По Муромской дорожке.

племянницей. В свободное время он любил играть с ней. Быстро изучил язык ее жестов, и они свободно общались, не говоря ни слова. Конечно, его огорчала немота ребенка, и он готов был на что угодно, только бы помочь ей избавиться от этого недуга. А когда он узнал, что речь ее может восстановиться, если удастся вернуть серебряный крестик Меланьи, он был готов помочь ей в этом деле. На эту тему у них с Меланьей состоялся разговор.
- Ваня, я заметила, что у тебя сложились хорошие отношения с Луизой, женой Федора Раневского. А вот мой крестик как раз сейчас у нее. Я в молодости по глупости подарила его Федору, а тот, в свою очередь, передал его своей жене. Попробуй каким-нибудь образом заполучить этот крестик.
- Это можно сделать двумя способами. Первый - добиться ее расположения, стать ее любовником и получить крестик. Второй - попробовать обменять его на более ценный крестик, например, золотой, да еще с ценным камушком. Дела у Раневских идут неважно, Федор не особенно балует жену ценными подарками, в карты он, кажется, спускает последнее. На дорогой красивый крестик Луиза может позариться. А первый способ вообще-то  нежелателен. Он чреват последствиями. Еще не хватало получить нам врагов в лице Раневских. Попробую действовать по второму варианту.
На том и порешили. На следующий день Иван попросил заложить коляску, и они вместе с Меланьей съездили в лавку купца Красовского. Но ни один из предложенных золотых крестиков Меланьи не понравились, пришлось ехать и заказывать у золотых дел мастера “Михеев и Ко”. Через неделю крестик был готов. Вместе с сапфиром он представлял настоящее произведение искусства. На такое любая женщина позарится. Половина дела была уже сделана, остальное оставалось теперь за Иваном.
Ему было нужно найти повод встретиться с Луизой. Они познакомились на балу у Турчинских. Получилось так, что, когда гостей пригласили к столу, Иван оказался рядом с четой Раневских. Сидел он по соседству с Луизой и стал невольным свидетелем холодного отношения Федора к жене, который весь вечер был занят своими мыслями и пялился на Меланью. Волей - неволей Ивану пришлось ухаживать за рядом сидящей соседкой. Он наливал ей в бокал вино, подкладывал закуски. Дважды приглашал ее на танец. Постепенно они разговорились, и к концу вечера уже стали почти друзьями. Федор смотрел на это сквозь пальцы.
От слуг Иван узнал, что Федор во второй половине дня ежедневно уезжает из дома. В конце дня Иван сделал вид, что заехал к Федору по делу. Но дома его не застал. Его встретила Луиза, как старого знакомого, угостила чаем. У нее он задержался на весь вечер. В жарко натопленной комнате (топили хорошо, потому что Луиза постоянно в России мерзла). А после горячего чая из самовара Ивану стало жарко, и он расстегнул верхние пуговицы рубашки так, чтобы на шее был виден золотой крестик. Луиза сразу заинтересовалась им. Заметив ее интерес, Иван снял шеи крестик с цепочкой и дал в руки женщине. Он ей явно понравился. Камешек так гармонировал с ее глазами.
-Нравится? - спросил он у графини.
- Не то слово! Замечательная вещь!
- А, хотите, давайте обменяемся?
Луиза сняла с себя серебряный крестик и положила на стол рядом с золотым.
- Ну что вы! Эти вещи не сравнимы. Мой и десятой доли вашего не стоит.
-А знаете, Луиза, мне кажется, золотой крестик дамский и я с ним чувствую себя как-то неловко. Мужчине положены более простые вещи. Вот хотя бы как ваш серебряный. Давайте меняться, цена для меня значения не имеет.
- Правда? Вы готовы золотой отдать за серебряный?
- Да ради Бога! Если он вам нравится, берите.
Луиза схватила золотой крестик, надела себе на шею и тут же подошла к зеркалу.
- Эх, женщины, женщины. Вам бы все красивые побрякушки, - подумал Иван. А чтобы Луиза не подумала, что именно за этим он приходил, перед уходом спросил ее:
- Луиза, я хотел специально зайти к вам посоветоваться. Для моей племянницы я хочу нанять хорошего учителя французского языка, чтобы с хорошим произношением. Вы не могли бы кого-нибудь порекомендовать?
- Сейчас я вам этого не скажу, но обязательно узнаю и тогда сообщу.
- Я буду вам премного благодарен.
И Иван откланялся. Этим визитом каждый оказался очень доволен. Луиза была вне себя от радости, что приобрела почти за бесценок такую красивую и дорогую вещь, а Иван был рад, что ему удалось добыть такой желанный и необходимый крестик для Дарьи.
Забегая немного вперёд скажем, что сделал это вовремя, так как вскоре графиня Раневская уехала к себе во Францию. Её муж Фёдор Раневский проиграл в карты не только роскошный городской дом в городе, но и все отцовские накопления. Благо, старый Раневский уже год, как покоился в семейном склепе. Сам же Фёдор уехал в материнское поместье, где когда-то проводил свои летние каникулы.
Меланья тут же надела крестик на шею дочери, крепко прижала её к себе и прослезившись сказала:
-Господи, сделай так, чтобы этот крестик принёс радость в наш дом и наша маленькая княгиня стала здоровой.
- А, почему вы с отцом не обратились к заграничным докторам? – спросил Иван. А сами верите в чудесное исцеление всего лишь нося серебряный крестик на шее.
- Мы приглашали самых лучших врачей из Парижа, Варшавы. Доктора брали большие деньги, осматривали и только пожимали плечами:
- Девочка совершенно здорова. Она всё слышит, понимает, но почему не может говорить этого знать нам не дано. Видимо, какая-то порча лежит на ребёнке.
Но моя бабушка, которая владела некоторыми знаниями в этой области, ещё до рождения девочки предсказала это заболевание и сказала, чем её вылечить. Только я никак не могла подступится к моему обидчику графу Раневскому. Теперь осталось только надеяться, что бабушка была права.
И, действительно, через какой-то месяц, когда Меланья гуляла с дочерью в саду около своего поместья, на землю около самой Даши сверху спустилась рыжая белка и спокойно уставилась глазками-бусинками на девочку:
- Мамочка! Посмотри, кто ко мне пришёл, - громко вскрикнула Даша.
Меланья так и застыла от неожиданности, а потом подбежала к дочери и плача обняла малышку.
-Наконец-то, доченька моя ты заговорила. Сколько же долго мы все ждали этого момента.
-Мамочка, а я всё время говорила с вами, только вы меня почему-то не слышали, улыбаясь говорила Даша.
- Доченька, береги этот крестик. Он вылечил тебя от болезни и принёс в наш дом счастье, - шептала дочери Меланья.
С тех пор в доме Турчинских не стихал детский голосок. Радость теперь жила в этом доме постоянно.

Вместо эпилога.

Вместо эпилога.

Прошло 20 лет с того знаменитого бала Турчинских. За это время произошли большие перемены в жизни княгини Меланьи Мелидзе-Турчинской. 5 лет назад умер Мирослав Карпович. Долго Меланья оплакивала мужа. Своей лаской, щедростью и добротой сердечной этот мужчина, который вышел из небогатой купеческой семьи, за свою жизнь достиг многого. Он стал самым богатым человеком не только в родном городе, но и во всей России. Он смог добиться любви очень красивой женщины, которая на 25 лет была моложе его. Благодаря её титулу он смог добиться, что и ему было присвоен титул князя. Теперь все графы и другая светская знать считали за честь быть приглашёнными в дом князя Турчинского, или самим принимать знатную чету у себя в гостях. А невесты во всей округе мечтали быть замеченными сыном князя Иваном Мирославовичем.
Однако перед своей смертью князь Турчинский призвал к себе жену Меланью и сына Ивана.
- Сын мой! Я видел все эти годы, что ты тайно вздыхал по моей жене. Но вы оба вели себя достойно и не омрачили мои счастливые годы. После моей смерти, соблюдайте, как положено год траура, а потом Иван делай предложение Меланье. Она будет достойной женой тебе. Да и наследника сможет родить тебе, чтобы богатство, нажитое с таким трудом, не пошло прахом, а досталось нашей фамилии. Пока что я оставляю завещание, где в равных частях оговариваю имеющееся движимое и недвижимое имущество, ценные бумаги тебе сын мой, Меланье и дочери Дарье.
Оба: Иван и Меланья опустились перед умирающим на колени и склонили головы.
А ещё раньше умерла бабушка Мария Прокопьевна. Она так и дожила отведённое ей время на этой грешной земле, в своём домике на окраине города. До конца жизни она стремилась помогать всем страждущим. Всё золото и драгоценности, которыми одарил её князь Нико Мелидзе, она передала внучке, так как Прасковья от них отказалась:
- Не привыкла я в золоте и бриллиантах щеголять. Мне достаточно и того, что я могу жить рядом с тобой, мама, с моей дочерью и внучкой, - ответила она Марии.
После кончины Марии ушли из жизни родители Елизара, с разницей в два месяца. Они так и дожили в своей деревне.
Теперь всё чаще чувствовала недомогание Прасковья, хотя старалась не показывать этого дочери. Елизар всё также присматривал за княжеским домом, не зная ни днём, ни ночью покоя.
Меланья просила отца немного поумерить своё старание. Ведь всё уже идёт по накатанной колее. Но таким уж непоседливым был Елизар, не хотел, чтобы многочисленные слуги почувствовали слабину в его руководстве.
За приисками присматривал, назначенный ещё при жизни князя Турчинского, управляющий Денисов Пётр Матвеевич, и сын Иван Мирославович.
Кстати, через год после кончины Мирослава Турчинского, Меланья и Иван обвенчались. И через 9 месяцев молодая женщина подарила супругу сына. Иван не мог поверить своему счастью и пылинки сдувал не только с любимой жены, но и со своего наследника. Отец, словно предвидел, что именно так и будет.
Однажды летом, когда сыну было пять лет, а Иван уехал на прииски, семья Меланьи решились поехать на бывшую родину, чтобы навестить могилы родителей Елизара. Дарью хотели оставить дома, чтобы она, как следует отдохнула, так как вскоре должна была ехать в Париж, где училась пению. Голос у неё был, как и у Меланьи: чудесный. Но Дарья запротестовала:
- Я ведь ничего не помню, слишком маленькой была, когда пришлось побывать там, на вашей родине.
Для поездки снарядили несколько экипажей, запряжёнными прекрасными лошадьми. Ехали не спеша, часто останавливаясь и устраивали пикники, давали маленькому Георгию побегать по цветущему лугу, половить бабочек, сами же любовались природой.
  В одном уездном городке остановились и решили побаловать себя мороженым, женщины пошли в женскую комнату, а мужчины уже потягивали из больших кружек пиво. За дверью послышался какой-то шум. Будто кого-то тащили по полу. Первым пошёл взглянуть что происходит Елизар. Перед ним открылась следующая картина: слуги действительно тащили под руки какого-то мужчину. Тот упирался, старался освободиться от цепких рук его насильников и выкрикивал:
- Да пустите же меня! Мне надо поговорить с княгиней Турчинской!
Елизар приказал отпустить мужчину и присмотревшись к нему спросил:
-Ты кто такой и по какому вопросу к княгине?
- Я – граф Раневский! -поправляя на себе куцый пиджачок, с достоинством ответил мужчина.
- Кто там желает меня видеть? - послышался голос Меланьи. – Впустите же, наконец, человека. Может у него ко мне срочное дело имеется.
Первым вошёл Елизар и тихо сказал:
- Это Фёдор Раневский.
Как молотом по наковальне застучало сердце Меланьи. Вся кровь прилила к её щекам. Она непроизвольно прижала обе руки к груди и