ЛЕДОВАЯ ВОЙНА 17

добежать босиком до Альфа Центавра, а могут спалить Солнечную систему, выясняя, кто самая умная, красивая и искусная в плетении интриг. И не дай Бог вам, генерал попасть в Парисы. Наоборот, не давайте им соревноваться. Пусть бегут в разные стороны. Основа треугольника – главные силы нашего отряда. Вы генерал, доктор Смыслов, кинолог Сергей и место для неизвестного старого знакомого. Нет, не Гарин, и не Иоганн. Место для новичков на флангах, на вот этих лучиках в разные стороны. Остались лучи-ножки. На сегодняшний день, я готова предположить, что опорой всей кампании станут ваша супруга Любаша и младший брат всего живого Иннокентий. Вот такая диспозиция.
-- Вопрос, точнее – два… Кто – недостающее звено и как докричаться до Иннокентия? Дополнительный – как доставить равноапостольного к нам, после того как я его уговорю приехать? – с трудом вспоминая необходимые слова, просипел генерал.
-- Транспорт -- не проблема! Королевский скутер слетает в Техас и обратно за пару часов, когда по прямой и на форсаже! Только, пока ты не привезешь своего внука сюда, в поместье, ты шагу не сделаешь! Приходи в себя до света. На скутере за полчаса успеем. Возьмем всю боевую группу. Летчиц оставим здесь вещи собирать. Впрочем, вещами пусть наследница командует!
-- Какая наследница? – реальность местами просвечивала сквозь плотную завесу виски.
-- Сестрица Гербера. Иван-Чай год назад все бумаги составила, подписала и заверила.
-- И что теперь Гербера? – прошипел пересохшими горлом Иван Иваныч.
-- Да не рада твоя Гербера. Похоже, у нее совсем другие планы.
-- Ка-ИК-кие? – после сушняка, на генерала напала злая икота.
Госпожа Северный Ветер умела сдерживать и скрывать свои чувства. Но в этой точке маршрута слетели все засовы и замки в словохранилищах и глагольных амбарах, где-то очень далеко-далеко и глубоко-глубоко, вырвались на волю самые страшные заклинания, самые отвратительные ругательства и самые долговечные проклятия.
-- Вас интересуют планы молодой красивой женщины? И вы хотите, чтобы я, при случае, невзначай, разузнала для вас некоторые подробности? – она говорила негромко, но с таким ударением на каждую гласную, как стальные гвозди вгоняла в стену, -- генерал, очнитесь, в конце концов! У нас всемирное зло на пороге, человечество деградирует и превращается в крысиное отродье! Под угрозой и ваша семья в Царской горе и ваш внук с матерью и дедом здесь… а вы сидите тут пьяный, влюбленный, печальный и строите из патронов магические диаграммы? Заряжайте их обратно в пистолет и через два часа отправляйтесь за наследником! Я останусь здесь и в случае атаки остановлю время. И еще вам задачка – как про лодочника в детстве. Гарнизон Лесного замка тридцать с лишним человек. Каждый с багажом. Мой корабль может вместить всего дюжину пассажиров, а с чемоданами, да узлами, еще меньше. Как организовать безопасную эвакуацию? Думайте, генерал. Сегодня был ваш Аустерлиц. Завтра будет Дюнкерк.
-- Эвакуация спасает армию. Но эвакуация не выигрывает войну! – вздохнул генерал.
-- Ну, раз вы Черчилля цитируете, то кризис пройден… пять кругов по морозу и немного поспать. Завтра решится ваше будущее. И наше.
-- Скажи мне, королева снегов, -- совершенно трезвым тоном заговорил Иван Иванович, -- скажи, по совести! Вот эта горстка людей с подозрительным прошлым и смутным будущим, эгоистичных, малодушных и неуверенных в своей правоте… вот это и есть воины света, собравшиеся защищать мир от зла? Неужто лучше не нашлось? Ну хотя бы батальон хорошего спецназа? Почему на сто мушкетеров короля всегда приходится триста гвардейцев кардинала?
-- Вам, граф, пришла охота пофилософствовать? Программа обычная – что делать, кто виноват и кому на Руси жить хорошо? – Госпожа усмехнулась уголком рта.
-- Нет, вот о Руси не надо! А то я вдругорядь напьюсь, -- вздохнул генерал.
-- Ступайте на мороз и приходите в себя окончательно, -- Госпожа Северный Ветер коснулась полупустой бутылки Джека Дэниэлса, и та, с хрустальным звоном, разлетелась тонкой ледяной пылью, -- и не забудьте, кроме людей с чемоданами, теперь с нами в поход идут четыре собаки. Вы же не оставите Кая и Герду на произвол судьбы посреди зимнего леса? Вот это добро. А про зло я в другой раз с вами потолкую!
-- Понимаете, Повелительница, тут вот какое дело, -- генерал искал слова, находились быстро, но все оказывались не те. – Вот вы слово хорошее нашли -- поход. С костром, палатками и песнями под гитару. Только, как не назови, все равно это война. Она никогда не прекращается и ничего не решает. Сейчас повезет нам – крысиные матери будут плакать над убитыми и учить ненависти их детей. Кому пофартит через двадцать лет? Не знаю. Пуля летит на крыльях случайности. Продолжая военные действия, мы предаем наши судьбы в руки слепого случая. Это иррационально!
-- Так сделайте случай зрячим! – Госпожа позволила себе немного злости, -- сделайте нашу победу закономерной, в конце концов! Сделайте хоть что-нибудь рациональное! Перестаньте играть в домашнего сытого кота, любителя валерьянки и молодых кошек. Ловить глупых мышей на кухне легче легкого, понимаете? Мы все готовы с вами хоть в подвал, хоть в подземелье, хоть в пекло! Так ведите себя достойно!
-- Так я…
-- На улицу, на свежий морозный воздух! А-ну, брррысь!!! – и Северный Ветер легонько подула в его сторону, вытянув губы трубочкой, как неопытный курильщик. Мягкая аккуратная сила подхватила Ивана Ивановича и бережно вынесла на крыльцо, плотно прикрыв, позади него, дверь. 
                                                                                  ***
Вылетели впятером: Иван Иванович, доктор, Гарин, Настя и сестра Вереск. Не в счет Иоганн – на руле. Прозрачный колпак водворили на место и в ходовую рубку вернулись тепло, уют и тишина. Смыслов досматривал прерванный сон в носовом салоне, остальным было не до отдыха. Двигались навстречу полной неизвестности, словно проводя разведку боем. 
Генерал внутренних войск построил свой блокгауз в хорошо продуманном месте. В длинное, протянувшееся на пару десятков километров с востока на запад озеро впадала пограничная река Оланка. На северной оконечности Пяозера был небольшой поселок Зашеек и, если двигаться от него на запад, то выходишь прямо к границе. К самой настоящей советско-финской границе. Фокус состоял в следующем. Связанная договором о крепкой дружбе с Союзом, страна Суоми выдавала обратно всех беглецов из социалистического рая. Безоговорочно. Но в этом направлении, ширина финской земли измерялась всего двумя сотнями километров. То есть, если власти искали тебя достаточно медленно, а ты передвигался достаточно быстро, появлялся шанс добежать до Швеции. Королевство с большевиками не дружило, ни устно, ни письменно. Беглец становился свободным человеком, в случае удачного кросса по глухим финским чащобам. Шведская граница – финишная ленточка марафона. Свобода гарантировалась законами королевства. Гарантия подтверждалась всеми тремя золотыми коронами на синем поле.
Пенсионер Андрей Андреевич, с дочерью и внуком, поселились в бревенчатом доме в период правительственного кризиса восемьдесят пятого года. Времена были смутные и тревожные. Страна двигалась по инерции без руля и тормозов. Удачный момент, чтобы сойти со сцены без лишних цветов и аплодисментов. Дом на краю леса был построен в семидесятые. Тогда строили, как следует быть. Вылежавшие бревна в обхват, двойные рамы со ставнями, дубовые двери и прекрасно сложенная, нездешним мастером, русская печь. Не слишком широкие окна располагались достаточно высоко. Двери запирались изнутри на тяжелые железные крючья и засовы.
Корабль завис на ста метрах в режиме невидимости. Дом выглядел пустым и заброшенным. Печь не топилась и во дворе совсем пусто, хотя у крыльца имелась большая собачья конура.
-- Смотри, как они его стерегут, дом генеральский! Его и штурмом не взять, как обложили! – генерал всматривался в ландшафт, прищурившись, как Клинт Иствуд. В самом деле, фигуры бойцов в белом камуфляже мелькали и на поляне, и в лесу, и вокруг дома.
— Это хорошо и хорошо весьма. Значит, те, за кем мы прилетели, живы и находятся здесь. Будите доктора! Пора проводить профессорский обход! – Иван Иванович топнул ногой, -- Иоганн, колесничий мой храбрый, скажи – днище у нашей летающей лодки достаточно прочное? Уточняю – можем упасть с неба и проломить крышу дачи генеральской? Там стропила из балок дюйма четыре, а то и все пять!
Рулевой на секунду задумался и кивнул лохматой головой. Даже пальцами показал – три пальца толщиной броня, не пробить, не помять.
-- Так, господа гусары, сейчас мы включаем видимость и падаем, как неисправный лифт. Производим страшный грохот и разрушения. Пока они разберутся, наша задача – зачистить дом, найти генерала, его дочь и ее сына и улететь с ними, не дожидаясь подхода основных сил противника. Задача ясна? Мужчины бьются с живой силой, дамы ищут пленников и оказывают помощь. Вперед!
Крыша оказалась на редкость крепкой и прочной. Со второго захода обрушился каркас из толстых деревянных балок, и вниз посыпались обломки шифера, доски, обрывки утеплителя. Для пущего ужаса, Иоганн дал форсаж на холостых оборотах, да такой, что от воя двигателей едва не оглохли сами.
-- Люк!!! – истошно завопил генерал, -- пошли!
Гарин выпрыгнул из корабля после генерала и доктора. Он хотел подать руку следующей за ним Анастасии, но из чердачной темноты, прямо перед ним, выскочили две фигуры в белом. Инженер придавил спуск, не целясь, и автомат заплясал в его руках. Двоих смело, как ветром. Не отпуская гашетки, Петр Петрович бежал в дальний угол, где пытались спастись низкорослые сутулые крысантропы. Неожиданно, его АКМ смолк на полуслове. Гарин передернул затвор, но чьи-то проворные руки уже подали другой автомат, и новая очередь распорола полумрак.
-- Стоп, тут чисто! – Гарин услышал голос генерала, — вот лестница, идем в первый этаж!
Загрохотали башмаки по деревянным ступенькам и снова мир погрузился в огненную лихорадку автоматической стрельбы. Сестра Вереск следовала за инженером, меняя пустые рожки на полные в его оружии. Как и положено новичку, он бил нескончаемо длинными очередями, как из пулемета Хайрема Максима в 1914 году. Вереск решила объяснить стрелку, что стоит перейти на короткие, в два-три выстрела, очереди, потому что… но тут под полом заработали автоматчики и вся горница наполнилась свинцовыми осами. Вереск отскочила назад, налетела на шедшую последней Настю, схватила ее в охапку, закрывая собой от огня.
-- Стоять!!! Не ходить сюда! – крикнул Иван Иваныч, -- ложись! По стенкам!
Генерал подскочил к ходу в подпол с гранатой в руке:
-- Настя, внизу люди есть? Живые?
Вереск и Настя прислушались к волна разных энергий и обе одновременно замотали головами.
-- Ну, серые, дождались!
Дернул чеку, сосчитал до трех и, распахнув крышку, метнул лимонку в темную яму. Грохнуло так, что подпрыгнул весь дом. И сразу пришла тишина, нарушаемая только тяжелым дыханием людей.
-- Инженер, доктор, быстро двери изнутри задраить намертво! Нам помощники не нужны, -- Иван Иванович переводил дух. Гарин одним прыжком выскочил в сени и накинул на петлю огромный железный крюк. Приглядевшись, добавил к нему засов, и еще