Киев встретил меня потоком машин. Я несколько раз уже плутал по украинской столице и всегда нервничал из-за отсутствия указателей. Именно поэтому так и не запомнил единственно правильный, кратчайший маршрут. Переехав мост через Днепр, я засуетился, вращая головой во все стороны. Где-то тут должен быть разворот… А вот и он, кажется. Или это не он? Я всё же развернулся на набережной и, заметив стоящую неподалёку машину дорожной инспекции, остановился. Возле машины стояли два молодых парня в форменной одежде. Увидев, что я направляюсь к ним, они одновременно замахали мне своими палками:
– Туда! Туда, прямо. Перший поворот направо, а потим вэсь час прямо.
Я остановился в недоумении, не дойдя до них добрых пару десятков метров.
– Откуда вы знаете куда мне надо? – крикнул я им.
– Да вы уси туды йидэтэ. На Одэсу?
– На Одессу.
– Ось и йидьте. Пэрший поворот вправо.
Подивившись их прозорливости, я вернулся к машине. Дорога довела меня до V-образной развилки. Дорожных указателей и здесь не было. Я в очередной раз отругал себя, что так и не удосужился купить себе навигатор и остановился на обочине. У кого бы спросить? Неподалёку стояло такси. В машине, откинув сиденье, дремал грузный немолодой мужчина в синей клетчатой рубахе с закатанными рукавами. Одна из пуговиц, не выдержав напряжения, расстегнулась, обнажив живот, покрытый густыми волосами. Пол-лица его было прикрыто кепкой. Я постучал пальцем по крыше.
– Работаем?
Мужик лениво приподнял козырёк и глянул на меня оценивающе одним глазом. Второй глаз продолжал мирно дремать.
– Я спрашиваю, работаем?
– Ну…
– До выезда из города на одесскую трассу сколько возьмёте? Чтобы быстро и без пробок.
Он прикрыл глаз, с удовольствием потянулся, зажмурившись, затем сдвинул кепку на затылок и, щурясь от солнца, посмотрел на меня вторым глазом более осмысленно.
– Сможешь?
– Ну так!.. – казалось, что даже его кепка возмутилась столь глупому вопросу.
– Ну так шо? – передразнил я его нетерпеливо.
– Та сорок гривен и поихалы!
"Двести двадцать рублей, – тут же прикинул я в уме. – По московским меркам – копейки".
– Договорились!
Он как-то сразу проснулся.
– Сидайтэ!
– Нет, командир. Я на своей. Будешь моим провожатым. Вот тебе деньги. Выведи меня на трассу так, чтобы уже без поворотов-разворотов. И ещё раз напоминаю – пожалуйста, без пробок. Горю по времени. Сдача найдётся?
– Пошукаемо.
Он порылся в своей барсетке и отсчитал мне сдачу.
– Только прошу, – повторил я задание, – кратчайшей дорогой, не слишком гони в центре, поглядывай за мной в зеркала, а то я тебя потеряю. А не хотелось бы. И заранее предупреждай о поворотах и перестроениях.
– Нэ бийсь! Дэ твоя машина?
– Вон, впереди. Серая. Девять семь три.
– Ага, бачу. Давай, трымайся за мною! Як включу аварийки, означае, шо прыихалы. Дали можешь смилыво йихаты прямо.
Он завёл двигатель. Я побежал к своей ласточке. Знаю я этих таксистов. Предчувствия меня не обманули. Это было настоящее ралли-шоу – центр Киева совершенно не приспособлен для стритрейсинга. Булыжные мостовые, масса извилистых, коротких переулков, перекрёстков, светофоров, сложных развязок, трамвайных переездов и прочих дорожных удовольствий. И всё это сжато, сконцентрировано. Отпустить даже на полсотни метров своего поводыря означало потерять его навсегда. Я с трудом держал его машину в поле зрения, вглядываясь сквозь череду машин, то и дело вклинивавшихся между мной и ведущим. Пару раз даже проскочил уже под красный сигнал светофора, получая вдогонку возмущённые сигналы и нелестные эпитеты коллег по баранке. В общем, удовольствие было ещё то. Так или иначе, но минут через двадцать я увидел его стоящим на обочине с включёнными аварийками. Я остановился сразу за ним. Он махнул мне рукой из окна, давая понять – всё, приехали. Дуй прямо! Впереди открывалась современная магистраль. Я дал газу и выехал на полосу, поблагодарив его сигналами своей аварийки.