Об одной гадалке

воспринимают!
– Простите, госпожа! – но Эста привыкла и отреагировала так, как полагается. Для людей полагается.  Чтобы угодить людям вообще много чего нужно! И чего они такие въедливые? Магия без магии им не пойдёт, гадалка без хрустального шара тоже, и вообще – где ваш чёрный кот?
А у меня на котов аллергия. Пришлось свернуть кусок меха поплотнее и на полку положить. В полумраке за спящего кота проходит. Иногда, правда, Эста через дорогу в лавке берёт на четверть часа кота, приносит его, выпускает и при клиенте ловит, а я ругаюсь:
– Подслушивал? Послушай, дорогой Баал, мы с тобой позже обсудим, у меня гости…
И пока обалдевшего от такого обращения кота уносят обратно, я продолжаю разговор с проникшимся ко мне доверием клиентом. А иначе никак!
У меня, вон, метла стоит. Я даже серебряной краской её прутья высохла. А то людям втемяшили, что у ведьмы должна быть метла. А ею по дому мести неудобно.
А ещё, если входишь при клиенте в комнату, надо бросить на неё выразительный взгляд, чтоб клиент уж точно заметил.
Ну и расходников много – корешки, травки, флакончики, шерстяные и шелковые ленты – всё идет на псевдо-зелья и лже-амулеты. Не бывает настоящих амулетов в таком виде – это даже самая дурная ведьма знает. Амулет – это натуральное, от природы взятое – камень, прутик, нужным образом сложенный, зачерп воды из нужной реки…
Но людям и это вбили! Впрочем, платите, а я уж потрачу время на подобные мелочи. Как сейчас, например. Вот, всё готово, пожалуйста, мадам де Клермон, берите, только следуйте строго инструкции:
– Пузырёк закопайте в полночь, прямо в саду. Под вашими окнами. А вот этот узелок положите в постель своего супруга под подушку, но чтобы никто не видел. И тоже в полночь.
Люди любят полночь, они не знают, что самый мистический час – это три часа утра тридцать две минуты. Именно тогда приходит вся добрая и злая сила. да и не звучит «три тридцать два» так внушительно и страшно как «полночь».
Полночь – это выплюнуть, хрипло ответить, а «три-тридцать два» – это несерьёзно.  Ровно как и моё настоящее имя – Параскева Стойна. В это просто нельзя поверить, и продать это тоже нельзя. А «Кассандру» можно.
И легко, скажу честно.
– Спасибо тебе, – мадам уходит, оставив щедро набитый кошель на столе.
Люди! Ладно, не переживайте, мадам де Клермон, я всё сделаю, вот так рукою только поведу, вроде бы пальцы затекли, и глаза прикрою. Со стороны выглядит просто – затекли руки да голова побаливает, а на деле – магия.
Так она и творится. Незаметно!
– Хорошо сработано! – Эста не выдержала, цокнула языком, когда я открыла глаза,  и мир остался прежним. Мой мир, но для мадам де Клермон он уже менялся – её супруг, почуявший внезапную тоску по дому, спешил назад.
Она считала меня мошенницей, и была права. Но не до конца. Впрочем, пусть лучше так, чем знает правду. Да и поверит ли она в неё?
– Благодарю. Что у нас ещё?
– На сегодня мы ждём господи Клари, а также графа де Сен-Нектер…– поспешно принялась докладывать Эста.
Зачем идут к гадалке? Узнать будущее, убедиться в том, что их пожелания совпадают с тем, что она видит. Но это почти всегда не так. будущее не нарисовано в шаре или в картах, оно отражается в глазах и на ладонях.
Зачем идут к гадалке? Услышать подтверждения опасениям или радостям. А получив их… что ж, им всем нужна помощь. Им помощь. А мне – деньги. Для ведьмы гнаться за деньгами – это крайне странно, но что делать? я плохая ведьма, я не люблю изучать магию, мне достаточно того знания, что у меня есть. зато недостаточно роскоши, платьев, украшений. Я спонсирую театры и композиторов, через другие руки. Конечно. Я путешествую. Я резвлюсь, когда перестаю быть Кассандрой и становлюсь уже новой, третьей.
У меня есть дома и экипаж. У меня есть лошади. И всё это даёт мне магия. Или, вернее того, всё то, что люди желают видеть вместо неё и сама магия. Они платят за эффекты, за тени и звуки, которые скользят во время сеансов, за шёпоты и лживые эликсиры, которые не могут подействовать даже в параллельном мире.
И не действуют. Это я действую. Но людям этого не нужно знать. Они не верят правде – они платят за обман, и это значит, что они заслуживают обмана.
Сделать бы ещё что-то со своим настоящим отражением. Зеркало грязное, в нём не видно моего посеревшего лица, моей сдающей, уже неэластичной и не нежной кожи. Это вообще не видно людям. Но зеркало-то знает правду.
– Ещё заканчивается тимьян, мята и гвоздика, – продолжила Эста.
Всё это необходимо. Нужны запахи, нужна атмосфера тайны и загадочности. Всё это нужно людям и неважно им, что в первой, пришедшей в этот мир магии, не было никакого запаха гвоздики. Была тень, вышедшая к первому костру первых же людей. Тень, пришедшая на запах впервые зажаренного мяса, честной добычи первых охотников.
Просто люди уже тогда не очень верили своим жрецам. Зачем магия, которая не видна? Сила должна внушать. Вот и началось – давайте выпьем из черепа врага во славу магии, давайте пустим кровь во славу силы, давайте принесём жертву…
И крепло кровавое человечество!
– Купить? – Эста прервала мои размышления.
Я взглянула на неё. Я её не слушала. Да и не должна была. О чём она там говорила?
– Пока он продаёт подешевле? – уточнила Эста, как будто цена меня ещё могла волновать.
– Купи, – разрешила я, сама не зная, на что соглашаюсь. Да и какое мне дело?
Дверной звонок прервал неловкий разговор. Эста унеслась вниз, выполнять свои обязанности, а я села к зеркалу. В зеркале была я. настоящая я. Серая, измученная с чёрными глазами.
– Ну что ж ты такая-то? – возмутилась я отражению, и отражение показало мне язык, расхохоталось.
– Госпожа, к вам пришли, – Эста заглянула ко мне. – Господин не записан, но желает, чтобы вы сделали ему гадание.
Гадание? Это я могу. Пусть немного подождёт, мне нужно прийти в себя и я приду. За гадание можно хорошо содрать, надо только повнимательнее посмотреть на гостя.
– И ещё, – Эста просунулась в дверь, – его зовут Пьер де Клермон.
Как-как? Я чуть не поперхнулась. Пьер де Клермон? Это же супруг моей гостьи! Неужели пришёл узнавать чего? Ну ничего, сейчас я ему про расклад поведаю – скажу, что жена его обратилась к ведьме, приворотом держит…
Ох, сила, веселишь ты меня! да на одной этой парочке я могу сделать состояние.
– Господин де Клермон? – я вышла к нему.
Он отчаянно молодился. Но глаза выдают всё – весь груз прожитого, всю тяжесть лет.
– Это вы Кассандра? – уточнил он. Гость держался нервно, но пытался быть строгим.
– Да, я слушаю ваше дело.
– Это прозвучит глупо, но моя жена держит меня каким-то колдовством!
Деньгами она тебя держит, друг мой! Но колдовство объяснить тебе проще, чем твою же алчность.
– Это нередкий случай, – согласилась я, – если дело серьёзное, мы сейчас увидим всё на картах и тогда я помогу вам.
– Поможете? – в глазах надежда. – Понимаете, моя жена – самая настоящая ведьма. Она точно меня приворожила. Стоит мне встретить кого-то получше, стоит увлечься, как домой тянет против воли. Вот сижу здесь, и снова тянет.
Я та ведьма, друг мой.
– мы со всем разберемся, господин Клермон. У меня сегодня есть немного свободного времени. Эста, подай нам, пожалуйста, воды…
– Вина, – поправил гость.
Вина? Что ж, у меня и специальные обмазки для вина есть. будет казаться, что на дне бокала змеи. А при подаче и незаметны.
Эх, люди, не пейте и не ешьте там, где вы всего лишь ресурс и кошели с деньгами.
– Разберемся, – заверила я и улыбнулась. Верь мне, человечек. И ты, Эста, верь. Жаль, что вы, люди, храните в себе то, что мне так нужно. Ты ловка, Эста, но молода. Твоя молодость мне пригодится.
Я хоть и гадалка, но у меня тоже часы приёма. В остальное время я ведьма. Настоящая. Но ты пока не переживай, с тобой я разберусь чуть позже, приобщу к пользе, к своей пользе, ибо для ведьмы только её польза стоит выше любой другой.
А пока подай нам вина, Эста, видишь, господин де Клермон волнуется…