и бросил в траву.
Потом он устало поднялся на ноги, повернулся к сельчанам.
- Вот мы и дома. Распрягайте коней.
Старший сын Серёжки - Сетнер и его друзья ловко стреножили  распряженных лошадей, хотя в этом и не было необходимости. Кони так устали, что не могли далеко уйти.

Торопясь успеть до темноты, мужики рубили иву на шалаши. Дети сидели на телегах под присмотром Савдепи - прабабушки Анук. Она рассказывала сказку про маленькую птичку, которую приютили ёлка и сосна. Саюк любила сказки, но эту историю она слышала много раз. Тихонько спустившись с телеги, девочка побежала к матери, которая вместе с остальными женщинами косила траву, расчищая место под шалаши. Трава падала подкошено, послушно-ровно ложилась на ранее упавшую. По срезам её бежали капли и стыли, источая душистый аромат. Взвилась  и жалобно закричала птица. Илемпи отложила серп, развела стебли высокой овсяницы. Гнездо с маленькими в крапинку яйцами лежало на земле.
- Двенадцать! - мгновенно сосчитала  Саюк.
Перепёлка в отчаянии кинулась к земле, припадая на крыло.
- Она ранена? - вскрикнула девочка.
На ее голос обернулись мужики. Серёжка, отложив топор, подошёл к дочери.
- С ней всё в порядке. Пытается увезти нас подальше  от гнезда. Оставьте ее в покое. Поставим шалаши в стороне.

Срубленные ветви очищали топорами от мелких веток, вытёсывая шесты. Толстые концы их вкапывали в землю под углом друг к другу, укладывая их по кругу другими концами друг на друга. Поверх этого каркаса набрасывали охапки скошенной травы.
После тяжёлого дня в своих шалашах падали и мгновенно засыпали люди. Сквозь небрежно накиданную траву по самому верху шалаша плыл звездный кораблик, качался на волнах неба, нырял в наплывающее облако выныривал и опять нырял. Тихо звенели его тугие паруса, Саюк стояла на его палубе, вдыхая полной грудью слабый бриз.

В море неба есть коралловый остров. Он всплывает только за рассвете. От него отчаливает солнце, поднимая алые паруса. Навстречу им сейчас спешила девочка, обгоняя мужчину, идущего рядом. Тот остановился на мгновение, переложил дорожную сумку из одной руки в другую, достал из кармана брюк носовой платок, обтер лицо.
- Не беги так, дочка, успеем.
    Первый троллейбус промчался навстречу, когда путники подходили к вокзалу. 
    На платформе голуби переговаривались между собой. Воробьи чирикали поодаль, не решаясь подлететь ближе.
    Подошёл старенький автобус, раскрыл двери, впустил людей и поехал неспеша, пыхтя и фыркая. Девочка сидела у окна, смотрела на город и не узнавала его. Как быстро меняются краски и картинки. Улицы уже полны людей и машин, в небе уже нет алых парусов и солнечной бригантины, а только яркий круг в пыльном небе. В деревне небо другое. Вымытое и свежее. В деревне нет ярких иллюзий калейдоскопа, лишь безбрежные луга и поле нараспашку. 

    Поле было распахано под засев пшеницы. По его краю бежала в деревню просёлочная дорога. Автобус дальше не шёл. Он высадил путников, и поехал себе по асфальту. А до деревни ещё идти и идти. Дорога длинная, а ноги короткие. Особенно у Тани. Папа - шаг, Таня - два. Девочка остановилась и присела корточки, разглядывая травинки, пробивающиеся из трещинок утоптанной земли.
- Устала? 
Мужчина поставил на траву сумку. Щёлкнул замком, как на школьном портфеле. Открыл сумку, достал термос с чаем из трав с малиновым вареньем. Хлеб, сыр. Вытащил свернутое в рулон плотное полотенце и расстелил на траве. 
- Папа, как называется вон та деревня? - прихлёбывая чай из крышки термоса, спросила девочка.
За полем цвёл просторный луг, потом его извилисто обрезали берега речки, а за ними виднелись крыши домов.
- Это Старое Афонькино.
- А наша деревня - Старое Серёжкино.... Почему так назвали? В честь какого-то Афони или Серёжки?
Мужчина улыбнулся. 
- Здесь раньше была степь. На много километров вокруг только луга, заросшие дикими травами. Потом пришли люди. Предводителем у них был Серёжка. Так и назвали деревню. Спустя некоторое время девушка и парень нашей деревни полюбили друг друга. Но родители их были в давней ссоре. Они пришли в ярость, когда узнали, что их дети хотят пожениться. Тогда влюбленные сбежали, поселились в лесу, построили дом. У них родились дети. Дети выросли, обзавелись семьями. Так появилось Новое Серёжкино. А к названию нашей деревни добавилось слово Старое.
- А потом? Они помирились? 
Девочка встревоженно смотрела на отца. 
- Кто? 
- Ну, родители парня и девушки?
- Я не знаю, наверное...
- Конечно, помирились. Иначе, как же они внуков своих увидели бы.
Таня допила чай, вскочила на ноги.
- Пойдем быстрее, бабушка с дедушкой нас уже заждались!

- Сегодня с утра сорока несколько раз прилетала, всё по веткам рябины скачет и стрекочет. Всё в окно заглядывает. Значит, гостей надо ждать.
Лидия ловким движением ухвата сдвинула сразу несколько чугунков, освободив место в печи для пирогов. Потом выпрямилась, сняла с головы платок и весело улыбнулась. Кузьма невольно залюбовался женой. Её длинные темные волосы были заплетены в косы, уложены вокруг головы, и удерживались простым гребешком.
- Давай тебе гребешок красивый купим, вчера ездил в район на собрание, заходил в магазин - хотел купить, да не понимаю я в них ничего. 
- Ещё чего выдумал! 
Лидия засмеялась. 
- Платок надену - и не видно будет гребешка. Лучше детям что-нибудь купим, им в городе нужно нарядно одеваться. Кто из них интересно сегодня приедет? 
- Может обманула тебя сорока? Не суббота сегодня. Кто приедет в будний день?
Лидия достала из шкафа чистый платок, повязала перед зеркалом.
- Будут гости, вот увидишь!

      Лето ещё не наступило, но всё вокруг дышало его ожиданием: и нежная поросль грядок лука у бабушки в огороде, и утренняя прохлада, оседающая туманом на поля, и ранний рассвет, превращающий туман в нежно-розовую дымку, и ветерок, клочьями разгоняющий эту дымку по округе, и еле слышная песенка родничка, к которому спешила Таня. Мостика не было. Через речку к родничку можно было перебраться по большим плоским камням, которые лежали на небольшом расстоянии друг от друга. Девочка легко перескочила с одного на другой, на третий. И остановилась. Следующий камень лежал далековато.  Вчера, когда они пришли сюда с дедушкой, Таня перепрыгнула через все камни, держась за его руку, а сейчас задумалась, глядя в воду.  Жёлтые камешки, выстилающие дно, сияли под солнцем, как золотые. Девочка расстегнула ремешки сандаликов, сняла носочки, и смело шагнула в речку. Ноги сразу ожгло ледяной водой. Речка, хоть и была мелкой, но никогда не прогревалась солнечными лучами, потому что питалась родничками, выбивающимися из-под горы. Таня быстро выбралась на берег к роднику. Тепло от земли шло от ступней до самой макушки. Здесь, под горкой, не было ни ветерка. Всё млело в блаженной дрёме. Девочка завороженно смотрела, как между жёлтыми камешками выбиваются тонкие струйки и заполняют чашу родника, как эта кристальная хрупкость перетекает в речку и  постоянно пополняется струйками воды. Она опустила ладошку в родник и увидела ,как пальцы засветились золотом. Таня засмеялась.