ШОКОЛАДНАЯ КНИГА. ПОВЕЛИТЕЛЬ ВОЛКОВ

он того стоит.
На мой взгляд, название сериала следовало переводить как «Молодой Папа Римский», чтобы ни у кого не возникло ошибочных представлений о ситкоме про молодого отца-одиночку, сражающегося с трудностями воспитания детей.
Но и без этого, как мне кажется, проекту предстоит столкнуться с проблемой неверных ожиданий. Некоторые просто не захотят смотреть сериал про жизнь Ватикана, так как окажутся не в силах представить себе интересную историю на эту тему. Некоторые религиозные люди, вполне возможно, не рискнут смотреть, опасаясь, что сериал оскорбит их чувства ересью и возмутительным искажением образа христианства и его институтов.
Возможно, ярлык «Карточный домик Ватикана» поможет сериалу найти аудиторию, ведь он неплохо объясняет одну из сильных сторон проекта и способен дать зрителю нечто знакомое, за что можно зацепиться. Мы действительно наблюдаем за работой политической машины папства, следим за интригами против Пия Тринадцатого и его собственными сложными многоходовками. Если вас привлекает эта тема, то сериалу однозначно будет, что вам предложить. Главное, понимать, что этим его достоинства не ограничиваются, как и диапазон тем, которые он затрагивает.
Ленни Белардо – сирота, оставленный родителями в приюте сестры Мэри еще в детстве, о дальнейшей их судьбе он ничего не знает, но мечта встретить их снова не покидает его. Разбитое сердце брошенного ребенка, от которого отказались по неизвестным причинам собственные родители, диктует большую часть принципов и политик нового Папы. Соррентино заявляет, что сироты всегда стремятся оставаться с детьми, потому что не могут повзрослеть, как и священники, так как целибат лишает их возможности пройти через отцовство. Пока ты не станешь родителем, ты остаешься ребенком, а им нужно оставаться детьми Божьими, чтобы не посягать на его позицию всевышнего отца.
Благодаря махинациям кардиналов, Ленни обходит других кандидатов на пост, включая своего ментора, Майкла Спенсера – заговорщики считают, что молодой умеренный американец станет удобной марионеткой в их руках, но тот внезапно оказывается жестким и своенравным тираном, который мгновенно отрезает любые попытки что-то ему советовать, переделывая под себя сначала привычные методы работы «папского офиса», а затем – и политику всей Католической Церкви.
Кардиналы пытаются урезонить, а затем и остановить разбушевавшегося безумца, грозящего свести в гроб сначала хрупкую экономику Ватикана, а за ней и пошатнуть позицию Церкви в целом. На стороне Ленни оказываются лишь вызванная им в Ватикан сестра Мэри, заменившая ему мать, и Эндрю Дюсолье, его одногодка, с которым будущий Пий Тринадцатый рос в приюте. Но и эти двое близких ему людей должны будут решить для себя, смогут ли они и дальше поддерживать Ленни, которого с каждым днем все больше меняет обретенная власть.

Соррентино написал, что это сериал об убедительных знаках присутствия бога и о столь же убедительных признаках его отсутствия, о поиске и утраты веры, о величии святости и о ее невыносимом бремени для человека, которого судьба (или Дух Святой) выбрали на роль понтифика.
Но помимо этого, это просто прекрасное произведение искусства со скрупулезно прописанными персонажами, потрясающим саунтдтреком, актерской игрой, которая впечатляет даже тех, кто никогда особенно не замечал и не выделял игру актеров как нечто обособленное, и фантастическим спектром тем, которые не просто затрагиваются, а разыгрываются перед нашими глазами, не предлагая при этом какого-то конкретного ответа, не пытаясь склонить в сторону готового простого варианта.
Как относиться к богу, церкви, геям-священникам, целибату, сиротам, абортам и родителям, бросающим своих детей, новым святым, гибкости религии и возможности революции в ней – сериал лишь приводит доводы обеих позиций, показывает окончательно размытую грань между грехом и праведностью. В общем, здесь каждый найдет не просто подтверждение своим убеждениям или вызов таковым, но пространство для размышления, переживания чужих опытов, сентиментальной, но трезвой рефлексии.
И, конечно, так как это Соррентино, поразивший своей синематографией и чувством кадра еще в «Великой красоте», сериал просто потрясающе красив. Не просто стильно, четко, геометрично – это мы видим довольно часто. Здесь в каждой сцене видно не просто технарство, а активная творческая мысль, которая подает мир произведения и героев чувственно, вовлеченно и словно единственно правильно.
Камера Паоло не похожа на по-щенячьи активную камеру Любецки , которая не может усидеть на месте, тычется в лица героев, подрагивает, качается на волнах напряжения, или на камеру Кэррута, методично обнюхивающую поверхности, замирающую, чтобы прислушаться к далекому гулу, временами словно оглохшую, оторопевшую, отстраненную, или на внимательную камеру Спилберга, впитывающую сцену целиком, от начала до конца, присматриваясь к персонажам, меняя крупные планы на общие, перебираясь с места на место, только бы не упустить ни слова, ни жеста.
Соррентино – мастер стационарного кадра, он ставит камеру и больше не сдвигает ее с места, лишь меняя ракурсы, когда требуется. Но ставит он ее так, словно она стояла там всегда – в идеальную точку. От этой неподвижности создается атмосфера умиротворения (иногда ложная), непоколебимости мира понтифика, застоя в мыслях и нравах, устойчивости к любым переменам. Нам не на что отвлекаться, сосредотачиваясь на лицах персонажей, идеально вписанных в богатый задний план.
Интерьеры собора Святого Петра, покоев Папы и бесконечных аккуратных двориков и садов Ватикана, высокие своды храмов и геометрия аскетичных келий. Контраст вычурных нарядов священнослужителей и привычных нам мелочей – сигарета или телефон в руке, бильярдный кий под мышкой. И, конечно же, великолепно поставленный свет, превращающий каждый кадр в картину эпохи Возрождения.
Талантливая деталь вроде игры света на шляпе, превращающей ее в нимб – это не единичное удачное решение, придуманное исключительно для постеров, таких находок здесь десятки.

Итого, у Соррентино вышел потрясающий десятичасовой фильм. Законченный, глубокий и современный. Неторопливый, но лаконичный, лишенный бестолковой воды, напущенной ради раздутия хронометража. Да, это не типичная американская драма, которая хоть и берется за сложные темы, быстро вырождается в нечто поверхностное, упрощенное и сведенное к нежизнеспособным абсолютам, утопающее в лишних продолжениях давно законченной истории, надуманном соплежуйстве персонажей и сфабрикованных конфликтах, вытекающих из нелепых недоразумений.
За этот сериал не всем будет просто приняться и досмотреть до конца – мы отвыкли от сложного и неторопливого, пусть даже столь необычного и живого. Но вам стоит попробовать, чтобы самостоятельно решить, в какой категории вы окажетесь. Потому что, если вам все это не покажется скучным и непонятным, вы поймете, что это было не просто приятно проведенное время, эти десять часов способны обогатить вас, насытить модули нашего сознания, которые нечасто получают шанс включаться и развиваться.
Как часто, в конце концов, нам дают сериалы, не уступающие по качеству фильмам – ни по красоте кадра, ни по декорациям, костюмам и интерьерам, ни по динамике и продуманной структуре, очищенной от лишних элементов. Герметичность этих сюжетных линий и сцен, где бросовая фраза, мелодия или жест, появившиеся в начале эпизода, обязательно обернутся рефреном в конце, закольцуются, дадут новый смысл, поражает. Где еще вы найдете столько сильных визуальных образов, создающих собственную знаковую систему – половинка трубки, зажигалка с видом Венеции, пустая тарелка – все становится емким контейнером для смыслов и эмоций в руках Соррентино.

Американские сериалы, даже самые лучшие, зачастую довольно узконаправленные, они зажимаются в неком пространстве, концентрируя всю свою энергию на том, чтобы впечатлить и зацепить зрителя, гнать его от твиста к клифхенгеру, и сразу к новому твисту.
Они редко создают такую эфемерную вещь, как мысле-чувственное пространство, воспринимаемый мир сериала со всеми нашими эмоциями и идеями, которые рождаются в складках и промежутках между событиями, героями, сценами – в додуманном и дочувствованном нами в лакунах, которые могут быть плодородными, а могут оказаться холодными и не рождающими ничего. Внутри этого сериала можно, наконец, не просто грызть ногти от напряжения или визжать от восторга, здесь можно подумать, и за эту редкую возможность Соррентино огромное спасибо.


В октябре начался показ сериала «Молодой папа» («The Young Pope») Паоло Соррентино с Джудом Лоу — драмы о понтифике, который пьет колу и курит сигареты. Над шоу работали американский HBO, итальянский Sky Atlantic и французский Canal+. Итальянская премьера состоялась 21 октября, а выход на HBO запланирован на 15 января 2017 года. В России сериал будет доступен на канале Amedia Premium и в «Амедиатеке» до конца 2016 года. Новое шоу Соррентино многие сравнивают с «Карточным домиком»: в красивом и провокационном сериале Джуд Лоу занимается в Ватикане примерно тем же, чем Кевин Спейси — в Вашингтоне. По просьбе «Медузы» кинообозреватель Егор Москвитин рассказывает о «Молодом папе» и одной из важнейших ролей в карьере Джуда Лоу.
Премьера «Молодого папы» состоялась еще на сентябрьском Венецианском кинофестивале — одном из немногих европейских смотров, ни разу не выдвигавших Паоло Соррентино на премии. И кажется, оскароносный наследник Феллини нашел весьма утонченный способ мести. Сериал начинается с того, как из груды голых младенцев, сложенных в пирамиду, словно верещагинские черепа, выползает юный понтифик — Джуд Лоу. Действие происходит на главной венецианской площади — Святого Марка. Режиссер, кажется, предупреждает: что бы ни случилось в «Молодом папе», родился этот сериал именно здесь — и венецианцы несут за все происходящее ответственность.
Случится же за 10 серий предостаточно — уже после первых четырех эпизодов у «оскорбленных верующих» есть все основания отправить к Соррентино экзорциста. Завязка: конклав во главе с мудрым государственным секретарем Святого престола Войелло (титулованный итальянский актер Сильвио Орландо) выбирает новым понтификом не опытного и независимого архиепископа Спенсера (знакомый нам по «Американской истории ужасов» Джеймс Кромвелл), а молодого и «фотогеничного» американца Ленни Белардо (Джуд Лоу). Но сразу после назначения становится ясно, что операция «преемник» провалилась. Новоизбранный папа по утрам скандалит, что ему не принесли вишневую колу, курит по пачке в день и не слушается никого, кроме воспитавшей его сестры Мэри (узнаваемая лишь по очкам Дайан Китон). Кардиналы зря понадеялись, что бруклинский сирота окажется им за что-то благодарен.
Последний раз такого провокатора в рясе мы видели в фильме «Без лица» (1997), когда герой Николаса Кейджа ненадолго сошел с ума.
И хотя «Молодого папу» не без оснований сравнивают с «Карточным домиком», стоит сказать, что вымышленный понтифик Пий XIII куда сложнее и непредсказуемее Фрэнка Андервуда. Герой