Мало, кому известно, что становление коллектива началось задолго до его появления на сцене. Что когда-то Бабкина ездила в экспедиции, где собирала песни, которые появлялись на Руси и передавались по наследству веками. Довелось побывать ей и в Сибири, и на Алтае, и в Повольжье – где только неутомимая Надежда не искала тексты и мелодии.
Как-то раз произошла с ней весёлая история. Будущая певица приехала в глухую уральскую деревушку в поисках русских народных песен и обрядов. Бабушка, которая знала большое количество этих самых песен, пообещала рассказать всё, что от неё требовалось. Но для начала попросила она Надежду что-нибудь спеть. Девушка, хоть и была ещё совсем молодая, голосом обладала уже достаточно мощным. Чтобы произвести на местную жительницу впечатление, она встала, как её учили в училище, откинула руку назад и запела во весь голос. Бабушка прослушала два куплета, похлопала для приличия в ладоши и вдруг спрашивает:
- И зачем так надобно орать?
Изумленная Надежда, которая была в полной уверенности, что её исполнение удивит жительницу глубинки и доставит ей приятные минуты, уставилась на полуграмотную старушку, а та промолвила:
- Ты песню поёшь, так пой, словно историю веди. Надо петь так, чтобы люди поверили, что ты им в песне правду рассказываешь. Правду о жизни или о любви, или о той же самой природе. А ты голосишь так, что тебя, наверное, и в городе слышно. Вот только толку от такого пения нет ни душе, ни слушателям.
Именно в тот момент Бабкина поняла, что сильный голос хорош для исполнения на сцене перед большой аудиторией. Все остальные случаи для показа мощности голоса совершенно не годятся. В особенности, если поёшь на природе. Песня, которая исполняется, когда тебя окружают деревья да луга, должна быть нежно-напевной. Величавость исполнению придает не громкость голоса, а именно то, что называется «песней, вынутой из самого сердца».
Сейчас, когда Бабкина является художественным руководителем и директором Московского Академического Театра «Русская песня», она старается придерживаться тех советов, которые ей когда-то давали самые обычные деревенские бабушки. «Петь надо так, чтобы публика вздрогнула от пения, чтобы она покрылась мурашками от волнения, что им довелось слушать ваше исполнение», ‒ часто говорит Надежда Георгиевна участникам ансамбля. – Надо чтобы вам не просто хлопали в ладоши, а аплодировали и даже скандировали. Вот тогда можно считать, что вы действительно смогли произвести на публику неизгладимое впечатление. Не забывайте вкладывать в исполнение душу!
Детство её прошло в маленьких селениях, в станицах, небольших городках. Больше всего она с друзьями любила уезжать на велосипеде в степь. Надежда Георгиевна до сих пор не может забыть, какие в этих степях росли тюльпаны: жёлтые, красные, малиновые, даже чёрные – вот такое было многоцветье. Они срезали эти цветы и к Девятому Мая непременно привозили их для того, чтобы подарить родителям, бабушкам, дедушкам, соседям, которые знали о войне не понаслышке. Глядя, как радовались люди, Надежда сама радовалась не меньше. Именно в ту пору она поняла, как это важно – уметь дарить радость другим людям.
До десяти лет она была «атаманом» всех соседских мальчишек и девчонок. В окрестности не было забора, на который она бы не взобралась. То же самое касалось деревьев в колхозных садах, где росли яблоки, персики, сливы. «Дома всего этого добра было немеряно, - вспоминала, смеясь, в одном интервью Надежда Георгиевна, - но ведь Бог ты мой! – те, которые нам удавалось стащить с колхозных деревьев, они же были намного вкуснее!»
«Атаманом» она оставалась долго. Предводительницу в юбке уважали и даже побаивались. Уже будучи старше, Надежда несколько раз «на спор» угоняла чуть ли не из-под носа владельцев мотоциклы, езду на которых она освоила очень быстро. Она всегда была не прочь прокатиться «с ветерком». Правда, после катания мотоциклы, конечно, приходилось возвращать. И не всегда эти возвраты сопровождались добрыми словами владельцев «железных коней». Надя, которая за словом в карман не лезла, вместо извинений, могла и в пререкания вступить. Родители и прочая родня только охали и вздыхали: «Девочка, а такая непослушная!» и видели девчонку в будущем только врачом. Очевидно, по их меркам, столь серьёзная профессия должна была остепенить озорницу-Надю.
Их мечта исполнилась только частично. Сейчас Надежда Георгиевна умеет делать уколы, ставит банки, горчичники. Поэтому, если в коллективе кто-то заболевает, «скорую» вызывать не спешат – обращаются к Бабкиной. Помимо песен, которые она собирала в молодости, она знает несчётное количество трав, сборов, умеет делать настойки, компрессы.
А ещё она была и остаётся заядлой рыбачкой. Её руки с детства помнят, как на леску, к которой были привязаны пять-шесть крючков, ловится вобла, красноперка, пескарики. «На судака надо по-другому ходить, - авторитетно заявляет художественный руководитель «Русской песни», - там удочкой не обойдёшься».
А какие блюда она умеет готовить из рыбы! И это умение у ней тоже с детства. Конечно, сейчас у Бабкиной есть повара, но иногда, когда выпадает свободное время, она, вспоминая своё астраханское детство, показывает чудеса кулинарии. Для приготовления берёт самые простые продукты: картошку, помидоры, судаков, приправы – и глядишь, скоро на столе вырастает что-то наподобие картофельно-рыбного пирога.
Вот такая она – Надежда Георгиевна Бабкина. И песню с душой спеть может, и блюдо с душой приготовит, и отваром, если кто-то захворает, отпоит.
‒ Самое главное, ‒ считает артистка, ‒ всё с любовью должно делаться. И тогда всё получится!
