суждено сбыться, и совсем другое – столкнуться, наконец, с нею. Неотвратимой смертью.
Впервые я убивала из жалости. Не из гнева, не из бешенства, не из мести, а из жалости. Жалости к врагу.
«Магрит, когда ты начнёшь думать о себе, а не о страхе разочарования других в тебе?» – едкий голос совести заглушило падение тела Лузетты на пол.
–Заткнись уже! – прошипела я сама себе. Так и до безумия недалеко, а мне ещё нужно изобразить людское убийство.
А дальше будь что будет! Профессор Карлини сделал для меня больше, чем эта фанатичная идиотка. Ему я обязана больше.
(Больше о Магрит в рассказах «Об одном доме», «Чёрный сад», «Спящее сердце»)
