Ещё не всё потеряно

Старуха мучилась в одиночестве. В её ногах поселился артроз. А в лёгких отдыхали раковые клетки. Она уже с большим трудом жила. И в её голове жили мрачные мысли о смерти.
Старая женщина говорила себе, что ей трудно лежать и ещё трудней не лежать.
"Что мне теперь?", "Когда уже я?" - это были её вопросы в океан бытия.
Океан.
Бытие большое и напоминает бесконечный океан. Ты что-то сказал, и твоя речь уплыла в куда-то или в никуда, но она в океане и взаимодействует со всеми. Надо ли тебе говорить всякую чушь? Внемли и покумекай над этим вопросом.
Смотри, ты запретил кому-то делать. Ты запретил себе жить. Океан таков, субъект ты, и ты себе делаешь. Где-то там есть ответ, как выздороветь.
Старуха. Продолжение.
Врач по месту жительства бабуси неожиданно пришла к бабусе, чтобы проведать. Дверка была не заперта. Войдя, она вопросила:
- Мария Степановна Кругловина тут?
- Я тут, - ответил голос со стороны спальни.
Приблизившись, спросила у неё: "На что вы жалуетесь?"
Бабуся: "Ась?"
Врач: "Да, на что?"
Бабуся: "Мне трудно..."
- За вами кто-то ухаживает?
- Моя Светлана за мной...
Участковый врач покачала головой, когда измерила давление и температуру у бабуси. Из-под кровати выглядывала  густая тень кровати и вглядывалась в черноволосую женщину, которой в уши залез фонендоскоп, чтобы по трубочке перебрасывать прямо от груди возлежавшей в голову восседавшей всё, что полагалось.
- Да, - изрекла.
Тут из дверей выскочила молодуха в лиловой кофте и спросила:
- Врач?
- Да, я врач.
- Из поликлиники по месту жительства?
- Да.
- Что вы скажете?
- Ну что, дела у вас, надо сказать, такие.
- Ясно.
- Ну вот так.
Светлана проводила доктора и спровадила её.
Потом Светлана, сняв тёплое, сказала:
- Ба, тебе лучше, так сказала врач по месту жительства.
- Хорошо. Она знает, раз она сказала.
- Но ты ложись и не вставай. Сейчас крепкий чай принесу и попей, чтобы увеличить давление.
Входная дверь издала стук. Светлана в голубом сарафане отворила. Участковый врач, поправляя на носу стеклянные очки, удлиняя и укорачивая тень от них, сказала:
- Ей надо обследоваться, как следует, я напишу направление...эээ...пришлю медсестру...эээ...
- Уже обследовали её, полторы недели уже.
- Как?
- Мой дядя, у него связи в МБ номер 9, оттуда прибыла бригада на машине и отсюда её, болящую, увезли.
- И?
- Потом привезли и все бумаги были при ней.
- УЗИ?
- Всё.
- Рентгеноскопия?
- Вы меня не слышите что ли? Всё.
- Отдайте мне эти бумаги.
- Нет.
- Я участковая. Я данные внесу в базу...эээ...поликлиники...эээ...
- Ксерокопии сделаю и потом передам, когда медсестра от вас прибудет.
- Ладно, договорились.
- Когда она?
- Сегодня же и отправлю.
Светлана кивнула и спровадила тётку светлым взглядом.
Но Евгения Семёновна поворотила обратно.
- Дайте сейчас взглянуть. Я быстренько просмотрю, чтобы в общих чертах...эээ...понимать.
Светлана туда и сразу обратно с бумагами в руках.
Просмотрев бегло, но внимательно, просмотревшая разродилась словами:
- Так у неё...эээ...онкология?
- Как видите.
- Это да...эээ...это...я сожалею...эээ.
Светлана выхватила из рук взволнованной тётки документы и сказала:
- Я передам ксерокопию.
- Хорошо.
Светлана посмотрела, как доктор исчезла, постепенно по ступеням, вниз, к выходу.
Несколько дней отправились, перед ними путь далёк. Светлана подошла и посмотрела на горемычную старуху, свою бабусю. Лицо умирающей было похоже на её прежнее лицо. Светлана отметила это сходство. Но это уже была не она, не та, которую она знала. Это была старая женщина с худыми руками и наполовину посиневшими ногами. И она чуть дышала.
Светлана сжала губы и несколько своих мыслей  отправила в океан бытия:
"Я вижу, что я одна во всём мире. Может, мне кто-то поможет?"