Они познакомились по телефону, когда ещё не были мудрыми. Он знал женщин до неё. Мать уже начала переживать, что сын женится на разведёнке, что скажут люди? А Он в свои двадцать семь уже познал первую любовь, пережил предательство и разочарование. Трудно было разобраться, что больше мучило, утрата любимой или уязвлённое самолюбие. Эго мешало полноценно пережить горе, вопило, рвалось, топило в обидах, ведь Он считал себя первым, а ему предпочли столичный вариант. А Она тогда только мечтала о любви. Потом, много позже, Она узнала себя лучше, поняла, как важно любить самой, гораздо важнее, чем принимать любовь, хотя, это кому как. Для иных вполне подходит «стерпится, слюбится». Спустя годы, когда они уже были женаты, Она пыталась уйти от него, представляла, как уйдёт в отместку за его пьянство. Не смогла... Не потому что к другому, а потому что от него.
Всё случилась неожиданно, любовь накрыла сумасшествием. Сейчас Она бы не отважилась пережить такое. Сначала Он ей не понравился, не её типаж. Но ей ведь уже двадцать, а серьёзных отношений не случилось. Подруги встречались, выходили замуж. «Подружу немного, а когда встречу настоящего, уйду, - думала про себя». Ей даже не хотелось признаваться, что они вместе. «Это так, знакомый, ничего серьёзного, - оправдывалась, когда их видели в кино или на улице». И была ещё одна причина, почему Она согласилась - Жигули. Он долго не мог уговорить её на свидание, заманил предложением научить водить машину. А когда Она согласилась, приехал на белых Жигулях в модном наглаженном костюме и стильном галстуке. С тех пор они каждый вечер проводили на автодроме, так постепенно узнавали друг друга, шутили, смеялись. И тогда Она остро чувствовала эту разницу в шесть лет. Его можно было назвать бывалым. Парень пошёл работать сразу после окончания школы, и гордо носил за плечами жизненный опыт, а Она только училась и ничего больше. Между ними простиралась бездна. Он практик чистой воды, знаниями, что дала школа, Он пользовался на все сто, а Она воспитывалась на возвышенном - классике, музыке. В её голове роились грёзы, которые жизнь по какой-то причине не пропускала, жизнь оказалась намного прозаичнее. «Восторженная дама, - говорили о ней даже спустя много лет, удивляясь, как у неё вообще могла появиться семья и двое детей, - ворона белая». Бывало, ездили они вместе на природу, даже ночевали в машине, но как друзья, ничего такого.
Прошло полгода. Как обычно, Он припарковал машину возле её подъезда. Она повернулась к двери, давая понять, что прощание и на этот раз будет коротким, вдруг обернулась. Что заставило её тогда обернуться? Её взгляд остановился на его руках. Сильные мужские руки, слегка покрытые тонким светлым пушком, уверенно лежали на руле, это мгновение Она помнит сейчас, словно всё было вчера. В этих руках чувствовалась защита. Что-то щёлкнуло тогда, что-то случилось. Что? Земфира объясняла просто: «девушка созрела». Может, и правда? После этого вечера она боялась выйти из дома даже на пять минут, чтобы вынести мусор или пойти в булочную. «Вдруг Он позвонит, а меня дома нет». «Позвонит ещё раз, - удивлённо наблюдала за ней мать», но все уговоры были напрасны, она никого не хотела слушать. В тот вечер они впервые поцеловались.
Она училась в институте в областном центре, часто оставалась ночевать в общежитии с подругами, могла неделями не возвращаться домой. Нужно отметить, что училась Она как ненормальная - самозабвенно. Ну, любила Она учиться, что тут поделаешь? Редкий случай, его можно занести в красную книгу. Бывало, соберутся с подружками перед танцами, выпьют немного вина для храбрости, алкоголь действовал на неё мгновенно. Первый признак, что пора остановиться - руки жирные об штору начинала вытирать. Тогда девчата говорили: «Майсю пора спать». Такое имя ей придумал Валерка – однокурсник. Он говорил: «ты такая маленькая, беззащитная – чистая Майсю». Так и прилипло к ней это прозвище, хотя, на самом деле оно было всего лишь частью её фамилии. Девчонки закрывали её в комнате, чтобы исключить случайных гостей, а сами шли на танцы. А Он ждал, когда Она вернётся, неделями ждал. Иногда сам приезжал за ней к окончанию занятий. Но теперь после института Она мчалась домой, могла днями сидеть и ждать телефонного звонка. Она не показывала своих чувств, стыдилась их, так, во всяком случае, ей казалось. Но Он всё понимал, потому что её глаза блестели. Эти карие бусины говорили без слов. Тот день, когда они поцеловались, Она могла бы сравнить со стихийным бедствием. Была у неё одна фобия, досталась ей по наследству. Её отец всю свою жизнь маниакально боялся онкологии, как оказалось, напрасно. Видно, по генам перешёл к ней этот страх. Как-то, нашла у себя на ноге небольшой бугорок на голени и серьёзно решила, что смертельно больна, что жить ей осталось два понедельника. Ложась спать, представляла в красках, как будет Она с ним счастлива, а потом не страшно и умереть. Фантазия была столь живой, слёзы катились от радости. «Но когда это случится, ой как жаль будет умирать, - шептал голос». Она представляла, как Он принесёт ей цветы и будет плакать на её могиле. Она ведь не знала тогда, что её постигнет самое страшное - пережить его. Но это будет потом, когда у них уже родятся внуки. Она боится приоткрыть эту крышечку, под которую затолкала и утрамбовала свои воспоминания. Они лежат там – на самом дне колодца. Стоит только выпустить этих монстров. Вот и сегодня Она потеряла бдительность, это случилось, и всё внутри сжалось, скорчилось. Она и раньше догадывалась, что эта боль другая - не похожая на физическую, даже если ты без кожи. И тогда Она заперла её. Совсем иначе болит, слова не передают. Слова похожи на костыли, они никогда не станут ногами. То, что идёт из души трудно выразить через речь. Превратить чувства в слова дано только гениям. Вот если бы люди могли общаться без слов, они были бы на много понятливее, они были бы чуткими.
А ещё через несколько недель к ним в дом пришли его родители, чтобы сосватать её. Две мамы и два папы сидели с ними за одним столом, исподтишка изучая друг друга. Сватовство прошло на ура. Когда стали назначать день свадьбы, его мать вдруг сказала: «Может, до лета подождём, тогда Борис со Светланой могут приехать». Его брат с женой жили в Ахтубинске и не могли быть на свадьбе в январе. Он смутился, смешался, вопросительно взглянул на неё.
- Причём тут Борис со Светланой? Сейчас! Будем жениться сейчас!
Точно! Девушка созрела.
Вопрос отпал. Мать удивлённо уставилась на будущую невестку. «Это же неприлично! - сказал её взгляд, - девушка должна быть скромной». А Она и сама испугалась своего выпада, не понимая, как вышла из неё та – другая, настоящая. Неловкость повисла в воздухе… как бомба замедленного действия, но ситуацию разрядил отец. Её отец был хорошим руководителем, умел вОвремя разрядить обстановку, погасить конфликт.
- Если не секрет, сколько вы получаете? - обратился он к матери жениха.
- Нормально получаем, я сорок пять, отец пятьдесят пять. Нам хватает, есть машина и огород, всё, как у людей.
- Как же вы живёте? – воцарилось неловкое молчание, - пока дочь учится, мы будем давать детям по сто пятьдесят рублей в месяц.
- Не надо! Я сам обеспечу свою жену!
И-и-и, как начал обеспечивать, - голос за кадром. Чтобы достойно обеспечить семью, нужно было стать её отцом.
Его мать победоносно посмотрела на собеседника, достойный ответ сына явно, пришёлся ей по душе.
- Как знаете… сами, так сами, - пожал плечами отец.
Много позже, когда Она пришла в их семью и за завтраком зачерпнула сметану столовой ложкой, свекровь раздражённо сказала: «У нас сметану ложками не едят».
«А у нас едят, - последовал ответ».
Её отец занимал высокий пост, он всего добился сам. Приехал в Сибирь служить, остался, получил образование, привёз с Украины жену. Свой статус он заработал благодаря уму и честности, в те времена честность была ещё в почёте. Руководство ценило отца, а подчинённые искренне любили его, потому что чувствовали заботу и участие. Первый ребёнок у них с женой родился зимой, и это была Она.
На том и порешили. Когда гости ушли, отец посадил её себе на колени и внимательно посмотрел в глаза:
- Доченька, не выходи за него, он сделает тебя несчастной.
- Папочка, ну что ты? Ты ничего не понял? Если тебе не понравилось, что у него нет высшего образования, так он его получит! Я всё для этого сделаю.
Отец отпустил её.
- Не в том дело.
- А что же тогда, что?!
- У него отец – охранник, а мать… мать очень хитрая женщина.
Чтобы их понять, её отцу достаточно было одного часа, а ей на это потребовалась целая жизнь. Смешно? Поистине, любовь ослепляет. А когда она тотальна…
- Папочка, но я так люблю его, - взмолилась Она.
Отец долго молчал. Мать привычно гремела на кухне посудой.
- А я люблю тебя, - пауза, - поэтому мы с мамой даём тебе наше благословение.
Отец так грустно смотрел на неё, как будто она собралась не замуж, а в монастырь. После той свадьбы он прожил всего восемь лет, инфаркт.
Когда мужу исполнилось пятьдесят пять, он сказал: «Знаешь, я теперь старше твоего папы». Он уважал тестя, считал его мудрым и добрым. Его собственный отец пережил своего свата на целую жизнь. Он пережил и своего сына, и свою жену. Правда вот, умирал в полном безумии, но тело старика до последнего момента оставалось крепким, не смотря на голодное детство и тяжёлую юность. В девяносто три года, он сломал шейку бедра, которая так и не срослась. Из-за долгого лежания у свёкра случился отёк лёгких. Если бы не этот перелом, один Бог знает, сколько бы он ещё мучил её своим безумием. В родительской семье свёкор был тринадцатым ребёнком, закончил семь классов «церковно-приходской школы» и служил в воинской части в чине прапорщика. Образования не хватило, чтобы сделать военную карьеру. Человеком он был незадачливым, зато хорошо исполнял приказы руководства, а дома наоборот, держал себя, как начальник. Свою жажду власти, если таковая имеется, люди утоляет либо в семье, либо на службе. Жена его быстро приноровилась к своей половинке, легко стала его шеей. Эта женщина искусно демонстрировала приверженность традициям и деликатное общение. По сути, она манипулировала мужем всю жизнь, сумела стать его головой и руками, при том, что делала это так, что тот не сомневался в своей значимости. О, слава мудрым женщинам! Её можно было бы назвать умницей, если бы не одно «но». Не любила она своего мужа, никогда не любила. Поэтому и могла так виртуозно играть свою роль, но игра эта была лишена всякого смысла. И Она понимала это сейчас, глядя с высоты прожитого опыта, но тогда – в начале, фигуры были только расставлены на чёрно-белой доске. Такие новенькие, блестящие они и не догадывались, какое сражение им предстоит, чем придётся жертвовать и ради чего. Сражение длиною в жизнь. И зачем было лицедействовать, если итог – фатальность? Наверное, чтобы не просела родовая пирамида – преемственность поколений. Питри – предки. Они уходят на Питри-Локу, которая совсем близко к Земле, древние славяне называли это место священным Ирием. На Питри-Локе много уровней. С верхних уровней на нас - живущих проливаются благословения в виде талантов и вдохновения, а снизу
Жизненно...