как соскакивает с кожи спины похитительницы на шершавые, немного колючие чешуйки ее рыбьего хвоста. К слову ощущал себя Антон Иванович слегка помятым, но ничуть не испуганным, даже напротив возбужденно заинтригованным, ведь ничего подобного из происходящего с ним, не могло происходить в реальности, поэтому устроившись в своем положение насколько это было удобно, он пытался наблюдать за событиями как-бы со стороны, за видением или наваждением.
Каково же было удивление Антона Ивановича, когда за пеленой брызг активно работающего хвоста его похитительницы, он разглядел погоню. Да именно, за ними гнались, точнее гналась, еще одна морская дева. Ее красивое сосредоточенное на движениях преследования лицо, было не менее красивей, текущей обладательницы тела Антона Ивановича, то и дело, с ее густых, черных волос на глаза скатывался кисточкой намокшей локон, который ей каждый раз приходилось отбрасывать назад быстрым движением руки, через ее слегка приоткрытые полные губы правильной формы, вылетал сильный призывный, решительный крик, такой силы, что мужчина ни в состоянии был слышать больше ничего другого, кроме этого звука.
Расстояния между преследователем и похитительницы с трофеем быстро сокращалось. В конце концов почти настигнув беглецов , крикливая дева резко по дельфиньи, выпрыгнула из воды, ловко схватила Антона Ивановича за ноги и принялась тянуть его к себе, противница в ответ крепко ухватилась за руки добычи и началось неуступчивое противостояние, которое выразилось в жестком перетягивание человека-трофея из стороны в сторону. В какой-то момент вожделенный трофей в виде обмякшего Антон Ивановича выскочил из их цепких хватов, и теперь опускающийся вниз на дно он видел, как они уже схватились с друг другом, превратились в бурлящий и беснующийся клубок из двух странных тел, полурыб, полулюдей.
Когда погружаясь все глубже и глубже в водную бездну, он закрыл глаза и вознамерился утонуть. Но в последний момент, чьи-то нежные, спасительные руки, успели бережно подхватить его и поднять на поверхность спокойного, ночного моря.
Антон Иванович роскошно расположился головой на груди морской девы, вместе они лежали на большом, плоском камне, самую малость выдававшемуся надо водным покровом, когда легкая волна накатывала на камень, он полностью скрывался под водой и становился невидимым. Справа на грустном, осевшем на мель сухогрузе, в предутренних серых туманах трепетал огонек одинокого прожектора, из-под стены высокого берега наверх, в небо поднимались бледно-оранжевые паруса, предвестники восходящего солнца. Морская дева, та самая, что еще недавно устремилась за ними в погоню за ним и его коварной похитительницей, правой рукой нежно обнимала Антона Ивановича за плечо, а левой ласково, сердечно гладила его редкие, тонкие волосы и красивым хрустальным голосом пела длинную балладу.
В этой невероятно пронзительной песне говорилось о морской деве по имени Беатрис. Беатрис наскучило долгое морское одиночество, она томилась страданиями по своей мечте, годами ночью смотрела на полную луну, расчесывала волосы и просила высшие силы, подарить ей любовь. И вот когда Беатрис совсем отчаялась, и потеряла веру в счастливую звезду. Небеса подарили ей любовь, красавца мужчину, за которого пришлось побороться, как всегда надо бороться за собственное счастье. Ради него она сбросила свой хвост и последовала за ним на твердую землю. Теперь они живут в Третьем Риме, у них бесподобный сын и красавица дочь, души их близки, а тела всегда наполнены желаньями, над их головами движутся небесные светила и тепло никогда не покидает их дом. Сейчас, Беатрис засыпая и просыпаясь, не устает благодарить небеса за этот волшебный миг жизни, и мечтает лишь об одном, что бы он длился и длился.
Антон Иванович любовался ее красивым лицом, на ее лбу молодым месяцем раскачивался озорной локон, от ее длинных, мягких волос цвета черного шоколада пахло душистым сеном и ванильным мороженным. И пара слов парили на облаках его мыслей, доводя его состояния до божественной эйфории – Моя Баядерка. Моя Баядерка…..
Обожаю Кабардинку!