Школа готовит нас к жизни, которой не существует

     

- так, кажется, когда-то сказал Альбер Камю. Иронично. И очень похоже на афоризм. Цитата, за которую может спрятаться любой, кто захочет в очередной раз поругать школу. Или даже поглумиться над нею.
Не надо этого делать. Право, не стоит. Давайте лучше поговорим сначала. А потом уж, если не иссякнет желание, что ж,- ругайте на здоровье, будто бы вы сами в ней  не учились. А если и учились, то «не можете вспомнить ни одного светлого момента»…
Есть в жизни каждого человека так называемый пубертатный период, когда он стремительно и необратимо взрослеет. И тогда ломается голос, стремительно и непропорционально растут ноги и руки, кожа на лице покрывается прыщами. А ещё что-то такое происходит, чего сам человек объяснить даже себе не может: томление, неожиданные приливы меланхолии или, напротив,- почти «приступы» весёлости и возбуждения. И периода этого, одного из самых драматичных в жизни любого из живущих, ни избежать, ни пропустить нельзя. Потому что это – юность. Первая юность, в которой часто коренятся и наши будущие победы, и будущие комплексы, остающиеся с нами на всю последующую жизнь.
Вот точно так же нельзя избежать периода получения «высокого знания». Может быть, - самого высокого. Такого, которое никогда не пригодится нам во взрослой жизни, потому что никак не связано с зарабатыванием, например, хлеба насущного.
Вот сегодня на уроке в 10-ом классе мы говорили с ребятами о родАх и жанрах художественной литературы. И я читал им баллады Кедрина, Евтушенко и свои собственные.
Безусловно, с точки зрения рацио, – впустую потраченное время, ведь для того чтобы создавать компьютерные программы, совсем не нужно знать, что « матери сердце, упав на порог, спросило его: «Не ушибся, сынок?» И евтушенковскую «Балладу о русской игрушке» читать совсем не обязательно.
А где им в жизни дальнейшей в чистом виде пригодится «логарифм числа по данному основанию»? Или, скажем, сведения об античном театре?
Безусловно,- нигде. И никогда. И присно. И во веки веков. Осталось сказать только «Аминь». Но – нет, не скажу…
Потому что в той жизни, куда ученики наши уйдут от нас, ждёт их пьяный мат на улицах. И что же? Ввести в школе уроки по практическому освоению инфернальной лексики?
В большой жизни, что их ожидает за стенами школы, их будут обманывать и предавать. Этому учить тогда следует?
Возможно, они попробуют когда-нибудь алкоголь и наркотики. Так что же? Пусть впервые это произойдёт на школьных уроках, под «мудрым присмотром более опытных старших товарищей»?
… Фантазировать подобным образом, почти на уровне бреда, можно ещё долго. Но мы же понимаем с вами, что так нельзя. Нельзя просто потому, что мы – люди. А люди – это, как известно, не только грязь и мерзость. И даже – не столько. Люди – это прежде всего полёт души и  высокие чувства. Благородство помыслов и деяний. И детство и юность у людей – это как у птиц предполётное состояние.
Биологи говорят, что самое трудное для птиц – это оторваться от земли. Они приседают, набирают полную грудь воздуха, кислород из которого растворяется в крови, что бежит к мышцам и придаёт им сил, чтобы смогла птица познать счастие полёта…
Ну, не пингвины же мы (хоть они и симпатичные ребята), чтобы всю жизнь бродить по простуженной земле, так и не познав величия полёта.
И дети наши с вами «летать» должны, а не заниматься только благоустройством своих гнёзд на земле.
Для этого-то и нужна высота школьного знания для каждого из нас, с его тангенсами и котангенсами, гомозиготными и гетерозиготными коровами и быками, с ямбами и хореями, законами Ньютона и таблицей Менделеева…
Говорят, что люди, чтобы помочь пингвинам, вводят должность такую в Антарктиде – «переворачиватель пингвинов». Если эта забавная птица падает навзничь, то ей самой очень трудно перевернуться и встать…
Не станет школы, кто же тогда нас будет «переворачивать»? Или так и останемся лежать на спине, бессмысленно глядя в небо, в котором так и не побывали?..