сильная сторона его подзащитных.
- Хорошо, если этот ваш величественный лось проживет еще пару месяцев, - продолжила, усмехаясь старушка. – Дикари его за такие рога в первую очередь и хлопнут. Они никого не щадят. Оленей, уток, кабанов… да всех, кто движется и дышит, всех гробят.
- Это же закон природы! – напомнил ей Оливер, прекрасно осознавая слабость своего аргумента, но делать было нечего. – Они охотятся, чтобы жить. Как волки, как…
- Да не пори ты чушь, - засмеялась Дженни. – Чтобы жить! Они давно переросли охоту для выживания. Сейчас они делают это для развлечения, для забавы, для того, чтобы одеть себя и своих самок в красивые меха.
- Здесь я соглашусь с Дженни, - сказал Патрик. – Эти действия просто возмутительны.
«Ага, Патрика отвоевала обратно, - радовалась старушка».
- Волки и кого ты там еще хотел назвать, Оливер, обычно убивают самых слабых или старых, - подключился Илон. – Тех, которые не так ценны для стада, для вида. Доктора же в лесу нет – зачем хищникам получать повреждения, вступая в схватку с сильной особью? А вот дикари, наоборот, выбирают самых крепких, самых красивых. Рога побольше, шкура потолще.
- Очень неприятные создания, - скривила мордочку Мэри.
Илон кивнул.
- Но они далеко не все такие, - не сдавался Оливер.
- Очень, очень многие, - возразила ему Дженни. – И не только те, которые охотятся и убивают. Те, которые ходят в мехах, покупают слоновые кости и другие разрекламированные части тел животных для украшения себя и своих жилищ - такие же бездушные. Даже бездушней, чем охотники, которые просто обеспечивают спрос предложением.
- Они не задумываются об этом, если им только показать… - начал старик.
- Сейчас их технологии позволяют им увидеть все что угодно, - опять перебила его старушка. – Так что, все они знают, все они видели.
- Но много есть таких, которые вообще не едят братьев меньших, - поддержала Оливера Натали. – И даже ничего не используют, что было сделано из животных.
Это точно. Против этих святошей Дженни ничего не могла возразить. Кроме одного:
- Их очень мало!
- Но их число вроде растет, - подключился Патрик.
- Растет, потому что денег на мясо не хватает, - резко ответила ему Дженни. «Вот паразит – опять переметнулся, - подумала она». Стыдно признаться бедными, вот и придумывают отговорки красивые.
- Ну это ты зря! – сказал Оливер. – Благосостояние помощников растет. С каждым годом они могут позволить себе все больше и больше. Думаю, тут скорее этические причины.
- Благосостояние растет, и количество дикарей растет. Вот и не хватает всем! – выпалила старушка.
- Рост количества, благодаря просвещению, кое-где уже сильно сбавил обороты, - вставил Патрик. – Даже отрицательным стал.
Дженни посмотрела на этого всезнайку, будто говоря: «Убить тебя мало!»
Все примолкли. Оливер все-таки сумел выкрутиться и свести вничью, казавшийся поначалу безнадежным раунд.
«Надо тормозить это дело, - подумала Натали. – Спор этот дурацкий. Добрососедские отношения важнее».
«Надо заканчивать. С самого утра завелись что-то, - был солидарен с ней в мыслях Илон».
Оливер хотел просто поспать. Мэри с Патриком желали мило поворковать друг с другом – они давно уже были в прекрасных, освященных Амуром, отношениях. Может это из-за нее он изначально выступил против дикарей, хотя в душе был ближе к Оливеру в этом вопросе? Скорее всего, да. Но потом, по ходу спора, он не смог больше притворяться, плюнул на солидарность с любимой и говорил то, что думал. Он не вызвал этим огорчение своей второй половинки. Наоборот, расстроил бы, если бы кривил душой.
Глава 2
- А какая зима была волшебная в этом году! – воскликнула, наконец, Натали. – Дженни, ты так веселилась! Столько снега намело!
Старушка вспомнила эту белую красоту и улыбнулась. В душе она была доброй. Сварливой и упрямой она была только на поверхности. Обожала своих соседей. С Оливером они росли вместе, были как брат с сестрой. Гарри был им вместо отца, воспитывал, направлял их. Остальные четверо выросли у них на глазах, воспитывались и направлялись уже ими. Старики получили одинаковое воспитание, слушали одни и те же сказки и советы от Гарри, но выросли совершенно разными, с различными взглядами на жизнь и на вопросы, которая, последняя задает и создает. То же и с молодежью: росли, впитывая нравоучения и советы от тех же самых наставников, но выросли совершенно не похожими друг на друга индивидами со своими решетами для пропускания житейского опыта. И это прекрасно. Разнообразие благословляемо и любимо природой. Каждый из нас по-разному воспринимает даже один и тот же рассказ. Кто-то заметит в нем и отметит для себя личности и качества одних героев, другим западут в душу те, которых первые особо и не увидели, а для некоторых весь рассказ покажется белибердой. И что может быть прекрасней доброго спора с личностями, имеющих разные, даже в корне противоречащие друг другу, взгляды на определенные вещи! Сколько можно получить от таких бесед! Взглянуть на вопрос, привычный и всегда рассматривающийся нами с одной стороны, с других углов, с других точек зрения. Собрать недостающие части мозаики этого вопроса и сделать его более понятным для себя, более полным, перевести из двухмерного в трехмерное – увидеть другие грани. Но, в большинстве своем, такие чудесные споры, в которых должна была бы родиться истина, не получаются. Многие из нас просто обижаются на то, что с ними не соглашаются. А если не соглашаются категорично – то тут и до драки не далеко.
- Чудесная была зима, - согласилась Дженни. – Я радовалась ей как ребенок!
- В детстве ты всегда с нетерпением ее ждала, - вспомнил с улыбкой Оливер.
- Да, Оливер, - расчувствовалась старушка, вспомнив былое. – А вот ты нет.
- Я больше лето любил. И сейчас тоже. Мне зелень нравится, жизнь бурлящая.
- А я спокойствие люблю и уют. Спится зимой классно.
- Конечно, в теплые месяцы тебе подружки-сплетницы вообще ведь поспать не дают, - Оливер с добротой смотрел на свою подругу детства.
- Да, пригретая солнышком, жизнь кипит, бурлит. Столько всего происходит, столько новостей. Обо всем ведь покалякать надо. Вот и используем мы зиму, как отдых и успокоение. Без нее сгорели бы уже от напряжения, - согласилась Дженни.
Соседи заулыбались. Всем известно было это «напряжение». С утра до ночи, почти без умолку, тарахтела Дженни со своими бесчисленными подружками. Те приходили, приползали - но в основном, прилетали к ней. Каждую она тепло встречала, давала расслабиться и отдохнуть, угощала по предпочтениям, а потом выпытывала все происходящее в мире.
Молодежь была рада, тому, что спор закончен, и старики заговорили по-доброму. Они влияли на настроение всех вокруг – кроме Гарри, конечно. Если Дженни с Оливером были надуты друг на друга, то и Илону не легко было думать о других планетах, о распространении своего рода по всему космосу, и воркования Мэри с Патриком становились скомканные. Натали вообще в такие моменты побыстрее старалась уснуть и переждать грозу в тех далеких и не очень местах, где все было возможно, и куда каждую ночь мы, не боясь, отправляем своих детей.
Гарри зашевелился и начал просыпаться.
- А, молодежь! – улыбнулся он, открыв наконец свои огромные глаза. – Ну, до чего доспорились без меня? Уж извиняйте – дело старческое. Вырубаться стал все чаще и чаще. Наверно, скоро навсегда вырублюсь.
- Да что ты такое несешь, Гарри! – воскликнула Дженни. – Ты еще долго будешь радовать нас своими рассказами, вдохновлять легендами.
- Хотелось бы, доченька! – улыбнулся ей древний.
Он потянулся, заскрипел своими конечностями.
- Про чудиков наших наговорились? К чему пришли? – снова спросил он.
- Спор иссяк, - ответил за всех Оливер. – Не хотим из-за этого ссориться.
- Верное решение, - одобрительно качнул головой Гарри. – Зачем себе нервы портить. Но чудики важны! – он значительно посмотрел на Дженни и Илона. – Вопреки прекрасной надежде Дженни на мою долгую жизнь, я чувствую, что скоро мое гостеприимство будет оказано той, которой мы оказываем его в последний раз. Печально известной старухе с косой. Поэтому открою вам главную тайну наших предков, нашего общества.
Все были заинтригованы.
- Чудики, - продолжил древний, – на самом деле были поддерживаемы с другой целью. Но мало кто поверил в нее. Почти никто не поддержал тех, кто предложил эту истинную причину. Убедить наши праотцы смогли только весьма незначительную часть того древнего общества – абсолютное меньшинство. Союзники наши, бактерии, были более прогрессивны – их сообщество сразу прекрасно восприняло этот план, и им не пришлось придумывать миф, как нашим предкам. Миф про развеивание праха. Благодаря ему, великие праотцы и внушили своим современникам, что это грех – оставлять останки гнить в земле. Заставили поверить, что нужен кто-то, кто об этом позаботится.
- Да что ты такое говоришь, Гарри? Прах обязательно должен быть развеян! – ужаснулась Дженни, видимо забыв, что недавно сама подвергала этот обычай сомнению.
Гарри усмехнулся.
- Видишь, как хорошо сработали предки. Даже сейчас многие из наших твердо веруют и не позволяют никому посягать - даже оскорбиться могут за лишние вопросы об этом мифе, - древний глубоко втянул ноздрями воздух. – Но на меня то уж не нападайте за такое «святотатство». Я считаю, что наш род созрел для истины. Мы окрепли, и пора отправить этот обычай на свалку истории.
Соседи округлили глаза от ужаса. Нет, конечно, немного посомневаться в этом, блеснуть своей прогрессивностью можно - что и делали некоторые из них сегодня, но полностью отказаться, «отправить на свалку» …
- Я даже не знаю, можно ли слушать такое… - засомневался Патрик – один из «блеснувших».
- Выслушайте, - проскрипел Гарри. – Я должен донести до вас это. Потом делайте, думайте, что хотите.
- Хорошо, Гарри, - кивнул Оливер. – Выскажись.
- Спасибо, Оливер. Илон, ты хочешь отправиться на другие планеты? – вопрос был риторическим: все знали, что спрашиваемый только об этом и мечтал. – Знаю, что хочешь. Наши предки тоже хотели. Но не могли. Мы созданы для того, чтобы превращать землю и камни с помощью Солнца в еду и энергию. Грибы и бактерии делают обратное. Так мы и гоняли этот процесс туда обратно, пока не заняли все места на Земле. Расселились везде, где было можно. Нужны были новые территории. Земля стала мала для нас. И тогда взор наших предков устремился в небо. Они поняли, что это наш путь к вечной жизни. Вирусы предложили идею, наши праотцы вместе с бактериями и грибами ее поддержали. Предложившие взяли на себя создание видов, с остальных требовалась поддержка и участие.
- Почему к вечной жизни? – не удержалась Мэри.
- Потому что, чем больше планет мы заселим, тем станем сильнее и независимее. Планеты будут умирать, звезды сгорать, а мы будем жить. Жить и расселяться дальше. Вирусы объяснили нам это. Эти ребята очень продвинутые. Они все сделают, чтобы жить вечно.
Гарри обвел взглядом соседей. Те думали, переваривали его слова.
- Так вот оно что! – воскликнул Илон.
- Говори, говори, сынок! - с улыбкой заторопил его Гарри. – Какая мысль промелькнула в твоей голове?
- Эти чудики, - Илону не захотелось почему-то называть их дикарями, - наш билет в космос. Они помогут нам расселиться
