Поэт

                                                 Ночь с 17 на 18 июня

 Когда майор полиции Денис Михайлович Бабюк выпрыгнул с балкона и полетел с тринадцатого этажа головой вниз, вся прошлая жизнь успела пронестись перед его глазами. Время как будто замедлилось. Примерно до десятого этажа в памяти всплывали картинки из детства. Вот малыш Дениска в яслях играет в песочнице, а здесь он уже пионер и лихо бьёт в барабан на школьной линейке. Затем, в полёте примерно до шестого этажа, перед глазами прошла юность: школьный выпускной, армия, институт. Начиная с шестого этажа, пошли слайды службы Дениса Михайловича в МВД: вот школа милиции, а это уже наставник обучает его азам профессии. Затем Бабюк начинает делать карьеру: угождает начальству, предаёт друзей и товарищей, берёт взятки, фабрикует липовые уголовные дела для улучшения статистики раскрытия преступлений, а вот он сам становится руководителем и вволю измывается над подчинёнными, почувствовав вкус власти, а также выстраивает коррупционные схемы с целью личного обогащения. Пролетая мимо третьего этажа, Денис Михайлович подумал о том, что, возможно, иногда поступал нехорошо, но времени для размышлений оставалось совсем немного, так как поверхность земли неумолимо приближалась. Бабюк хотел закричать, но сильный встречный поток воздуха наполнил его рот и раздул щёки. Поэтому, подлетая к асфальту, Денис Михайлович стал похож на лысого хомяка.

Впрочем, расскажу лучше обо всём по порядку.

Город Барановград находится в одной из стран-осколков, образовавшихся после развала СССР. Это районный центр, ничем особо не примечательный среди таких же городков на постсоветской территории. Почти все предприятия после распада Союза здесь были уничтожены. Оборудование порезано на металл, а заводские корпуса находятся в совершеннейшем запустении. Соответственно, с работой у жителей города большие проблемы. В Барановграде вы не найдёте ни больших ухоженных парков, ни солидных музеев, ни шедевров архитектуры. Нет даже плохонького театра. Поэтому, в основном, свой досуг жители этого города коротают в компании зелёного змия. То есть зачастую они являются любителями костров и песен. В общем, регулярно принимают на грудь и отдаются Бахусу.
Нет, досуг состоятельного жителя этого городка и отдых бедняка, конечно же, отличается. Но не сильно. Богатей здесь по вечерам употребляет дорогой коньяк или, скажем, виски. Закусывает изысканными блюдами. Бедняк, напротив, пьёт самопальную водку или даже якшается с дядей Сэмом (самогоном). И лопает более простую пищу. Но в финале отдыха и богатей, и бедняк одинаково падают лицом в салат. В качестве положительного момента нельзя не отметить, что одинаковое проведение досуга очень сближает разных по достатку и статусу жителей города и весьма облегчает взаимопонимание между ними. В общем, как вы видите, вполне себе замечательный городок.
 Начальник полиции Барановграда Денис Михайлович Бабюк уже несколько лет был совершенно лысый.  Причём облысел он внезапно. Жители города давно привыкли видеть его лишённым всякой растительности. Без бровей, ресниц, волос на голове и щетины на подбородке. Кроме того, кожа на голове начальника полиции приобрела какой-то нездоровый цвет и вид, на ней обильно проступили синие вены и красные капилляры, что сделало Бабюка несколько похожим на инопланетянина.
В нагрузку к новому облику к Денису Михайловичу как-то сразу прилипла кличка Плафон. Хотя некоторые местные жители называли его ещё и Бабаюкой, но всё-таки чаще всего начальника полиции за глаза величали Плафоном. Причина облысения Бабаюки доподлинно не известна. Ходили, конечно, разные слухи. Одни считали облысение осложнением после перенесённого коронавируса. Другие склонялись к версии о последствиях химиотерапии. А многие придерживались иного мнения, считая, что волосы у начальника полиции внезапно исчезли за компанию вместе с его совестью. Её у Дениса Михайловича, по странному совпадению, тоже почему-то вдруг не стало. То есть пропала совершенно. А некоторые граждане, знавшие Плафона с юных лет, утверждают, что совесть когда-то у него была. Но затем вдруг испарилась. Произошла ли потеря совести внезапно и одномоментно, или allmählich*, остается загадкой. Но на момент событий, описанных в нашем повествовании, она уже отсутствовала напрочь.
Однако, справедливости ради признаем, что, хотя Плафон стал абсолютно безволосым и бессовестным, в целом это был ещё очень импозантный мужчина. К тому же не утративший интерес к женщинам. Особенно к подчинённым. Вследствие частого оказания Бабаюкой недвусмысленных и назойливых знаков внимания, сотрудницы местной полиции иногда между собой называли своего шефа Пенисом Михайловичем. Впрочем, возможно, слухи о любвеобильности Плафона слегка преувеличены. Во всяком случае, в отношении женского пола. Ведь злые языки в Барановграде поговаривали также и о неприличной связи Дениса Михайловича с его первым заместителем, а также давним соратником и очень близким другом, Ермолаем Николаенко. Вдвоём они плотно опутали Барановград коррупционными схемами по линии МВД, обложили всё и вся данью и стали финансово весьма обеспеченными людьми. Эта сладкая парочка была неразлучна. Как на работе, так и во время досуга. Куда Денис, туда и Ермолай. И наоборот. Кроме того, была у Ермолая одна особенность. Залив зенки, он иногда выдавал свои подозрительные наклонности, поскольку частенько лез обниматься и целоваться к мужчинам, в компании с которыми принимал за воротник. Причём поцеловать норовил он их в губы. Разумеется, чаще всего Ермолай объезжал зелёного змия вдвоём с Плафоном. Заливали за галстук, и лобызались они не на шутку. Вот и ползли слухи. А в остальном Бабаюка был вполне образцовым стражем порядка, и даже лёгкая тень не падала на его полицейский мундир.

Однажды ночью начальнику полиции не спалось. Причина его бессонницы осталась неизвестной. Видимо, Плафон отчего-то разволновался. Мечтал ли он о возможности своего повышения по службе или о поступлении больших денежных средств от благодарных граждан, а может быть, он с вожделением думал о Ермолае, хотя нельзя исключать и того, что Денис Михайлович мог с тоской вспоминать, как во время оно буйная шевелюра скрывала его лысину. Но сон к Бабаюке не шёл. Он лежал в кровати, энергично пыхтел электронной сигаретой и в клубах дыма был особенно похож на пришельца с какой-то далёкой и не очень благополучной планеты, явно враждебной Земле и её жителям.
В конце концов, отчаявшись уснуть, начальник полиции надумал прибегнуть к средству, которое его всегда успокаивало. Он решил открыть сейф и пересчитать свои кровные. Шелест купюр почему-то всегда действовал умиротворяюще на этого бескорыстного коллекционера денежных знаков.
Плафон подошёл к металлическому ящику и обомлел. На сейфе находилась голова прокурора Барановграда, Ровшана Мордехаевича Нэпочухайхвиста. Голова была живая, хотя шея и туловище отсутствовали. Её глаза иронически наблюдали за Бабаюкой. На лице головы была злорадная ухмылка.
— Ну что, взяточник, не спится? — поинтересовалась у начальника полиции прокурорская голова.
—  Позвольте, Ровшан гм… Мордехаевич, а что вы делаете в моей квартире в это позднее время, да ещё и в таком неприличном виде, где ваше туловище… И прокурорский мундир? Как вы сюда попали?  Почему нарушаете «Закон о прокуратуре»? — в свою очередь, полюбопытствовал ошалевший Плафон.
— За тобой я слежу, лысая рожа! — взвизгнула голова и, скатившись с сейфа вниз, больно укусила Бабаюку за ляжку.
— Что вы себе позволяете, товарищ прокурор? — заорал начальник полиции, схватившись за место укуса. — Я сейчас полицию вызову! Я областному прокурору позвоню! — продолжал он грозить страшными карами зловредному прокурорскому жбану.
Голова издевательски захохотала, затем фальшиво пропела гнусавым тенором:
— Fick den Kommissar,
Denn wir hatten keine Wahl!*
И, перекатившись по полу, ловко цапнула Плафона за другую ляжку. Взвыв от боли, Бабаюка бросился к кровати, вытащил из-под подушки свой табельный пистолет и, дослав патрон в патронник, открыл огонь, целясь в прокурорскую голову. Но та вдруг начала прыгать по комнате, как мяч, и, весело смеясь, чрезвычайно ловко уклонялась от выстрелов, при этом, пролетая мимо начальника полиции, успевала весьма больно его покусывать, отчего меткость стрельбы дополнительно снижалась. Высадив всю обойму, Плафон попасть в голову так и не смог, зато, видимо, не на шутку разъярил её. Прокурорская голова перестала хохотать и бросилась на Бабаюку уже со злобным хищным рычанием. Осыпаемый градом крайне болезненных укусов, Плафон с диким воплем ужаса пустился наутёк. Он выбежал на балкон и, получив напоследок страшный укус в ягодицу, не помня себя, сиганул с балкона ласточкой.
Поскольку проживал Бабаюка на тринадцатом этаже, то, спикировав головой в асфальт, он оставил в истории Барановграда (в основном на его тротуаре) внушительный след в виде своих мозгов, обломков черепа и прочей требухи, разлетевшийся вокруг места приземления начальника полиции.
Прекрасная июньская ночь лишь на мгновение была потревожена стремительным пике Плафона, но её умиротворяющая благостная тишина тут же вновь сомкнулась над Барановградом. Лишь тёплый летний ветерок едва слышно шелестел листвой, да в траве мирно пели сверчки. Город и его обитатели нежились в объятиях Морфея. Не спал только бродячий облезлый рыжий пёс-дворняга, который жадно слизывал с асфальта мозги начальника полиции.
     

                                                                                   2
                                                                             Похмелье
                                                             Раннее утро 18 июня

Прокурор Барановграда, Ровшан Мордехаевич Нэпочухайхвист, вчера сильно наступил на пробку. То есть употребил большое количество алкоголя. В общем, слегка переборщил. А, впрочем, не будем лукавить, вчера он нажрался, как самая последняя малоинтеллигентная свинья неудачной прокурорской породы.
Рано поутру, проснувшись и ощутив страшное недомогание в теле, Нэпочухайхвист понял, что накануне несколько чересчур заложил за воротник, и предусмотрительно не стал открывать глаза, опасаясь, что резкий свет может ударить в глаза и вызвать сильную головную боль. Однако пока голова подозрительно не болела. Прокурор пытался воскресить в памяти вчерашние события, но помнил он только начало возлияний в прокуратуре, по случаю дня рождения своей секретарши, дальше его воспоминания начисто обрывалась.
Осторожно шевельнув рукой, Ровшан Мордехаевич хотел потрогать лоб и замер от ужаса — голова отсутствовала. В следующее мгновение он одним прыжком вскочил на ноги. Ввиду отсутствия важной части тела, на которой ранее располагались глаза, рот, уши и нос от нашего героя, он не имел возможности что-либо видеть, закричать от охватившего его ужаса, слышать звуки, чувствовать запахи и, самое главное, Нэпочухайхвист не мог теперь похмелиться.
Здесь у моего читателя мог возникнуть закономерный вопрос: как и чем думал прокурор, столкнувшись с отсутствием своей головы и находившегося в ней мозга? Сообщаю с полной ответственностью, что никакой мистики здесь нет, поскольку