между ними и не двигалась.
- Ну, убедилась, что я прав? Самый лучший хронометр в мире.
- Швейцарский?
- Китайский. Водонепроницаемый, пуленепробиваемый, нержавеющий и неходящий. Но время показывает правильно. Два раза в сутки. Сейчас именно такой случай.
Слова мафиозо не соответствовали действительности, в понимании Жаннет конечно. Она вспомнила, что полночь давно миновала, еще когда она сидела на печи у Салтычихи.
- Не ошибаетесь? Вы какое время суток имеете ввиду?
- Как обычно. Тебе же Прелати объяснял нашу систему времясчисления. По-моему, ты запуталась немножко, девочка моя. Думаешь, какой сегодня день?
Жаннет не ответила. Замерла от страшной догадки, которую не хотелось озвучивать. В том числе молча – в голове.
- А год? – добил главный гангстер.
Не пожалел, не сделал скидки на ее первоначальное заявление о беременности. Догадался, что фальшивое? Что означает его вопрос? Что пребывание Жаннет в замке исчисляется не днями, а...
Мысли заметались в панике. Неужели свершилось непоправимое? Неужели она в какой-то момент забылась, отвлеклась, потеряла осторожность, и им удалось ее незаметно умертвить, утащить к себе в загробное царство, превратить в такую же уродину с клыками как сами? И все, что она видит и слышит сейчас, будет видеть и слышать в ближайшие... сколько сотен лет? Или еще страшнее – до бесконечности?!
Кровь отхлынула от щек, сердце жалобно екнуло от предчувствия. Жаннет почувствовала головокружение от навалившегося ощущения кромешной неудачи. Поднесла руку ко лбу – он был мокрым от ледяного пота.
- Ты бледно выглядишь, - каким-то механически ненатуральным голосом, с расстановкой повторил Капоне.
Смысл сказанного по назначению не дошел. Жаннет смотрела на мафиозо совершенно тупо, ничего-несоображающе. Она заметила, как рука его потянулась к лежавшей на стойке крикетной бите, приспособленной для ударов не по мячам, а по черепам. В другое время Жаннет полюбовалась бы мастерством обработки. Тщательно отшлифованная, с удобной, ребристой рукояткой и округлым концом в виде гигантской капли бита не походила на грязное орудие убийства.
Скорее – на музейный экспонат. Дубина из натуральной слоновой кости выглядела дорого, по-старинному. Неудивительно. Официальная профессия Альфонсо Капоне – хранитель антикварных безделушек...
- Говоришь, нездоровится? – с издевкой произнес он, развернулся к Жаннет и оскалил клыки. – Знаешь лучшее средство от головной боли?
- Парацетамол, - наивно ответила девушка.
- Эшафот, - ухмыльнувшись, сказал Франки.
- Дубина! – диким голосом крикнул гангстер, схватил биту, занес над головой.
16.
И тут же – вжик! - головы лишился.
Чей-то ловкий меч срезал его мыслительный аппарат одним махом слева направо, если смотреть со стороны Капоне. Срезал так мощно, что голова подобно пушечному ядру понеслась к стене, где нелегальные бутылки алкоголя украшали зеркальные полки. Фрэнки пришлось шустро нырнуть под стойку, чтобы избежать столкновения. Хоть и был пьян, а реакция не подвела, иначе поцеловался бы с мертвым бывшим дружком. Ужас подумать.
Голова мафиозо оказалась крепким орешком. Расколотив несколько контрабандных посудин, она без ущерба для внешности отскочила от полки и закатилась к Франки в гости под прилавок. Что он с ней сделал дальше, осталось неизвестным. Вернее, скоро обнаружится.
В помещении снова воцарилась тишина. Посетителей поразила дерзость расправы с великим и ужасным Капоне, одновременно они не поняли несколько вещей. Среди которых: радоваться освобождению от гангстерского гнета или разбегаться, пока до них очередь не дошла? Клиенты бара вмиг протрезвели и недоуменно уставились в сторону барной стойки.
Им представилась редкая возможность наблюдать осиротевшее тело босса - без головы, с поднятыми руками и битой, которая теперь никому не угрожала навредить.
Удивленная до предела Жаннет боялась поверить в спасение: вдруг это очередной трюк, на которые горазда местная общественность. Не стоит раньше времени радоваться, чтобы потом не разочаровываться. Подождем развития событий.
Жалкое зрелище представлял обезглавленный Альфонсо, некогда гроза чикагских гангстеров, а теперь только толстый, обрюзший, бесформенный куль. Руки его все еще судорожно сжимали дубинку, потом безвольно опустились, пальцы разжались. Орудие смерти упало на пол и покатилось, переливисто звеня, по проходу.
Биту никто не поднял - не хотели пачкаться, хотя была еще чистой. Также из суеверного страха, который она внушала даже в отсутствие хозяина. Еще – чтобы не испортить первоначальные отпечатки на случай официального расследования. Каждый, к кому она подкатывалась, старался избавиться от ее дискредитирующего присутствия и пинал подальше.
Странный футбол дубинкой продолжался до тех пор, пока нашелся смельчак, пнул посильнее. Именная бита Альфонсо отлетела к дальней стене и приклеилась - красиво наискосок, в виде боевого трофея.
Торс Капоне посидел какое-то время неподвижно, раздумывая над вечными вопросами интеллигента – что делать и кто виноват? Опций ответов имелось несколько, что затрудняло выбор, и без того усложненный отсутствием главного думающего органа. Который исчез без предупреждения и даже вежливой записки не оставил, типа: «Ушел по делам, буду через десять минут».
Так чем теперь телу заняться-то? Шлепнуться на грязный пол, раскинув конечности? Несолидно для бывшего главного мафиозо крупнейшей меж-океанской державы. Остаться сидеть, делая вид, что ничего не произошло? Неестественно для обезглавленного трупа. Изобразить из себя героя – «Всадника без головы и коня», попытаться вступить в бой с обидчиком? Что-то страшновато: недолго оказаться разрубленным на куски без надежды восстановиться.
Наконец, торс принял соломоново решение: привалился к барной стойке, будто прикорнул на время. Не будите меня, я занят. Сейчас голова придет, и мы отправимся восвояси...
Остался неотвеченным главный для Жаннет вопрос: кто тот смельчак, что не испугавшись мстительного итальянца-мафиозо и рискуя навлечь на себя вендетту, спас ее от гибели, которая на сей раз слишком близко подобралась?
Из-за привалившегося трупа вышел... хозяин замка, сам барон де Рэ, улыбаясь белозубо и самодовольно. Вытерев окровавленный меч и убрав в ножны, он подошел к жене, легко снял со стула, обнял крепко.
Появление супруга оказалось сюрпризом, на который она уже надеяться перестала... Обняв его в ответ, Жаннет прислонилась щекой к медальону, по-прежнему украшавшему мужественную грудь.
Грудь пахла и ощущалась по-родственному. Да, это он, ее спаситель и герой, рыцарь в плаще и с кинжалом, мушкетер без страха за последствия. Не раздумывая вступил в схватку со злодеем - так же как вчера... или не вчера?... надо потом выяснить по другим часам, ходящим... в общем, так же как в прошлый раз в гостиной - против венгерской графини. Тем же старым, проверенным способом - мечом вжик! – и нет клыкастой головы.
Самое надежное средство от зомби. Интересно, как долго оно действует?
- Потом узнаем, - вслух ответил Жиль и тут же спросил: - С вами все в порядке?
- Да! Да! Дорогой Жиль. Не верю глазам. Вы самый благородный человек из всех присутствующих и отсутствующих. Как вам удалось... как вы узнали, что я здесь и в опасности?
- Мне Капоне сообщение прислал. Теле...
- Телефонное?
- Нет.
- Телевизионное?
- Нет - телепатическое. Сказал, что взял вас в заложницы и потребовал выкуп.
- Большой? – быстро и любопытно спросила Жаннет.
Жутко захотелось узнать, сколько она стоит по местным расценкам? Надеялась - не меньше миллиона. Евро. Нет, лучше английских фунтов. Или нет, лучше чистого золота в размере ее собственного веса. Ой, не маловато ли золота получится...
Насчет валюты для выкупа она ошиблась. А может – и нет. В-общем, из последующего ответа ясности не получила.
- Потребовал совсем уж неприемлемую сумму, - ворчливо проговорил де Лаваль. - Сорок процентов от ежегодного урожая со всех моих земель. Вот вымогатель! Еще называет себя честным рэкетиром! Честные не разоряют землевладельцев грабительскими требованиями. Если все предприниматели обанкротятся, на что мафия процветать будет? Одними проститутками да мелким мошенничеством - на гаражи с Бугатти-Мазератти не заработаешь.
Чтобы вас спасти, я пошел ему навстречу, предложил тридцать семь с половиной процентов как последнее слово. Рвач Капоне не уступил ни одной десятой. Пришлось его убить. Легче, чем прокормить. Итальянский троглодит.
Наконец-то! Разъяснилась история с ее заложничеством. Облегчение. Хотя цену на себя в твердой валюте так и не узнала. Ну, неважно. Нужно спросить про другое – то, чем пугал ее этот самый троглодит. Хоть бы он соврал - по обыкновению...
- Дорогой Жиль, не знаете, какой сегодня день? То есть ночь? То есть... сколько времени?
- Разве Капоне тебе не сказал?
- Он соврал. У него часы поддельные. Стоят два раза в сутки. В остальное время врут.
- Правильно, ему ни в чем нельзя доверять, даже в непринципиальных деталях. Ну, не беспокойся, дорогая, можешь на меня положиться. По-обще-тиффожскому времени сейчас... – Жиль взглянул на область левого пульса, где виднелась только кружевная манжета из-под узкого рукава. - ... сейчас пять минут до начала.
- До начала чего? Концерта Шарля Азнавура? Что-то расплывчато звучит. Нельзя ли поконкретнее? По-обще-человечески...
- Ты по какому стандарту хотела узнать?
- По швейцарскому.
- Такого не применяем. У нас только Гринвич и солнечные часы с палочкой – тень отбрасывать. Но сейчас ночь, они не работают.
- А Гринвич? - со стремительно ускользающей надеждой спросила Жаннет.
Она случайно знала, что лондонское время отличается от парижского на один час назад. То есть Новый год англичане празднуют на час позже французов. Приятное осознание: хоть в такой мелочи опередили вечных соперников с дождливого Альбиона...
- К сожалению, Гринвич утратил надежность, - с искренним сочувствием проговорил де Лаваль. - Сдвинулся со своего меридиана, а на новом еще не установился. Произошло все из-за смещения полюсов, расстройства магнитных полей и великого переселения животных. Пингвины переехали в Арктику и привезли с собой озоновой дыру. Белые медведи обосновались в Антарктике, где от их перенаселенного присутствия стали таять льды. Вот в чем настоящая причина пресловутого потепления климата, которым нас пугают не первое десятилетие.
Впрочем, если хочешь знать мое мнение – во всем виноваты браконьеры. Они истребили редких животных, в том числе гигантскую птицу додо, потому нарушился природно-человеческий баланс: увеличился выброс углекислого газа, плотность скопления городов
