Обезлюдевший

Они шли по селу, а точнее по его единственной длинной улице. Грязь…Под ногами хлюпала водянистая грязь, в чёрных лужах отражались такие же грязные тучи: небо заволокло. Туман. Морось. Была поздняя осень,  с деревьев  слетали последние листья: их обнаженные стволы стояли, обдуваемые всеми  ветрами. На дороге кучками валялся разлагающийся мусор. По среди улицы лежала старая проржавевшей машина скорой помощи. Она завалилась на бок, стёкла были разбиты. За покосившимися заборами стояли полусгнившие деревянные дома с участками, поросшими сорняками. Ни лая собак, ни смеха ребятишек, ни привычного шума автомобилей. Постоянно приходилось обходить трупы, которые уже некому было убрать. Как бы Женя ни старался задержать дыхание, ледяной ветер всё равно приносил в его сторону ужасный трупный смрад.

Их было двое, первый – Женя - студент филологического факультета, мечтавший стать писателем. Но всё это в прошлом: сегодня писательство казалось абсурдом, как и мысль о чём-то, кроме выживания.  Он был среднего роста, с узкими плечами и короткими ногами, а оттопыренные уши отлично дополняли просто огромный нос. В кобуре на поясе у Жени лежал пистолет Макарова: он  снял его с умершего участкового, поэтому обойма была заполнена только наполовину. В старой жизни ему не приходилось стрелять. Ну чтож, навыки должны соответствовать изменившейся парадигме.
Рядом с Женей шла девушка. Маша… Что-то близкое, уютное поднималось в сердце при звуке этого имени: отголоски старого мира дают знать о себе. Бывшая студентка-первокурсница педагогического. Короткие, неаккуратно остриженные русые волосы, светлые, будто выцветшие голубые глаза, тонкая шея, высокий рост и ярко-алые губы…Всё это удивительно хорошо сочеталось с крепкими походными ботинками, высокими тактическими штанами и патронташем. Туристическая куртка была больше девушки, поэтому небрежно висела и надувалась при порывах ветра. Осення шапка под цвет респиратора немного спускалась на глаза. Всю эту картину могла испортить лишь излишняя худоба: след нехватки продуктов. В руках девушка держала однозарядное мелкоколиберное ружьё, за плечами походный рюкзак, а на поясе слегка покачивались ножны. Её покойный отец любил охоту, а дочь переняла талант неплохо стрелять. Чёрная чума была последней и самой страшной эпидемией.
Они приблизились к продуктовому магазину с разбитой витриной. Он надел толстые хирургические перчатки, найденные в одном из разгромленных магазинов медтехники, и влез внутрь через выломанную дверь. Машка осталась стоять на шухере.

  Пол был усыпан осколками стекла, спрессованными истоптанными упаковками продуктов, смятыми бутылками и пятнами засохшей грязи. На полках лежал толстый слой пыли, несколько стеллажей были опрокинуты, развороченная опустевшая касса валялась на полу.  На витрине лежал чёрствый хлеб, весь покрытый плесенью. В павильоне Женька нашёл только просроченную консерву с паштетом и мятую банку бобов, упавшую за стеллаж. Из подсобки тянулся запах гниющего мяса: теперь он кажется сладковатым.  Он пошел на запах, стараясь не наступать на стекло, и  включил фонарик.  На веревке, привязнной к балке, весело тело продавца — парня с прыщавым лицом, чуть младше Женьки: наверное, не хотел дожидаться мучительной кончины и совершил самоубийство. Не знаю, кому из этих двоих больше повезло. Мёртвому не надо как крыса шнырять по брошенным зданиям в поисках еды. Мёртвый не изнывает от голода и холода, не живёт в постоянном страхе за свою жизнь и жизнь того, кого любит.
С этими мыслями Женька выбрался из разграбленного магазина.
– Ну, есть? — Маша обернулась на шум тяжёлых шагов своего приятеля и с надеждой посмотрела на него.
– Почти ничего, пару испорченых консервов. Хотя не понимаю, как это могло остаться: здесь много кто был до нас. Нужно поискать в тех домах, там, может, что-то осталось. — он снял перчатки и посмотрел на неё
– Ничего не случилось, пока меня не было ?
– Нет, все спокойно. Мы не видели живых людей уже многие месяцы . Как думаешь, кто-нибудь кроме нашей группы остался?
Женя вспомнил их последнюю встречу с людьми. Это был тощий старик, сидящий в забытье на дороге, пустым взглядом смотрящий на автостраду. Всё его тело было покрыто чёрными пятнами и язвами, из которых сочилась жидкость темного цвета. Из его носа и ушей вытекала кровь: это означало, что он был на последней стадии. Они не могли ему помочь, поэтому просто объехали. Эта бактерия имела устойчивость к антибиотикам и ко всем известным способам лечение. Когда это началось, самые длительные карантины и закрытые границы не помогли.
– Не знаю. – он поджал губы.
–Это конец, - она помедлила, - как думаешь?
–Нет, все будет хорошо. Самое главное пережить зиму, потом будет легче. Можно разбить огород, попробовать стать крестьянами. Мы ведь не можем заболеть, у нас есть иммунитет, - бормотал Женька.
Мысль о том, что они обладают иммуннитетом, выдвинул Гена, учившийся в медицинском университете. Он собирался стать врачом,  но из-за эпидемии не сможет осуществить свою мечту. Женя думал, что медик просто успокаивает их, и он даже сам, наверное, не верил в эту чушь.
Прерывистый звук рации.
–Алло. Как слышно? Приём.
– Привет, Яна, слышно хорошо.
–Когда вернётесь на базу ?
–Предположительно через два-три часа.
–У вас не было не каких происшествий? Поищите там что-нибудь для рации, она стара барохлить и быстро разряжаться.
– Нет, все впорядке. Постараемся найти.
– Ладно отбой связи, а то аккумулятор садится.

Они зашли на ближайший участок, выломав заклинившую калитку. О жизни до эпидемии здесь напоминали будка с телом крупной мёртвой собаки и курятник, набитый передохшими курами. Они влезли в дом, выбив окно спальни. На кровати под одеялом лежали в обнимку два трупа: женщина лет тридцати и мужчина  под сорок. В комнате царил беспорядок, повсюду были разбросаны вещи. Прикроватная тумба была заставлена полупустыми упаковками с лекарствами: либо попыткой спастись от болезни, либо удавшейся попыткой бегства от мучительной смерти. На подоконнике стояли пожелтевший цветы: последний лучик жизни угасал в них.
Кухня была забита грязной посудой. На столе лежали разлагающиеся остатки давнишней трапезы. Здесь им повезло: в глубине буфета Маша нашла несколько упаковок с перловой крупой и бутылку недешёвого вина. В холодильнике ничего не было, кроме скисшего молока и сыра, покрытого неблагородный плесенью, поэтому Женя с Машей пошли к двери. В воздухе витал приятный запах сырости – след недавнего дождя, и скоро должно было стемнеть, поэтому они решили двигаться домой.
Лес был вымершим. Пожелтевшие высохшие сосны походили на живые, только ветер при каждом порыве с воем сдувал с них рыжую пыль. То и дело им попадались тушки умерших животных. Инфекция не щадила ни людей, ни зверей, остались только рыбы и самые живучие виды насекомых. Ребята почти пришли.

Они обосновались в небольшом деревянном домике, брошенном в лесу. Вокруг была натянута простейшая ловушка для непрошеных гостей: тонкая леска с привязанными консервными банками. Домик стоял на берегу ручья, из которого они брали воду: после остановки заводов вода здесь стала прозрачной. Недалеко стоял брошенный  УАЗ, в народе просто «буханка», с пустым баком и севшим ааккумуляторо: именно на нём команда рвала когти из города в конце марта перед самым началом карантина. Ехали на восток, в ненаселенную местность, объезжая пробки, пока не кончилось горючее.
Около дома их встретил Сергей. Это был подтянутый двадцатидвухлетний  парень ростом под два метра с накачанными мускулами, широкими плечами, грубыми чертами лица, гривой темных волос и голубыми глазами. Бывший спортсмен. Он нёс в руках топор и связку дров, и почему-то выглядел сегодня черезчур уставшим и помятым.  Ватник нараспашку и ушанка окончательно заставляли видеть в нём русского.
– Привет, как прошла вылазка, Женя?
–Нормально, без происшествий.
–Что-нибудь принесли ?
–Так, по мелочи.
Они увидели Гену, идущего с рыбалки со скромным уловом. Он был очень худым, низкого роста, с янтарными глазами и крошечным ртом.
Все быстро прошли внутрь и закрыли дверь на задвижку. Дом состоял из одной комнаты, в углу стояла буржуйка, на которой кипел походный чайник. По всей комнате разливалось приятное тепло от нею и тусклый блёклый свет керасиновой лампы. Около двери стоял потёртый исцарапанный покрытый засохшими пятнами деревянный стол. Они скинули с себя верхнюю одежду, Яна разлила всем по кружкам кипяток. Она была низкая с короткими тонкими ногами, узкой талией, рыжими волосами и веснушками на лице. На ней были очки, покрытые трещинами с перемотанными изолентой дужками. Она была одета в длинный толстый шерстяной свитер, утеплённые штаны и сапоги. На столе дымилась перловка, отлично дополнявшая консервированные бобы. Скромный ужин включал ещё старые сухари, запитые немного остывшим кипятком из потрескавшегося стакана. После еды они вымыли посуду в ржавом тазу, а потом начался обычный вечер: Сергей уселся раскладывать пасьянс, Гена читал перечитаный много раз учебник по анатомии. Яна штопала  в уголке. Женя уселся на спальный мешок, разобрал пистолет и начал его чистить и смазывать. Маша подсела к нему.
–  Чего тебе не хватает из прошлой жизни больше всего, Маш, - спросил Женя.
–Многого. Но больше всего комфорта, думаю, - она мечтательно прикрыла глаза.
– И что ты бы сделала, если бы вернулся прежний мир, - он посмотрел на неё с улыбкой и чуть хитро щурясь.
– Это совсем бессмысленный вопрос, ведь как раньше уже не будет. Но если пофантазировать… Я приняла бы горячий душ. Как же мне не хватает ванной... Потом сходилала бы в парикмахерскую, в ресторан. Ведь это так приятно, есть вкусную пищу, которую готовят исключительно для тебя. Она еле слегка заёрзала и встала.
— Пойду отойду.
— Не уходи далеко, не хочу искать тебя потом полночи.
Она встала, скривила едкую рожицу в ответ на Женину заботу, накинула куртку и вышла из дому. Сработала самодельная сигнализация.  Всё встали со своих мест. Приближалось несколько фигур, у одной было ружьё. Свет погасили: неизвестные люди подходили к дому. Женя собрал пистолет, Сережа взял топор, они оделись и вышли.

Маша, услышав сработавшую сигнализацию, быстрым движением застегнулась и юркнула за хижину. Увидя, как они выходят, она подошла и спросила шепотом.
–  Какой у нас план?
– Сначала мы спросим, что им нужно, и попросим мирно уйти. Если не поможет, начнем палить из-за дома. Они вряд ли полезут на вооруженных людей.
Сережа высунулся из-за угла и громко уверено спросил:
–Чего вы хотите?
Из леса донеся ломящийся голос подростка.
–Мы хотим присоединиться к вашей группе!
–Нет у нас мест.
–Дайте хотя–бы еды.
–У нас нет лишних припасов. Мы сами еле перебиваемся. Пожалуйста, уходите по добру.
–А если не уйдем, то что? – подросток оскалился.
–У нас есть оружие и мы умеем им пользоваться, - крикнул Женя.
– Да пошел ты!
– Я прошу вас остановиться. Мы не хотим, чтобы кто-то пострадал, - Сергей многозначительно посмотрел на Женю.
Парень из леса  выстрелил несколько раз. Тело Серёжи повалилось на землю. Маша и Женя подползли к нему, из раны в виске