9 февраля 1783 года родился человек, которого и при жизни, и после называли камертоном доброты и милосердия. Писатель Борис Зайцев – одна из значимых фигур Серебряного века ‒ называл его «единственным кандидатом в святые от литературы».
Он был безмерно талантлив, он обогатил не только русскую, но и мировую литературу изумительными романтическими поэмами и гениальными переводами, он был внимательным и мудрым педагогом, прививавшим своим воспитанникам основы человеколюбия и нравственности. Но, при этом всегда и во всем предпочитал оставаться в деликатной полутени, ничуть не тяготясь, а, наоборот, прославляя ее спасительный покров. Если бы у него спросили, как бы он хотел, чтобы его вспоминали, он, наверно, мягко улыбнулся и ответил… хорошо известными строками:
О милых спутниках, которые наш свет
Своим сопутствием для нас животворили,
Не говори с тоской: их нет;
Но с благодарностию: были.
Я уверена, что он ответил бы именно так. Тихая благодарность потомков была бы для него самым лучшим благословением и памятью потомков. И все же…
Любят Василия Андреевича Жуковского, но какой-то уж слишком тихой любовью. «Мы вас любим в глубине души. – Так глубоко, что я этого не вижу», ‒ расхожая фраза из известного фильма как нельзя лучше подходит к этому человеку. Не сравнить любовь к нему с любовью к его младшему современнику и ученику – Александру Сергеевичу Пушкину.
Почему? Отчего такой «нешумной славы человек»? Может быть оттого, что слава его началась с тихих, умиротворенных стихов.
Уже бледнеет день, скрываясь за горою;
Шумящие стада толпятся над рекой;
Усталый селянин медлительной стопою
Идет, задумавшись, в шалаш спокойный свой.
А может быть оттого, что родился он в слишком уж тихом сельце Мишенском, что в трех верстах от Белева, где на высоком холме, в окружении зарослей сирени стоял помещичий дом, а рядом церквушка, чей звон вечерами являлся единственным нарушителем тишины.
Владельцем села Мишенское был богатый помещик Афанасий Иванович Бунин – образованный, начитанный человек, отставной офицер. Некоторое время он был даже предводителем дворянства Белевского уезда. В его доме была большая библиотека.
После Турецкой войны в его доме появилась новая служанка – тоненькая, черноглазая шестнадцатилетняя Сальха. Поговаривали, что какой-то крестьянин села Мишенское, собираясь на войну и пришедши проститься со своим господином, спросил: «Батюшка, Афанасий Иванович, какой привезти тебе гостинец, если посчастливится мне вернуться?» Бунин ответил шутя: «Привези мне, брат, хорошенькую турчаночку, вишь, жена моя совсем состарилась». Но крестьянин всерьез воспринял эти слова. Не только сам воротился, но и привез барину из похода двух очаровательных турецких девушек – шестнадцатилетнюю Сальху и ее одиннадцатилетнюю сестру Фатьму. Младшая девочка скончалась год спустя, а Сальха…
Барин стал проявлять к хорошенькой служанке знаки внимания, а потом и вовсе не на шутку влюбился. Тем временем наступила черная полоса в жизни семейства Буниных. Умер их единственный сын наследник Иван, в котором родители души не чаяли. Жена Бунина, Мария Григорьевна была в отчаянии. Морозным вечером в конце января (по ст. стилю) к хозяйке явился слуга и доложил: «Турчанка сына родила!».
Досада и обида вновь заполыхали в душе Марии Григорьевны. Не утихло еще горе от потери сына, а тут – на тебе! Бедная женщина была вне себя от ярости. Но через несколько минут задумалась.
– Никак, Божье провидение! – осенило ее. И, собравшись с силами, она подошла к смущенному Афанасию Ивановичу:
– Господь послал нам сына вместо умершего Ивана. Будем растить его как должно. – И, отвернувшись, стала глядеть в замерзшее окно. На нем расцвели морозные узоры и слезы женщины, высыхая, тоже оставляли похожие белые разводы. Начинались новые сутки, новый день…
Фамилию и отчество мальчику дал крестный отец – друг Афанасия Ивановича, дворянин Андрей Григорьевич Жуковский.
В семилетнем возрасте Василий написал первые стихи. Душа его с детства была настроена на лирический лад, и особую привязанность он питал к бесценной маменьке – Сальхе, которая при крещении получила имя Елизавета Дементьевна Турчанинова.
Когда Василию исполнилось 14 лет, он поступил в только что открывшийся благородный университетский пансион в Москве. С инспектором пансиона Антоном Антоновичем Прокопович-Антонским Мария Григорьевна была хорошо знакома. Антон Антонович задал мальчику несколько вопросов и по его ответам определил уровень знаний. Василий отвечал блестяще! Прокопович-Антонский обнял его и сказал: «Поздравляю тебя, Василий. Беру в пансион и определяю под свое покровительство!»
Через четыре года Василий Андреевич великолепно окончил учебу в пансионе. Он поработал недолго в Москве, а затем вернулся в Мишенское, где решил посвятить себя литературной работе. Он никого не расталкивал локтями, пробиваясь вперед. Просто так распорядилась Судьба – его в необходимый момент замечали.
Это произошло в 1802 году. В то время набирало силу литературное направление – сентиментализм. Ярким представителем его был английский поэт Томас Грей. Василий Андреевич знал английский язык в совершенстве и решил перевести его стихотворение «Сельское кладбище» на русский.
Редактор популярного в то время журнала «Вестник Европы» Николай Карамзин опубликовал перевод на страницах журнала.
В 1805 году Мария Григорьевна попросила Василия стать учителем двух его сводных племянниц – 12-летней Маши и десятилетней Саши. Жуковский был очень хорошим учителем и воспитателем. Через некоторое время сестры бегло говорили на французском и немецком, знали основы философии и математики. Мать девочек, Екатерина Афанасьевна, вместе с заботой об образовании дочерей, лелеяла мечту о выгодном браке для них, потому что финансовые дела в собственной семье шли плохо. Особенные надежды она возлагала на старшую, Машу, которая уже исполнилось 17. Матери все время казалось, что дочь плохо учится, что учитель уделяет ей меньше времени, чем младшей. Маша, бывало, заливалась слезами на уроке. Попадало и Жуковскому, мол, слишком мягок и нетребователен к воспитанницам. А учитель молчал и краснел, не смея признаться даже самому себе, что влюбился в ученицу.
Да, Василий Андреевич Жуковский был очень тихим человеком. Эх, взыграла бы в нем янычарская кровь, добился бы он возлюбленной, несмотря ни на какие преграды – украл, увез бы за тридевять земель! Но он, как и полагается воспитанному человеку, решил просить руки Маши у родительницы.
Как и ожидалось, она решительно отказала, заявив, что по родству эта женитьба невозможна. Более того, она запретила сводному брату даже упоминать о своих чувствах.
Но любовь к Марии Андреевне Протасовой Жуковский пронес в своей душе через всю жизнь. Даже, вышедши замуж за другого, она оставалась его музой, поэтической мечтой. У него всегда при себе был ее портрет. В 30 лет Мария Протасова (Мойер) умерла при родах, на следующий день после своего дня рождения. Василий Андреевич тяжело пережил ее смерть. Он написал стихотворение, названное «19 марта 1823» , в котором оплакивал безвременно угасшую жизнь. На могиле Марии Мойер, Машеньки Протасовой, установлен православный крест с распятием, выполненный по эскизу Жуковского.
В 1812 году Василий Жуковский вступил в Московское ополчение и прошагал с ним до Тарутино. Здесь он пишет поэму «Певец во стане русских воинов». Уже первые варианты разошлись по армии в списках. Многие заучивали поэму наизусть.
О, родина святая!
Какое сердце не дрожит,
Тебя благословляя?
За героизм, проявленный в сражении, Василий Жуковский был удостоен звания штабс-капитана и награжден боевым орденом Святой Анны 2-й степени на оружие. Этот, пожалуй, самый тишайший из русских поэтов в минуту военных испытаний проявлял беспримерную доблесть и отвагу.
А еще он был очень незлобив и по-настоящему добр. Прочитав в журналах «Сын Отечества» и «Вестник Европы» стихи юного лицеиста Александра Пушкина был искренне восхищен его талантом и предсказал ему великое будущее. «Я был у него на минуту в Царском Селе. Он мне обрадовался и крепко прижал мою руку к сердцу. Это надежда нашей словесности…», ‒ писал Жуковский в письме к Вяземскому.
Громкая слава об авторе «Певца во стане русских воинов» докатилась до царского дворца. Императрица Мария Федоровна, прочитав поэму, решила познакомиться с Жуковским. Он был приглашен во дворец, и своими глубокой эрудицией, скромностью, обходительностью произвел самое благоприятное впечатление.
В 1825 году Жуковский стал наставником будущего императора Александра Второго. И воспитание наследника считал целью всей оставшейся жизни. Вместе с многочисленными переводами и романтическими балладами, он написал слова гимна «Боже, царя храни!».
Современники отмечали взлет его творчества в этот период. Он совершает заграничные поездки, но его никогда не оставляла мечта посетить свою малую родину – Тулу и Белев. И вот мечта осуществилась.
В 1837 году наследник престола завершил обучение. Решено было отправить его в путешествие по России, которой он в будущем должен был управлять. В свиту был включен и Жуковский. Программа путешествия предусматривала осмотр достопримечательностей, монастырей, соборов, больниц, тюрем. 8 июля кортеж наследника прибыл в Тулу. Цесаревича встречали горожане, духовенство, представители дворянства. Гости осмотрели Тульский Кремль, Успенский собор. На Жуковского встреча с родными местами произвела незабываемое впечатление. С большим волнением ехал он в Белев, где его ждали друзья и родственники, которых он давно не видел. Встреча возбудила в душе Жуковского множество воспоминаний и чувств. Но это был его последний приезд в родные места.
Через четыре года он вышел в отставку и получил от Николая 1-го разрешение на бессрочное пребывание заграницей, «где он найдет для себя удобнее и приятнее». И, наконец-то, Жуковский решился создать собственную семью. В 1841 году он женился на дочери немецкого художника Рейтерна, которая была почти на сорок лет моложе него. После венчания молодые уехали заграницу. И после уже не возвращались на Родину.
В 1855 году его воспитанник стал царем. Первым же своим указом он помиловал участников декабрьского восстания. Крестьянская реформа 1861 года, строительство железных дорог, армейская и судебная реформы, отмена телесных наказаний в 1863 году, образовательная реформа. Все было не во вред, а на благо народа. Так правил царь Александр Второй Освободитель, воспитанный гуманистом Василием Жуковским. И оба поплатились за свой гуманизм. Царь-освободитель был убит террористом в 1881 году, а Жуковский…
Когда в 70-х- начале 90-х годов прошлого века в стране вовсю бушевали дни поэзии и поэтические
.