Ради внушения

Одиночество нападает на него, как разбойник. И отправляется он к людям в надежде вытравить тоску из сердца. И день только начинается, но он идёт с факелом и пристально всматривается во встречные лица, надеясь найти человека. И идёт он долго, пока не врезается в поток людей, что кружится вокруг широкой площади. Но не может он найти человека в этом потоке!

И видит он, мужи бородатые строят башню. А глаза их безумны, а бороды всклокочены, а черные юбки грязны, а из-под юбок торчат обезьяньи хвосты. И на место фундамента они закладывают книгу. Толстую и тяжёлую, наполненную письменами иносказательными, претендующими на исключительную истинность. И строят башню они, возводя стены из манускриптов, свитков, пергаментов и палимпсестов.

Вокруг летают голодные стервятники, почуявшие в воздухе запах смерти. Свинцовое небо вот-вот рухнет на землю и разрушит шатающуюся башню.

И говорят мужи, небу нужны жертвы! Тогда толпа подносит им на блюдах свой главный дар, не ведая, что получила его в награду совсем из иного источника. Мужи прячут дары по книгам, да говорят голосами приторными и высокими, что спасают от него, от дара, самого человека.

Но видит он, они и не пытаются спасти человека, ибо ненавидят в нём человеческое. Так спасают от ястреба соловья, посадив невинного в стальную клетку.

И башня продолжает шататься. И говорят они, всесильное небо отвергает слова. Ему нужны жертвы из плоти и крови, а не манускрипты. И хватают они людей из толпы и подпирают ими падающие стены. Люди вопят и стонут, но не двигаются с места. Не сходят с места они, ибо отказались от великого дара, преподнеся его в чужие руки.

Из книги льются потоки крови. Крики боли и отчаяния поглощают вопли птиц и раскаты грома. Мужи поют заунывные песни и с надеждой пучат глаза в грозные тучи.

Он идёт с факелом и пытается найти ответы на обрушившиеся на него вопросы. Как может человек голодать, держа в руке краюху хлеба? Как может изнывать он от жажды, неся в другой руке кувшин, наполненный родниковой водой? Как он может не знать самого себя, обитая в мире, полном знаний?

Ответ, пришедший ему в голову, ужасает его: они стремятся к незнанию, как к истине. Они – живущие ради внушения, но не познания.