ним вваливает торжественно-нарядный Самый Главный Генерал во всём своём великолепии с дежурным по околотку и с ними ещё какие-то пацан с пистолетом и девчонка с арбалетом. – Немая сцена!
Генерал – ротмистру: «Этого отпустить. Вызвать сюда второго, живо!». Привели Вовчика, за ним протиснулись поручик Кабаев и конвоир.
Плюшка – генералу: «Обратно в машину! Эти остаются здесь, кто дёрнется – стреляю на поражение» - он еще показал дулом пистолета кто именно здесь «эти». «Приведите еще наших соседей по камере», – отдал приказание ротмистру уже Павлик. Ротмистр кивнул конвоиру, и через минуту толстяк и студент были в кабинете ротмистра, удивлённо разглядывая собравшееся общество.
Павлик – Фиделю: «Федя, как видишь, я не врал, и мы не сумасшедшие. Если хотите присоединиться к нам – пожалуйста! Мы возвращаемся на свой корабль и улетаем на необитаемый остров. Федя, ты бы нам пригодился в качестве проводника и эксперта по современному обществу, о котором мы ничего не знаем. Вы, Филипп Моррисович, тоже можете к нам присоединиться». Но толстяк в ужасе отказался от такой перспективы и попросился обратно в камеру – его желание было тут же исполнено. А студенту Фиделю было всего-то 18 лет, и он любил приключения, но не любил тюрьму. Ему это всё было жутко интересно.
К машине возвращались в таком порядке: генерал под конвоем из Плюшки и Катеньки, следом Вовчик с Фиделем и в арьегарде Павлик с пистолетом ротмистра (лишних, разоружив, заперли в камере). По дороге Павлик вспомнил об оставленных при обыске фонариках, переговорниках, телефонах, но возвращаться за ними было некогда – пусть эти трофеи достанутся местным защитникам Уложения.
Над их поляной в бетонном лесу кружило несколько вертолётоподобных аппаратов, а ещё выше гоняли с диким рёвом два звена истребителей-бомбардировщиков. До своего корабля ребята с пленником добрались без приключений – все «чёрные» почтительно пропускали их процессию.
По возвращении на поляну роботу было велено снять защиту и спустить трап. При ярчайшем свете прожекторов ребята отпустили генерала, а сами вместе с Фиделем взбежали по трапу, и он захлопнулся. Студент, увидев «настоящую» «летающую тарелку», окончательно потерял дар речи и просто следовал указаниям малолетнего экипажа корабля. Оказалось, всё, что ему наврали в камере эти двое спятивших пацанов, было правдой. Тут у самого как бы «крыша не поехала».
«Всё, валим отсюда», - вновь взял командование экипажем и кораблём на себя Павлик, - «Ай, поехали (это он роботу)! Стартуем как можно громче, на форсаже, побольше огня и пыли, чтоб эти гады запомнили, с кем связались!».
Поляну накрыл столб огня, всё вокруг потряс дикий рёв двигателей, в воздухе закружились фальшивые берёзки, вырванные вихрем из своих гнёзд, а с ними и натуральные кусты. Оцепление разбежалось в разные стороны.
«Куда летим?» -обратился командор к роботу-пилоту. Тот сказал, что с лунной базы дали координаты необитаемого острова в Тихом океане вблизи экватора и мы летим туда. – «Ну, и чудненько» - обрадовалась Катенька, а за ней и все остальные, - «хоть покупаемся и позагораем без чудовищ».
На взлёте их, естественно, обстреляли ракетами с истребителей, но тщетно… Первый залп только отрикошетил от непробиваемой обшивки, а второго они не стали дожидаться и растворились среди звёздного неба.
«Объяснительная» от инопланетян
Но пока ребята отсутствовали робот Ай принял ещё одно безрадостное для них сообщение с лунной базы от мастера Дюка. Вот его пересказ.
– Мы обнаружили причину, по которой обе ваши попытки вернуться на Землю именно в ваше время оказались неудачными и боюсь, что это принципиально невозможно. При работе «кротовой норы» вблизи планетных систем возникают локальные бифуркации гравитационных полей, искажающих темпоральную составляющую нормального Мауссового распределения вероятностей (оно же Гауссово по-земному, Маусс – это наш учёный-математик). Иначе говоря, мы, оказывается, не можем отправить вас именно в ваше время со 100% вероятностью. Даже приближение в 500 лет мы можем обеспечить только с вероятностью в 68%, а в тысячу лет – 98%. Как ни парадоксально, существует даже вероятность в 0,00089% (ничтожная, но она есть), что при следующей попытке вы окажетесь во временах динозавров при отклонении от нуля в минус, или при моменте взрыва вашего Солнца при отклонении в плюс. Мы не исключаем еще возникновения эффекта отражения параллельных миров при возмущениях гравитационных волн, когда обычно несоприкасающиеся миры входят друг в друга, искажая реальность. Но эта тема у нас недостаточно разработана и находится пока на стадии теории и гипотез.
Прежде, отправляя туристические группы на вашу планету мы не были ограничены целью добиться высокой точности по временной координате пространства, «промах» в несколько сот лет не значил ровным счётом ничего. Было совершенно безразлично в каком конкретно году и даже веке наши туристы и ученые могут любоваться красотами вашего мира и изучать её флору и фауну, а также поведение местных дикарей (простите). При попытке отправить «межзвёздный лифт» по «кротовой норе» в конкретную точку пространственно-временного континуума мы столкнулись с проявлением принципа неопределённости: то есть, объект гарантированно может попасть именно в требуемое конкретное время континуума, но место при этом может быть в другой звёздной системе. И наоборот: при точном попадании на конкретную планету время прибытия варьируется (скачет) на несколько столетий, а то и тысячелетий по земному календарю. До вас проблем не возникало: туристы и учёные прибывали на вашу планету примерно в нужную эпоху, сотни и тысячи лет разницы для них ничего не значили.
Мы можем предложить вам вернуться на нашу планету Тэнь и жить здесь среди друзей, чем на вашей планете в иную эпоху и, возможно, среди врагов или дикарей. Выбирайте, время для этого у вас есть. Конец связи.
Плюшка горестно вздохнул и выдал своё резюме: «Попали в жир ногами, а всё из-за меня, я тогда нечаянно на кнопку сел, на какую не надо, помните? Тогда еще, на Амазонке?».
К острову в океане прибыли еще засветло. Всю дорогу, восхищенный увиденным и услышанным, студент Фидель рассказывал ребятам об особенностях жизнеустройства в его – не менее удивительном – мире. Но это, как говорится, уже другая история.
