6. Признание одного гения

Научно-фантастический роман Кластер. Часть первая.

Источник: https://xn--80aacco7a1al3a7bs7e.xn--p1ai/
Авторский сайт: Ревущаябочка.РФ
Источник изображения: images.yandex.ru


Глава 6. Признание одного гения

Однажды я подхватил синдром навязчивого состояния. Хотя и предохранялся как мог. То есть, сначала как будто это он меня подхватил, притом наверняка, поскольку от него, как от нейросети, не бывает иммунитета. Естественно, что я у него или он у меня потом как будто невзначай обнаружились. Когда уже поздно стало. И пошли метастазы.

Нет, не так… Правильнее сказать - на самом деле, это я его невзначай допустил до себя. Элементарно проморгал атаку сбоку и снизу, не отстрелил тепловых ловушек и получил себе прямо в корму. В результате задымился и свалил с курса просто классически. Подсел на персеверацию, совсем не думая о последствиях, никак их не предполагая, куда, как и, главное, зачем падать. Иначе бы соломки подостлал. И первое время вроде не жалел об этом. Поскольку самоубийственно считал, что таким образом послабление себе сделал. Разрядку. Релаксировался. «Я ж Як-истребитель, мотор мой горит, но небо моя обитель!». Слишком грандиозное предприятие на тот момент начинал и потому заранее извинял себе некоторые побочные ответвления и повреждения. Они могли лишь укрепить: подумаешь, подбили, до главного-то аэродрома всё равно дотяну!

Я так полагал. Заранее оправдывал сам себя. Естественно, что тогда мне в голову не могло прийти, что в конце концов последовавший затем невроз отчаяния может доставить ряд поистине катастрофических последствий для меня и моего дела. Поэтому долгое время вёл себя, учитывая груз великого начинания, - не сказать, чтобы слишком ответственно. Впрочем, море и вправду казалось по колено. Притом, трезвому, трубы-то не горели, сушняк не давил. Сейчас приходится прежде всего самому себе, признаться именно в этом. Да, так и было, лоханулся как самый последний идиот. Каяться поздно, когда пошёл на дно.

С другой стороны, может быть, взяла верх ещё и привычка к любой спонтанной информационной накачке со стороны, которую я довольно часто производил в целях получения побочных стимулов. Никто же не знает, откуда озарение нагрянет. Дополнительная сенсорная подпитка иногда бывает крайне необходима. Поскольку интенсивно работающий мозг резко поднимает свою сензитивность, часто создаёт вокруг себя чрезвычайно разреженное пространство. Его-то и необходимо заполнять новыми, свежими впечатлениями жизни, иначе из-за создавшегося перепада сверхнапряжённой внутренней и внешней, разреженной экзистенций может разорвать. Я в таком случае обычно переключаю «хаос-пилот», свой персональный сенсорно-ментальный шлюз на внешнюю среду, на подзарядку, как электромобиль. Тогда свежим ветром в форточку врывающийся хаос сенсорной побочки становится довольно животворным, даже очищающим. Хаос всегда родитель всему. На пару с ленью кого и что угодно произведёт на свет. Он хорошо проветривает мозги, отлично подпитывает, даёт дополнительную энергию. Мне как никому она бывает крайне необходима.
Однако, как вскоре выяснилось, всё это срабатывает лишь до определённого момента или порога, после прохождения которого внезапно получается так, что дело твоё на самом деле уже полный швах, что точка невозврата пройдена. Самонакачка любыми внешними впечатлениями как всякая самоделка, оказывается, зачастую приводит к катастрофическому облому. В соответствии с законом Мерфи, в самый неподходящий, недопустимый и опасный момент жизни. Тогда личность внезапно сваливается в штопор и ближайшую лесополосу, если не помойку. А изнутри её бешено рвут на части собственные же «чёрные дыры», непонятно откуда взявшиеся в невероятных количествах.
Так произошло и со мной. В один не самый лучший день своей жизни я решил проветрить замороченную работой голову и распахнул форточку. И даже не понял, каким оттуда смрадом охватило. Потому что мгновенно стало поздно.



С утра всё и вправду казалось бесконечно неопрятно и неуютно, на редкость хмуро, хреново и совсем-совсем никуда не годилось. И на душе и вокруг обстояло именно так. Всё дико раздражало. Симптоматика катила ещё та. Можно же было сразу насторожиться. Вполне! Ан нет, не сделал этого, подумал мимоходом, что обычная хандра, переутомился, а значит и перетопчусь в повседневном режиме. Так бывало. Не один раз.

Ехал тогда и думал ни о чём, так тоже бывает. Ничего не предчувствовал. Просто ехал и привычно маялся, неясно томился, тестостерон в ушах потрескивал. Кого хотел - не знал, кого знал - не хотел! Скоро акме, расцвет, вот-вот - вершина жизни, а я ни в одном глазу! Грустный-прегрустный такой, как будто с утра ничего не пил. Грустный в смысле личного благополучия. Хотя и понимал, что пускаться во все тяжкие в моём положении крайне опасно. Что даже в самом страшном сне обязан гений не смельчать в суете, не измазаться, сохраниться. Не растратиться по пустякам. Ещё Пушкин об этом предупреждал творцов. Мне же как никому следовало остерегаться этого в каждой следующей зоне чрезвычайной турбулентности жизни. Но разве можно ожидать, где именно и как именно ты смельчаешь, измажешься, растратишься и не сохранишься?! И целиком не подорвёшься?! Где соломку-то подостлать?! Где, где – на этом бескрайнем минном поле такое возможно?!

Я выворачивал свою «Мазду» со светофора на магистраль возле первого троллейбусного парка, там моя любимая автозаправка, и ещё издалека увидел её, роскошную девчушку в распахнутой шубке и сапожках, со светлыми волосами, естественно - по плечам рассыпанными, в нужном беспорядке. А ножки… С такими ножками и вправду только по рукам ходить. А какая у этой Мэри оказалась поппинс - так даже и метафоры не подберёшь. Глушатся все извилины. Всем девкам девка. Сдохнуть и не жить!
Именно от них меня строго-настрого предупреждала мама. И горячо рекомендовал папа. Про Пушкина я уже сказал.

Запретный, страшно манящий плод голосовал на краю дороги, да как-то скромно так, просительно, видно и впрямь очень надо ей было куда-то. Наверно на работу опаздывала, заинька, в универ или в школу. Кто-то далеко впереди даже приостановился возле девушки сомнительной наружности, посомневался-посомневался, но не взял лапочку на душу, а тут же проехал дальше, вот же чёрствая или заячья душа. Или это был настоящий гений. А вот я, душа сильно добрая и отважная, вот я взял да и остановился как приличный водитель. Впрямь, почему бы и нет?! Тебе подняла руку, да ещё такая хорошенькая, такая молоденькая, глазастенькая, к тому ж блондиночка, вот ты и по тормозам. Разве можно думать во время безусловного рефлекса?! Так не бывает. Ответственно заявляю, в рамках своего необъятного тезауруса специалиста высшего класса. Но как вспомню, что было потом, так вздрогну. Вот это, называется,  специалист влетел не по своей специальности!

Итак. Остановился и остановился. Прям возле сомнительной. Сомненья прочь. Из нескольких зол я, будучи от природы довольно опытным перехватчиком, выбираю то, что помоложе и посимпатичнее. Что может быть более естественным?! «Дэвушка, дэвушка, поедем со мной в лес, я тэбэ город покажу!»
Нет, я так не сказал. Просто слегка опустил стекло и посмотрел внимательнее. Тестостероном совсем заложило уши. И чего мама зря пугала?! Папу надо всегда слушать, па-апу!


Лет шестнадцать отроковице, не больше. Но как будто и не меньше. А если и меньше, то ненамного. Школу или заканчивает или около того. Самое то. Девушка с глазами цвета неба, счастье с волосами цвета льна. Поппинс действительно можно на конкурс выставлять. Точно. Сплошное обещание. Объедения. Преувеличенная, даже словно бы бесстрастная какая-то серьёзность, словно у дивной инопланетянки. Как такой птичке не оказать помощь, тем более всего лишь гуманитарную, то есть, ни к чему не обязывающую?! Подвезти и только.

Какой-то невменяемый лепет играл в её полудетских губках, будто неотчётливый солнышкин просвет, шелестящий в листьях. Ничего больше. Какие-то мгновения я даже совсем не вслушивался. Как можно вслушиваться в шелест листьев, когда тебя так накрывает?! Просто смотрел, смотрел. Наконец вздрогнул и открыл дверцу, садись, мол, чего уж, раз встал. Чёрт возьми! Как можно устоять?! Когда тебя такое счастье оболакивает из-под облачка. Словно райским куполом. Я-то живой на самом деле. Или где?

Яснее ясного! Все её шестнадцать как на ладони. А может, не дай бог, и меньше. На очереди вопрос: сколько лет сокровищу. Наверняка ответит: «Посадят, дяденька, посадят!»
Да нет. Побольше. Можно не сомневаться. Шея всегда выдаёт даже самых как бы юных. Хотя у этого малька коитуса всё ещё было впереди - атеросклероз, гипертония, остеохондроз, ишемия, а может и чего позамечательнее – всё же самые первые зарубки предстоящей судьбы начинали проглядывать. Именно на шее. Чуть-чуть, но всё же. Специалиста не проведёшь.

Однако позже, опрометчиво посадив лолитку справа от себя, всё же вслушался в исходящий лепет чудного создания, словно фея явившегося передо мною из створок придорожного лопуха.
Господи, вот это ахинея! Лучше бы она свой ротик совсем не открывала, во всяком случае, для слов. Какие там шестнадцать?! Все сорок шесть с половиной! Чего только в том лепете юной проголодавшейся анаконды не было! И то, что у неё якобы имеется двое детей, что взрослая совсем, что разработана она давно и как надо, что её брат ей и мужем является одновременно, а её саму все знают и все уважают, поэтому, мол, не нужно обижать. Во, как!
Не, за такую не посадят.
И ни слова о том, куда же её подвезти. Не всё ли равно?! Разве такую кралю чем-то напугаешь?! Лес знает, секс любит. Наверно не одного серого волка задрала.

Потом только до меня дошло - хотя вроде бы и полный бред несла, но в то же время и с неким смыслом. Мгновением позже я вдруг понял, с каким. Словно током прошибло. Невероятно!.. Да она себе цену набивает! Как на базаре. Элементарно. Тупо и уныло. Чуть ли не за рукав дёргает при этом, предлагая обратить внимание на товар, какой румяный и почти без гнили. Именно на таком уровне, если его можно назвать уровнем. И это, как ни возьми, логично. Рай и ад в одном флаконе!
Ладно, приму и это допущение. Любые природные богатства всегда чего-нибудь да стоят, с чем-то всё равно приходится смиряться. Тем более, когда карьер разработан, чёрт подери. А главное наше богатство - как известно - люди. Ну или кажущиеся ими. Вот такое неимоверное, да ещё и хорошо разработанное земное богатство я как раз и усадил справа от себя. Горняк, понимаешь ли, маркшейдер. Вот это гений, вот это мудрец! Не бывает дня, чтобы не умудрился!

Решил произвести первичный осмотр объекта. Так-так-та-а-ак! Ничего себе скромница! Погорячился я, сто пудов! Надо всё-таки высадить обратно. Но только как вот теперь?! Наверно нужно повежливее, поделикатнее действовать со столь несказанным богатством, не то машину обгадит. Или поцарапает, ногти вон какие. Тогда на ближайшее время богатым точно не стану. Вот ещё два-три слова скажу и катапультирую к какой-нибудь матери! Лучше к её собственной, кузькиной!


Назвался белобрысый поппинс и вовсе замечательно - Алек-хан. Впрочем, после некоторого уточнения выяснилось, что всё-таки Оксана, но Алек-хан - это для